Контрацептив

– Можно посмотрю? – Андрей выхватил у друга детства дробовик. – Смотри, сюда заряжаю, – он взял из коробки патроны, заправил в магазин. – Передергиваю затвор, – направил прицел Вите в грудь. – Остается только нажать курок. Да?

– Дрон, ты чего? – хозяин дробовика опасливо попятился.

Босые ноги запутались. Он нелепо повалился на пол, широко раскинув колени. Часть половых органов выпала из широких белых семейных трусов. Андрей с трудом подавил в себе смешок. «Интересно, сколько дней он ходит в одной паре? – подумал он. – Как? Как Аня могла променять меня на это? Как могла лечь с ним в постель?»

– Я хочу убить тебя, Витя. Только и всего!

– Узнал все-таки, да? – Витя сплюнул на пол. – Знаешь, а я сам хотел тебе все рассказать. Не потому что она нужна мне, нет. С блядью, которая ебется с первым встречным, не может быть никаких серьезных отношений.

– Не говори про нее так! – прохрипел Андрей.

– Я хотел тебе все рассказать, по-дружески. Можешь не верить, но это действительно так, – как ни в чем не бывало продолжил земляк, оставаясь все в той же позе. – Тебе горько это слышать, я знаю. Но кроме того как походя пихнуть ей на ротан или слить баки после тяжелой трудовой недели в отделе, эта сучка ни на что не годна.

В груди Андрея повисла тяжесть, будто где-то внутри, в области сердца, кто-то подвесил пудовую железную гирю. Дыхание затруднилось. Волна ярости затмила разум, залив визуальную картину восприятия в мутно-оранжевые искрящиеся цвета. Едва соображая, что делает, он подлетел к Вите и ударил прикладом дробовика по лицу.

Подбородок земляка взметнулся вверх. Описав причудливую гиперболу, ощерившееся одутловатое лицо с глухим стуком ударилось о поверхность ламината. Андрей пытался нащупать курок – руки тряслись так, что дробовик едва не выпал из рук.

Друг детства упер ладони в пол, растерянно тряхнул головой. Багровая слюна струей стекала из уголка рта. Он выплюнул осколки зубов, неловко сел на пол. Массивный кривой член снова вывалился из трусов. Андрея передернуло.

– Тебе пиздец! – бросил Витя, осторожно коснувшись нижней части лица. – Лучше сразу из города уебывай! Ты же понимаешь, щенок, что уже через несколько часов ребята из отдела принесут тебя в мой кабинет?! А потом, – он усмехнулся, изо рта вылетели кровавые капли, – мы с тобой поиграем!

Андрей продолжал молча смотреть на бывшего друга. «Минус два», – безжалостно произнес внутренний голос. Еще один близкий человек, так искусно казавшийся другом все эти годы, отбросил маску, показав истинное лицо.

– Но это же будет только через несколько часов? – сказал Андрей и поднес дуло дробовика к разбитым губам.

Страх немного притупился. Его выталкивала апатия, замешанная на безразличии и разочаровании. Тремор не ушел, но уже не мешал.

– Давай, гондон! Жми! – взревел Витька. – Жми на курок! Раз, и все! Это просто!

В комнате повисла гнетущая тишина. Неужели это тот самый Витька? Полноватый улыбчивый застенчивый подросток, с которым они после занятий обсуждали девчонок-одноклассниц, играли в футбол на каникулах летом? Он еще смеялся над его ударом пыром, показывая, как бить по мячу правильно, внешней стороной стопы… Рассудок Андрея закружило беспорядочным потоком мыслей. Он молча смотрел в глаза земляка, держа дуло дробовика в нескольких сантиметрах от разбитого лица.

– Жми, сука! Или слабо? – полуголый мужчина перешел на истеричный фальцет. – Рассказать, как она брала в рот? Только представь, как ты целовал ее в губы, после того как она…

Удар ноги прервал поток бранных слов. Андрей по-футбольному, как когда-то давно учил его Витька, – не это жалкое распластанное на полу существо с вывалившимся напоказ хуем, а тот улыбчивый добрый парень из детства, – пробил прямо в голову. Опустил дробовик и вышел из квартиры.

*

– Одно я тебе точно могу сказать, – Шмыга сотрясал воздух куском надкушенного сервелата, сжатого в руке, – на воле делать нехуй! Там, на зоне, жизнь правильнее. Сразу видно, кто ровный пацан, а кто петушара конченый. А здесь что? Одни пидоры кругом! Смотришь на них, штаны эти узкие, как у баб, волосы до жопы… Тьфу!