Панцири

– Не знаю, – уперся Руни. – Они все одинаковые.

– Да ты глаза-то разуй! Какие ж они одинаковые? Вон, рыженькая есть, брюнеточка… Вон смугленькая, худющая как пугало. Вон пышечка, вон с бородой…

– Это харчевник, – уточнил я.

– Ну, мало ли, – развел руками Пикси.

– Да бросьте вы! – попытался увильнуть Руни. – Не получится у меня ничего!

– Так, Руни, ты будешь выбирать, или мы сами это сделаем?

Руни вздохнул, стрельнул глазами.

– Вон та.

– Которая?

– Вон, с бусами.

Девчонка была молоденькая, симпатичная, с россыпью веснушек на лице.

– Отлично, – начал напутствовать я. – Теперь слушай. Сейчас идешь к наливайщику, требуешь самого вкусного вина, пусть две кружки накачает. Потом берешь эти кружки, и идешь к девчонке. Говоришь что-то вроде: «Привет! Странно, этот бокал привел меня прямо к тебе. Ты, часом, не колдунья?».

– Ты серьезно? – хмыкнул Пикси. – Такая ерунда работает?

– Работает! – убежденно кивнул я. – Девчонки любят напористых и смелых. Главное, завладеть вниманием, а дальше само пойдет.

– Чего пойдет? Она же «ящерка», ей только монета нужна, а не твои эти уловки, – покачал головой Пикси.

– Так, мы поспорили? Вот и молчи.

– Как скажешь! – рассмеялся Пикси, поднимая руки.

Руни сопротивлялся, но не долго. Обреченно вздохнул и ушел к бочкам наливайщика. Оттуда прямиком к «ящеркам». Потоптался возле них, кивая на кружки. Был оглушен заливистым девичьим смехом и ретировался красный словно помидор.

– Молодец, – похвалил я его.

– Чего «молодец»? – засопел Руни. – Позорище какое!

– Это точно, – согласился Пикси.

– Ничего не позорище, – отмахнулся я. – Запомни второе правило – если рассмешил девчонку, то уже полдела сделано. Они любят веселых, с такими интереснее. Так, теперь вторая атака. У входа клумбу видел?

– Ну, видел.

– Иди, нарви пучок растений.

– Зачем?

– Балбес, девчонки любят цветы.

Руни скорчил рожу, но ушел. Вскоре вернулся с кривым букетом помятых барвинок.

– Отлично! – приободрил я парня. – Иди, подари ей.

Что ж, на сей раз все обошлось без смеха, девчонка даже приняла цветы. Но на обратном пути Руни затормозил вышибала, потребовал оплатить ущерб. Руни посмотрел на меня, я ему кивнул, мол, так надо.

Монета исчезла в руке вышибалы, Руни вернулся к столику.

– Что это было? – возмущенно уставился он.

– Девчонки любят щедрых, – успокоил я его. – И галантных.

– О, да! – рассмеялся Пикси. – Сама галантность.

– А ну цыц. Так, Руни, теперь слушай – крепость еще держится, но вот-вот падет. Запомни правило номер три – девчонки любят, когда их добиваются и не сдаются на полпути. Так что пора выкатывать катапульту!

Руни раскрыл рот, глядя на меня, медленно покраснел.

– Да не то, о чем ты подумал, дуралей! – фыркнул я.

– Плохой Руни, – поддакнул Пикси. – Греховных мыслей полон.

– Я про музыкантов, – ткнул я пальцем. – Сейчас идешь, заказываешь самую красивую балладу что они знают, типа «Висельник Джимми» или «Укатилась голова в камыши», и приглашаешь девчонку на танец.

– Я не умею танцевать!

– Умеешь! Все умеют, у кого ноги есть.

– Я умею, – рыкнул Вампир.

– Вот, – кивнул я. – Ничего сложного. Главное, прижимай нежнее, и смотри прямо на нее, а не в пол.

– А потом?

– Там сам поймешь. Давай, иди!

– Но…

– Иди!

Руни понуро ушел к музыкантам. Тех долго упрашивать не пришлось, они бренчащей стайкой проследовали к объекту воздыхания и затянули мелодичную песню.