Багровая Луна

– Вот здесь у меня протокол опроса сотрудников клиники, – доброжелательно произнес мужчина, поправив очки и положив на стол бумаги, – понимаю, Семён Борисович, каждый может ошибиться, но в Вашем случае я бы Вам посоветовал написать заявление по собственному желанию. Лицензии Вас, конечно, лишат, но это лучше, чем уголовное дело.

– Как заявление?! – вознёс костлявые руки к потолку Минизон. -Да вы понимаете, сколько я отдал этой клинике!

– Два года, – кивнул мужчина.

– Я двадцать пять лет в медицине! Я не смогу прожить ни дня без медицины! Я не мыслю себя ни секунды вне медицины! – выл Мининзон, ломая руки.

– Тогда могу предложить Вам почётную должность фельдшера на зоне.

После этих слов Семён Борисович осознал сущность момента и написал заявление.

На следующее утро Колчин был вызван на ковер.

– Анатолий Михайлович, – строго начал профессор и академик Войцеховский, – ситуация складывается так, что мы вынуждены принять меры. Мы пообщались с коллективом, изучили вопрос, как говорится, с ключевой позиции, рассмотрели и Ваш опыт, и Ваши составляющие личности, в динамике, и вот зачем я Вас вызвал… Я понимаю, что Вы очень заняты сейчас, осень, наплыв пациентов, но не могли бы Вы, если Вам конечно не трудно, в свете произошедших обстоятельств, занять место главного врача Вашей клиники?

Колчин развёл руками и сделал умное лицо.

– Ну, если надо…

– Очень надо, Анатолий Михайлович.

Колчин еще сильнее развел руками и понимающе сдвинул брови.

– Ну вот и хорошо, – нахмурился Войцеховский, – тогда идите в отдел кадров. Приказ на Вас уже подписан.

«Вот тебе и увольнение по статье, – мысленно обрадовался Колчин, – нас голыми руками не возьмешь!»

– Анатолий Михайлович, как же мы за Вас рады! – прочирикала Леночка, когда Колчин вошел в ординаторскую, – как же всех достал Пучеглазый.

– Пусть теперь охранником в Пятёрочке работает, там ему самое место, – весело добавила старшая медсестра.

Колчин сел за свой стол.

– Когда кабинет займёте? – подмигнула Леночка.

– Мне и здесь хорошо, – ответил Колчин и задумался.

«Главврач – это прекрасно, но сколько прибавится забот. С другой стороны, теперь никто не будет мешать исследованиям. Займусь наукой, подтяну методику, обкатаю».

Его мысли были прерваны приоткрытой дверью. Она издала протяжный скрип, и в ординаторскую робко заглянула девушка неземной красоты.

– О, а вот и наша Настя! – вскочила старшая медсестра, я Вам говорила вчера, новенькая.

– Здрасьте, – пропищала девушка, теребя кончик толстой русой косы.

– А это Анатолий Михайлович, наш главврач, – гордо произнесла старшая медсестра.

Колчин мгновенно растерял все мысли. Настя была пределом его мечтаний, видением из его самых сладких снов.

Настя же, увидев Колчина, опустила глазки.

Старшая медсестра сияла от счастья.