Прогулка по садам Хорса
– До греческих календ теперь не остыну, – поп хватался за свой необъятный живот. – Это ж надо так пошутить! Честное слово – едва не лопнул!
– О, сын Адама, ты состоишь из дней. Когда уходит день, уходит часть тебя, – мулла вышучивал крестьянина. – Странно?.. Феллах по какой-то дурацкой причине не стремится изо всех сил облобызать мои сапоги… Ей-ей: непорядок!
И лишь один ребе после второго стиха напрягся, а улыбка махом слетела с его змеиной физии.
– Ты на что это, разбойничья рожа, намекаешь? – злобно прошипел раввин.
Поп и имам тут же изловчились подстроиться под своего ведущего, причём как умом, так и сердцем.
– Дражайший ребе, не обращай своего глубочайшего внимания, – попробовал поп свести ситуацию на нет. – Очевидно же: этот межеумок пересосал молочка напрямки от бешеной коровки.
Крестьянин, между тем, не пал ниц пред священными особами, не кинулся целовать руку попу, не заползал на коленях, лупя челом землю, а дерзновенно оглядев братию, таким же тоном и отвечал. Отвечал, прежде всего, раввину.
– А ты вообще в курсе, что на Руси испокон веков рыжих считали детьми дьявола, да в случае чего дубасили, не задумываясь? Нет, не в курсе?.. Так я и знал! Скажу более: рыжим категорически запрещалось давать показания в суде и занимать управляющие должности. Ржавыми повсечасно брезговал любой нормальный род и ни за что, ни за какие коврижки, не принимал к себе. Так что, конопатый бес, пойди прочь и голову мне не морочь, – выдав такое, крестьянин нахмурил брови и сжал кулаки.
– Вы слышали это? – взвизгнул ребе. – Ах ты каторжанская родовая! Напрасно тщишься доказать свою невиновность путём передёргивания! Не удастся…
Совершенно не обращая внимания на вопли раввина, землепашец переключился на имама.
– Славненько, конечно, всё выглядит со стороны! Толпы единоверцев против часовой стрелки прыгают похлеще любого бабуина вокруг чёрного куба в Мекке… Забавное зрелище, не правда ли? Элохимов хоровод прямо какой-то получается. Если учесть то обстоятельство, что чёрный куб во все века являлся сатанинской формацией в проявленном мире, зеркальным отражением самого Сета-Амона, то выходит вообще шикарная свистопляска. И оправдание себе выдумали – голова кругом пойдёт. Однозначно пойдёт кругом и именно против часовой стрелки. Мол, электроны движутся вокруг атома против часовой стрелки, планеты вокруг солнца тоже против часовой вращаются, рукава галактические – и те вокруг центра против часовой стрелки ходят. Значит, вся эта карусель шагает в ногу с вселенной, с самим Создателем. Хитро придумано – ничего не скажешь. А то, что против великого времени, точнее в обратную его сторону, так это пустяки – дело-то житейское. Конечно, можно наплевать на такие вещи, как рост всего материального по ходу времени. Часовая стрелка не в счёт. Вот только глупцам едва ли вестимо, что время – определяющий фактор эволюции, и когда оно движется по своему ходу, то несёт с собой развитие, а левостороннее время ведёт к энтропии. Задумайтесь сами… В юности время тягуче текло, в среднем возрасте оно уже едет, а далее и совсем побежит.
– Аузу биЛЛяхи мин аш Шайтан ир-Раджим! Кто будет защищать честь своего брата, того Аллах защитит в судный день! – растерявшись, имам искал поддержки у остальных. – Что этот неверный вообще себе позволяет? Посмел своими грязными устами изгавнякать священный хадж… Я буду жаловаться местному беку…
– Твоя зона ответственности! Твоя паства! – пробурчал раввин попу. – Яснее ясного – холоп перегрелся, отчего полностью утратил связь с реальностью. Так может ты несравненный епископ его и остудишь?
– С превеликим удовольствием! Легко и просто! – зарумянился от такой чести поп. – Эй ты, святотатец, тебе кто разрешение давал рот разевать? Твоё дело, свинота необразованная, молча пасти скот да злаковые сеять, а в перерывах церковную десятину жертвовать. Кто тебя, юродивого, до всего этого надоумил? Быстро сознавайся, иначе не поздоровится!
– Ещё один воспитатель нашёлся, – устало махнул рукой крестьянин. – Губа не треснет, отчитываться перед тобой? Для начала объясни, кем тебе приходится святой Христофор, на всех иконах изображённый с собачьей башкой? Молчишь, надутый мочевой пузырь? Пёсьеголовые, значит, у тебя за святых и мучеников, за друзей то бишь… Иль ты не ведаешь, кто такие псоглавые? А раз ответить тебе нечего, так и ты ступай к чёртовой матери со своей пёсьей религией…
– Крест! – заорал поп так, что у окружающих напряглись перепонки. – Предъяви крест!..
– Что ж, это можно! Охотно предъявляю!.. Ставлю на тебе и твоих пегих дружках жирнющий крест, – хохотал на это крестьянин.
– Цыц, смерд! А ну, бегом стягивай портки! Я смотрю, добрый кнут давно не ходил по твоей простолюдинской заднице. Сечь тебя будем, утупок. Двести плетей этому нехристю, – от ярости поп уже даже не краснел, а синел, ввиду чего стал походить на спелую сливу.
– С дуба рухнул? – ничуть не растерялся крестьянин.
– Вот что случается, если воли батраку отписывается сверх положенного, – ехидно подмечал раввин. – Вместо того, чтобы разнашивать своему сюзерену сапоги на правый и левый, он нахальством своим, обогнув сто китайцев, возомнил себя способным мудрецов поучать… В колодец бы его за такое, да жаль рядом нет подходящего…
– Башковитость твоя не ведает границ… чистота помыслов твоих белее листа бумаги… непотопляемость твоих смыслов разнообразней осеннего натюрморта, а красота слога твоего затмит все свитки и трактаты по словообразованию поэтов запада и востока. Однако, любый сердцу моему, родимый ребе, не стоит забывать, что если шайтану будет выгодно, он запросто заговорит о Коране, – поддакивал имам.
– Это вы-то мудрость? – смеялся в ответ невольник. – Да в ваших пустых баклагах отродясь умной мысли не бывало! В них только ветер сквозной свистит, да мыши пляшут. Как иначе объяснить ваши заблуждения по таким вопросам как, например, единобожие? Для начала не грех вспомнить, что все три авраамические религии3 привязаны к искусственно созданной единой эгрегориальной сущности – вторичному злу, которая именуется у вас «Единым богом». Хоть раз в жизни, постучалось в ваши «наимудрейшие» тюрбанами, тфилинами да скуфьями украшенные головы: почему Творец обязательно должен быть един? А ведь между тем единобожие, как явление, противоречит самой природе. К примеру, вроде бы единый белый цвет, как известно, имеет гамму из семи цветов, каждый из которых отвечает за свою частоту колебания. То же самое можно сказать об элементарных частицах. Их множество, и нет в мире одной универсальной частицы, из которой бы произошли все остальные. Откуда же тогда взялось понятие о едином Боге? Если попробовать включить рубильники, спрятанные под вашими головными уборами, то сразу станет ясно, что взялось это понятие от искусственного полевого образования, замаскированного раввинами и ксендзами под Творца. Оно такое на нашей планете действительно одно, так что всё честь по чести. То, что «богоизбранные» своё единобожие выпячивают как великое откровение, как что-то сверхреволюционное, открывающее человечеству дорогу к пониманию устройства Мироздания, не стоит воспринимать всерьёз. Потому как все вы: Исламисты, Христиане, Иудеи – самым бессовестным образом намотаны на локоть. А то, что до вас это никак не доходит – самая настоящая мелодрама. Все до единого – представители авраамических религий, на единобожии просто свихнулись и, как попугаи, надуманно пребывая в гуне благости, твердите «Создатель един» да в этом оказывается суть мироздания. До вас никак не может дойти очевидное, так как оно одновременно является и невероятным. Все религии учат добру. Вот ваш повсеместный кусочек сахара политый ликёром. Однако если подумать, то становится ясно, что иначе они никак не смогли бы связать людей. Природа людская, видишь ли, иная чем вам бы хотелось. Потому сатанисты и клепают зло всегда из самого светлого.
– Пора надевать шапочку из фольги! – взвыл имам. – Иначе моим мозгам грозит закипание.
– Не перебивай! – строго поглядел на него крестьянин и продолжил: – К чему ведёт подобный фанатизм? Прежде всего, он ставит в тупик физику микромира. Потому что поиск единой формулы поля – всё равно что попытка одной математической функцией описать все звёздные миры галактики. Такое выражение всё же имеет место быть, вот только если в него будут введены данные многих триллионов функциональных зависимостей звёзд и планет всей галактики. Понятно, такое выражение под силу только высшему разуму, состоящему из множества полевых структур, базирующихся на вакуумном потенциале банка данных о свойствах материи. Вывод напрашивается неутешительный. Получается, все авраамические религии посредством своего «единого Бога» призваны парализовать науку, которая могла бы объяснить человечеству устройство Мироздания. Как итог: культы эти запирают цивилизацию на планете. Чёрными душами сделано всё, чтобы люди не могли понять, как устроен физический вакуум, и не догадались о свойствах многомерного пространства. Ведь тогда человечество выйдет за рамки дозволенного, и начнёт посещать другие миры. Тогда управлять им станет невозможно, оно разберётся со своим прошлым и обретёт будущее. Пора бы уже таким отпетым бездарям как вы осознать, что существует только одно единство. То самое, которое в бесконечном многообразии. Другого нет и не будет. А простые иудеи, мусульмане и христиане, несчастнейшие из людей – все они жертвы обмана и рабы злобного эгрегора, который никаким Богом естественно не является. Об этом говорил ещё Иисус Христос, смело называя вещи своими именами. Если быть точнее, то иудейского Иегову поносил Иисус – лжецом и отцом лжи. Точнее и не скажешь! А остальные что? Разве католики или протестанты поклоняются другому богу? Все они почитают ветхозаветного Яхве-Элохима. Другого Бога у них нет. От Элохима, кстати, произошло название «Аллах». Вот вам и все ваши религии. Теперь отличие нашего от вашего. Наш славянский Род совсем другое дело. Слово «Род» говорит само за себя! Род – это совокупное сознание всего материального и духовного, в том числе и всех видов разумных существ во вселенной. Единство, которое соткано из бесконечного количества множеств. Именно поэтому мы все являемся частью Творца, а он повсюду. А что ваш Иегова или Сет-Амон? Разница есть? Разница бесконечна.
– Братва! Да перед нами язычник поганый! Перед нами злейший враг! – злобно прохрипел ребе, едва крестьянин успел закончить.
– Суждения твои, о свет очей моих, драгоценный ребе-джан, по мощи своей и широте размаха, сравнимы разве что с узорчатым гобеленом вселенной. Мне этот ханыга тоже сразу не понравился, – плевался и икал имам.
– Поначалу и мне казалось, будто просто блаженный поблажит немножечко, да, зараза, успокоится… Мол, ничего страшного, – выкашливал каждое слово поп, а у самого бельма выкатились из глазниц и покрылись сеточкой покрасневших сосудов, как если бы поп не спал трое суток, да к тому же бражничал. – Не тут-то было! Теперь всё встало на свои места. Натурально перед нами подвижник ордена Гора-Рарога и подвижник этот уже давно как дышит в долг.
– А ведь я знал! – хитро улыбался на это крестьянин. – Прекрасно знал, что поиск истины неизлечимых имбецилов и эгоистов волнует меньше всего. С такими, как вы, бессмысленно спорить. Для вас истина – исключительно то, что вы сами выдаёте. Самодуры вроде вас всего-навсего тем и заняты, что везде и всюду навязывают свою убогую точку зрения да сеют смуту. Отсюда, между прочим, и ваше внешнее корявое уродство, ведь внутренний мир человека всегда отражается в его внешности. У дегенератов повсеместно всё наоборот, белое – это чёрное, а чёрное – это белое. С ног на голову в мозгах, да и в штанишках зачатую тоже. Поэтому всякая чухня для вас кажется значимой вещью, а всё значимое – чушью… Так называемый феномен Даннинга-Крюгера в действии. Слыхали о таком? Хотя кого это я спрашиваю!.. Заключается он в следующем: сплошь и рядом попадаются людишки, тупые настолько, что не в силах осознать своей собственной тупости. С такими работать – бесполезная трата времени. С такими убеждёнными идиотами, стоит только завести беседу, волей-неволей сам отупеешь. Пробуя их исправить, научить чему-то, вы способны только навредить им ещё сильней. Сделать ещё глупее. Вот вам и справедливый во все века фразеологизм, взятый из нагорной проповеди: «Не стоит метать бисер перед свиньями». Есть у него и продолжение: «… чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас». Всё доходчиво объяснил? Ах, да! Забыл совсем. Я же именно тем сейчас и занят, что разбрасываю бисер… Чёрт побери… Как раз перед свиньями… Другой рецепт для вас сгодится. Лечиться вам необходимо, милостивые государи. Не где попало, а на какой-нибудь психушной даче да с каким-нибудь именитым профессором во главе. И чем скорее, тем лучше.
Договорить крестьянину не дали. Отцы-подлецы устали терпеть подобные принижения, ввиду чего по команде раввина стали землепашца окружать.
– Ну, держись, фига марокканская, – напирал с правого фланга мулла. – Под корень укоротить язык сказителю-вредителю! Слезами горькими сейчас умоешься, паскуда!
– Допрыгался, смерд?! – поп наваливался прямо в лоб. – Сейчас мы махом покончим с таким воспалённым и запущенным аппендиксом как ты. В труху сыпучую нашинкуем.
– Правильно, – ребе-джан подначивал остальных. – Такой срез общества нам без надобности. Живо вяжите этого крамольного чревовещателя, а уж там разберёмся, с какими злыми духами он на короткой ноге якшается.
Призыв раввина в данную минуту был нужен, как алкашу повод выпить. И без призыва набросились духовники на оборванца, да для начала принялись того лупить, словно садист-второгодник младшеклассника, отказавшегося подчиняться. Вдоволь наподдавав пинков да затрещин, бедолагу начали запрягать в его же телегу. Прочными джутовыми верёвками стянули по рукам и шее, а для отведения оглобель от превратившегося в гужевого, двуногого по старинке использовали дугу.
– Битый ишак бежит быстрее лошади, – стебался мулла во время запрягания. – По всем канонам шариата повинен казни лютой.
– За одного битого двух небитых дают, – соглашался поп.
– Не ной! – злорадствовал раввин. – На то и бьют, чтобы больно было. Чтобы битый пёс догадлив стал.
Вся троица поводырей с нескрываемым восторгом забралась в телегу. Звонко рассекая воздух, свистнула плеть. Тронулись.
* * *
– Но!.. Но!.. Пошёл! – орал громче остальных поп, в который раз занося плеть над истязаемым. – Резвее, ленивая твоя задница! Пошевеливайся! В конце пути тебя ждёт отличный сноп сена в качестве награды.
– Голь перекатная позабыла своё место на этой грешной земле, – жужжал рядышком имам подобно майскому жуку. – Ничего, мы ей напомним…
– Шаныга подорожная, а туда же, – язвил раввин. – Цепочки из фальшивых притязаний удумал выстраивать. Гляди-кась, какой правильный нашёлся!
Крестьянин, никак не реагируя на эти враждебные выпады «божьих» деспотов, знай себе тянул аркан, наброшенный на его шею. Тянул молча, даже зубами не скрипел. Казалось порой, что ему и вовсе по душе данная катавасия. Так, обливаясь потом, был преодолён первый километр, а за ним и второй. И вот, на рубеже границы хлопкового и макового полей, тяговое устройство вдруг снова посмело расширить пасть и печально запело:
Рождаясь, человек всегда страдает.Ещё сильней страдает человек,Когда на склоне лет дух жизненный теряет.Когда к концу подходит его краткий век.Совсем страдает, если умирает,И в середине между тем и тем – страдает.Страдает, а «за что?» – не понимает,А сам в ту пору словно свечка тает.По существу, причины всякие бывают:Рождаясь – узел прошлой кармы ослабляет,Грехи из прошлой жизни как бы отмывает.Когда от старости с косой старуха забирает,То новый справный узел им завладевает.А в середине глупость, водрузив на пьедестал,Упрямо новый рок, он сам себе петляет.Круг замкнутый, за разом раз даёт повтор,Ярмо, проверенное временем – затор.Есть у сестрицы эволюции один приём,Его художник всемогущий нам нарисовал огнём,Что выход есть: сойти с избитого пути,И чехарду страданий из себя снести.Здесь знание причинное тебе в подмогу,Не зря оно открыто людям Богом.Достаточно всего за кромку зацепиться,В обойме ты, назад уже не возвратиться.Когда мы Мирозданье с любопытством познаём,Поверь: внутри себя мы обязательно растём.Вот где страданию закроются ворота,Дела иметь с бесчувственным к нему,Страданью вроде не с руки да неохота.На этот раз весельчаки – религиозные деятели, не опрокинули телегу от взрыва хохота, а молча выслушали и молча же проглотили. Один лишь поп не удержался и передразнил землепашца уже своим стишком:
Греховоднику ослу – Анафему! Анафему!
Крестьянин лишь усмехнулся и далее замолчал. Тем делом, петлявшая дорожка уткнулась в перекрестье. Что за чудеса? По одному из притоков тропы двигалась молодая бабёнка с коромыслом через плечо. Подойдя ближе, выяснилось, что это была соседка крестьянина – Сдобушка, она же бабец хоть куды. К своим неполным двадцати годам, Сдобушка вымахала в такую дурнину, что легко и просто разоряла гнёзда шершней голыми руками, перешибала ладонью пополам бревна с одного удара, с рогатиной ходила на медведя, а ноги брила топором – одним словом являлась грозой всех деревенских мужиков. Вот и сейчас предстала Сдобушка с коромыслом, на котором болтались отнюдь не обычные вёдра, а сорокалитровые алюминиевые фляги, причём само коромысло, подобно пушинке, тащила девица всего на одном плече. Угадали ведь двадцать лет тому назад родители с именем. Недаром говорится, как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Сдобная получилась Сдобушка, чего греха таить. Буквально на лбу у Сдобушки было прописано, что она Сдобушка. Кровь с молоком – ещё мягко сказано. Клубника в сметане тоже чересчур ванильно. Сталь поджаристая больше всего подойдёт, но и это определение до конца не раскроет весь термоядерный потенциал девицы. Так вот, увидав подобное зрелище, Сдобушка застопорилась как вкопанная.
– Тпру-у-у! – раввином была дана команда остановить телегу.
С минуту Сдобушка соображала чего-то, а затем выдала следующее:
– Эй, соседушка, ты куда это библейский проект тащишь?
– Ещё одна! – недобро блеснул огонёк в глазах ребе.
– В юбилейный раз повторяю вам: не туда мы путь держим, – с испугом косясь на Сдобушку, пробормотал мулла. – Похоже, что заплутав, мы попали-таки в те самые коварные земли, где проживают Гоги и Магоги, среди которых нет ни единого верующего. Святой Зулькарнайн отделил народы Яджудж и Маджудж от всего остального человечества непреступной стеной – милостью Аллаха. С тех пор эти насылающие порчу племена перегарычей и опохмелычей не могут вырваться наружу, а другие люди не могут проникнуть к ним. Правят этими племенами не мурзы и баи, как положено, а некие Аль-Мариду – джинны-гиганты с огромными телами. И вот судя по всему, шайтан запутал наши дороги так, что мы оказались аккурат на проклятых землях… Неужели пришли те времена, когда стена пала? Вах! Вах! Вах! Чует моё сердце: секир башка нам тут делать будут…
– Куда-куда… Навстречу радуге-дуге! – отшутился меж тем землепашец, отвечая своей соседке.
– А чего не наоборот? Ты в телеге, а библейский проект в упряжи, однозначно смотрелись бы со стороны не в пример лучше, – зевнув, Сдобушка проглотила пчелу.
– Ты не понимаешь, – терпеливо давал разъяснения землепашец. – То я их тащу куда надо, иначе будут задавать направление они. Чуешь разницу?
– Что за хрень опять происходит? – насторожился поп.
– Врёт, как утка, – отвечал ребе. – Никуда он нас не тащит. Точнее тащит в тенёк на привал. Там его и предадим в руки святой инквизиции.
– Живой сундук правду говорит? – недоумевала Сдобушка.
На это крестьянин лишь пожал плечами. После чего, с пару секунд что-то обдумав, все же ответил:
– Всё, что говорит рыжий, можно смело делить на три! Тебе ли не знать?
За такой дерзкий ответ поп не выдержал и что есть силы раскрутил в воздухе плеть. Конец нагайки пронзительным щелчком рассёк мешковину, а за ней и плоть на хребте землепашца. Крестьянин вздрогнул, от боли согнулся, но лицом вида не подал и даже не моргнул. Зато у Сдобушки тут же стали наливаться ненавистью её круглые глазки с длинными пышными ресницами. Тупиковую, казалось бы, ситуацию неожиданно разрубил пронзительный вопль из ближайшего берёзового околка. Все разом на звук обернулись – из кустов вынырнул человек в лохмотьях и с призывом: «Помогите!» – бросился бежать сквозь поле прямо к стоящим в изумлении противоборствующим сторонам. За человечком выскочил какой-то лопоухий пузач с суковатым дрыном в руках, а уже за ним одноногий солдатик, прыгающий на одной конечности да с протезом в качестве оружия на плече.
– Брешешь! Не уйдёшь! – орал ушастый.
– На тебя вся надёжа, – кричал пузачу солдатик. – Мне на одной ноге по полю нипочём не догнать.
– Помогите! – вопил преследуемый, пока не подбежал вплотную к телеге.
За ним приблизились и догонявшие. От увиденного все разом остановились, да целиком и полностью абстрагировавшись от своей ситуации, переключили внимание на ситуацию, предъявленную духовенством. Первая реакция последовала секунд через пятнадцать, и разительно отличалась у каждого новоприбывшего. Так, первым очнулся от морока длинноухий бакалейщик. Этот индивидуум бросился к телеге со стороны попа на колени и принялся на глазах у всех лобызать попу руку. Поп довольно погладил купца по головке да потрепал за ушко, словно ласкового домашнего щенка. Далее эти двое начали перешёптываться.
– Точно молишься? – строго спрашивал поп. – Видок у тебя какой-то не молящийся…
– А как же? Точнее не бывает, батюшка! Ежечасно! – податливо шептал бакалейщик.
– Смотри-ко, какая умница! Жду в воскресение на исповедь с причастием, – благосклонно кивал поп.
– Непременно, батюшка! Всенепременно! – участливо соглашался ухоплан. – Мы уже и пост по такому случаю затеяли… Кагор распечатать думаем в субботу, аккурат к службе…
– Деньги при себе? – менял тему поп.
– Конечно, батюшка, всегда при себе, – непонятно чему радовался бакалейщик.
– Так гони их сюда, – креативничал поп. – Чего им у тебя впустую пролёживать?! Опять же таскать по лесам такую тяжесть, наверное, жутко неудобно. В лоне православной церкви они целее сохранятся.
– Ничего страшного, – давала о себе знать купеческая жилка внутри бакалейщика. – Мы бы и потаскали ещё немножечко. Грыжу бы от такого утяжеления точно не заработали.
– Не спорь, дитя моё! – огорчался поп, наблюдая за тем, как хвост пытается вилять собакой. – Клади сюда скорей! Сбрось с себя этот тяжкий камень.
– Конечно, батюшка, вот всё до копеечки тут, держите, – протягивал купец попу мешочек золотых.
– Подозрительно лёгок… – прищурился на дающего поп, взвесив мешочек в руке.
– Что вы, что вы, батюшка, всё на месте! Ни единого грошика для себя не утаил, – противно залебезил бакалейщик.
– Смотри у меня! Благословляю! – закончил беседу поп.
Другого рода реакция последовала затем от солдатика. Любезно выждав, пока поп и бакалейщик утрясут свои дела, а затем по достоинству оценив бесчинства, кои вытворяли «божьи» персоны над простым крестьянином, солдатик обул свою культю, да крепко встав наземь, подобрал рядом валявшуюся палицу. С тяжёлым взглядом двинул солдатик на телегу с одной стороны. С другого фланга его уже заботливо прикрывала вовремя подоспевшая Сдобушка. Эта особа заморачиваться не стала, а попросту сняла одну флягу со своего коромысла, превратив оное в грозное оружие. Затем вторую флягу Сдобушка принялась раскручивать на коромысле по своей оси, да заносить над головами Амонова жречества. И это всё одной рукой. Кошмар – да и только. И даже истрёпанный лесным бегством писатель не остался в стороне. Выставив вперёд себя кулаки наизготовку, да зажмурив глазки, писатель перекрыл тройке движение вперёд. Со всей дури обрушилась цистерна на телегу. В щепки рассыпалась телега, а под ней от удара образовалась приличная воронка. То начала Сдобушка работать по неприятелю. Тут же подскочил и солдатик, орудуя палицей как саблей. Опрометчиво бросились на врага, не подумавши. А святая братия явно в переделках бывавшая, тут же разлетелась сухим жмыхом по ветру. Не на шутку разошедшаяся Сдобушка вторым замахом метила в попа, так резиновый поп запрыгал на месте так, что за секунду ускакал за горизонт. Только солдатик попытался уколоть раввина, как тот закрутился волчком да подобно электрическому ледобуру для зимней рыбалки, словно раскалённый нож в масло, ввинтился в землю, после чего полностью под ней пропал. На поверхности осталась валяться только чёрная широкополая шляпа раввина. Оставался один имам, и имам этот, обратившись за помощью к Аллаху, тут же получил в подарок гоночного ишака под восьмым номером, а дальше гоночный ишак умчал муллу в родной кишлак.
