Легенды Эоса. Украденная душа

– Спаси… – прошептал он. – Уттэ…

Сквозь сомкнутые веки Тара пролилось красное свечение. Подул ветер, и где-то совсем рядом рассыпался тонкий перезвон колокольчиков. Змея ослабила хватку, но сдаваться не собиралась. Тогда свет сделался ярче, и она, извиваясь от боли, свалилась под корень, а затем исчезла, словно видение или ночной кошмар.

Оцепенение тут же спало. Тар подскочил, обливаясь холодным потом. На расстоянии вытянутой руки пред ним повис в воздухе огонёк, объятый белёсым пламенем. «Прямо как тот, за рекой», – подумал Тар и попятился, пока не упёрся спиной в ствол. Огонёк качнулся и выпустил сноп голубых искр. Снова повсюду разлетелись невидимые колокольчики.

– Это ты спас меня? – отдышавшись, спросил Тар.

Огонёк тихонько замерцал, но ничего не ответил. На берегу по-прежнему шумел дождь.

– Спасибо, приятель! Я Тар, сын Вэлло. Пришёл из Валь…

– Ты чего?.. Ты зачем имя назвал?! – голос вдруг зазвенел в голове юноши. – Мы ж теперь навеки связаны, башка дубовая!

Распрыскивая фонтаны искр, огонёк помчался к реке, но, едва достигнув берега, потух и вспыхнул рядом с Таром. Выругавшись, он попытался ещё раз, но всё же не смог преодолеть незримой черты.

Юноша опасливо посмотрел вниз и вытащил из ножен небольшой кинжал.

– Да нет там Ассепа! – раздражённо сказал огонёк. – Убрался восвояси.

– А кто он такой? – Тар снова прижался спиной к стволу.

– Обычный Демон Корней. Житель Подгорного Царства.

– И всё-таки я в стране теней… – обречённо вздохнул юноша и вложил клинок в ножны.

– Вздор! Вот ещё… Мы в Лесу, а Подгорное Царство в земле: глубже и дальше, чем ты можешь себе представить. И не стоило гневить Ассепа. Он защищал корни, как и положено порядочным демонам.

– Да не хотел я никого злить. Просто лёг спать.

– Так и спал бы у реки!

– А ты мне не указывай, – отрезал Тар и оскалился, словно дикий зверь. – И вообще, ты сам кто? И что это за колдовство такое?

– Я Зазур, светляк, – так же резко отозвался тот и загорелся синим. – А ты, смертный, пришёл невесть откуда и связал нас заклятьем имён. Так что хочу и указываю!

Огонёк как-то странно задребезжал, а потом из него тоненькой змейкой вырвалась молния. Сверкнув у Тара перед носом, она взвилась вверх, а потом стрелой влетела в светляка и затихла. Пламя Зазура снова стало белым и ровным.

– Красиво, – только и вымолвил Тар, разинув от удивления рот.

«Как полоумный, честное слово», – подумал светляк и продолжил:

– Колдовство, как ты выразился, в Эльтрисе повсюду. Неужели вас там, в человеческих гнёздах, не учат магии?

– Гнёздах?! – повторил Тар и громко рассмеялся. – Нет, чудеса мы творить не умеем, и я ничем тебя не связывал.

Юноша жестом показал, что светляк свободен и может лететь, куда пожелает, но Зазур, разумеется, не понимал человеческих жестов. Тар сел, скрестив ноги, и развязал вещевой мешок. Он сделал пару глотков из бурдюка, достал горсть сухарей и немного изюма.

Светляк опустился чуть ниже и прервал воцарившееся молчание:

– Видишь ли, Древний Язык уже сам по себе волшебный. «Утте» по-нашему значит «спаси». Если кто-то зовёт на помощь, светляк обязан явиться на зов. Таковы наши законы – законы Леса. И всё шло хорошо: я прогнал Ассепа, ты остался жив и невредим, но… – Зазур замолк на время. – Но потом ты назвал мне своё имя, и тогда-то в силу вступили чары, над которыми я не властен. А уж ты и подавно, Тар. Во всяком случае, пока…

Юноша дожевал последний сухарь и прислушался к реке. Дождь перестал, а вот Элэ, как и прежде, лепетала о чём-то, безмятежно перешёптываясь с камнями.

– То есть мы взаправду связаны неким волшебством? – спросил Тар.

– Пока один из нас не умрёт… – подтвердил светляк.

– Прости меня, Зазур, – в глазах юноши читалось отчаянье, граничившее с яростью. – Я постараюсь это исправить.

– Без магии не получится, а в тебе её мало: жалкая искорка, от которой пламени не разжечь.

– Я смогу, – Тар заскрипел зубами и сжал кулаки. – Научи меня, и я найду способ, как тебя освободить. Клянусь. Вот тебе моё слово.

– Много ли стоит слово человека?.. – фыркнул светляк.

– Это всё, что у меня есть! – отозвался юноша.

– Ладно… – невесело протянул Зазур. – Но если обманешь, считай, обрёк себя на вечные муки.

– Согласен.

Так и остались они на том корне до утра. Тар рассказывал Зазуру свою историю, а светляк больше слушал и загадочно шелестел огнём. Каждый понемногу привыкал к тому, что теперь не один. А когда совсем рассвело, они пошли вдоль реки, на север. Для Зазура, облетавшего любые препятствия по воздуху, путь был приятным и лёгким, а вот Тару иногда приходилось тяжко. Сейчас он отчётливо понимал, что поднимается в гору: пороги Элэ становились всё круче и скалистее, а чудовищные деревья сменялись обычными елями, соснами и лиственницами, и всюду теперь был свет. Временами юноше приходилось пробираться через валежник и лезть по камням, цепляясь руками за траву или кусты, но это ему даже нравилось.

Однако в полдень Тар изрядно устал и проголодался. Солнце палило нещадно, чему заметно радовался Зазур, кружась и ликуя в обжигающих потоках; но вот спутник его изнемогал от жары и бесконечной жажды. Отыскав более-менее спокойную заводь, Тар спустился к берегу, умылся бодряще ледяной водой и как-то испытующе посмотрел на светляка.

– Зазур, скажи, а ты женщина или мужчина?

Светляк явно оторопел, застыв в воздухе и вспыхнув невиданным ранее фиолетовым огнём.

– Ни то, ни другое… – осторожно ответил Зазур. – А зачем тебе такое знать?

– Я бы хотел помыться и постирать вещи, – краснея, ответил Тар.

– И-и-и?..

– И у вальстийцев не принято… – юноша запнулся. – Не принято, чтобы мужчины и женщины видели друг друга голыми.

Светляк прыснул искрами и зазвенел так, будто задыхался от смеха. Успокоившись, он трижды облетел юношу и сказал:

– Главная задача светляков заключается в том, чтобы созерцать жизнь и поддерживать её в равновесии. Вот уже три сотни лет я наблюдаю за зверями и птицами, за мельчайшими букашками, что неустанно копошатся в траве. Поверь, люди отличаются от животных лишь тем, что умеют говорить и ходить на двух лапах. Мне всё равно: голый ты или обёрнутый в тряпки.

Тар согласно кивнул, скинул липкую от пота одежду и ловко нырнул в бирюзовый омут, точно ондатра или выдра какая-нибудь. Вода зашипела и пошла кругами. Юноша немного поплавал, а потом вылез на берег совершенно нагой и совершенно счастливый. Тар вырыл у заводи небольшую яму в глинистой почве, залил её водой, скинул туда рубашку, штаны и стал по ним топтаться. Зазуру это быстро наскучило, поэтому он отлетел в сторону, чтобы полюбоваться сиреневым цветком, что одиноко рос в тени невысокой рябины. Тем временем Тар прополоскал одежду в реке, хорошенько отжал и разложил сушиться на камнях. Усевшись рядом, он ждал и смотрел на Элэ, заворожённый её бурлящим потоком.

Когда юноша оделся и готов уже был двинуться дальше, Зазур подлетел вплотную к его лицу, как бы заглядывая прямо в глаза, и спросил:

– Готов к первому уроку?

– Да, – напряжённо ответил Тар.