Пари, миледи?

– Да, все в порядке, – солгала, глядя в напряженные черные глаза и тут же поймала себя на мысли, что мне начинает нравиться их бездонная тьма. И что она меня больше не пугает.

– Софи…

Стейн хотел что-то добавить, но так и не договорил. Он замер, глядя на меня с каким-то непонятным выражением, а потом взял мою руку и сжал ее в своих ладонях.

– Софи, – снова повторил он, и меня окатило горячей волной.

Она поднималась изнутри, заставляя сердце биться быстрее, окрашивая щеки румянцем, притягивая к лежащему на диване мужчине так сильно, что, казалось, сопротивляться этому просто невозможно.

Я подалась вперед, наклонилась, Стейн стремительно приподнялся… И мои губы попали в плен. Муж целовал напористо, жадно, не давая отстраниться, да мне и не хотелось. Наоборот. Я сама не заметила, как обвила руками его шею, и как стала отвечать на поцелуй с таким пылом, какого и заподозрить в себе не могла.

Мать-Заступница! В памяти всплыла картина недавнего танца, и ласковая тьма снова закружила меня в своих объятиях, заставляя забыть обо всем.

Стейн зарылся пальцами в мои волосы, избавляя их от шпилек. Я повторила его жест, ощутив под руками жесткие пряди. Сердце застучало громко и быстро. Тело окатило жаром. Муж коротко рыкнул и принялся целовать так, что у меня ноги подогнулись, и я опустилась на кушетку. А он, словно только того и ждал, тут же обнял за талию и притянул еще ближе…

– Ох ты ж трубы-дымоходы! – Пробился в сознание удивленный возглас, заставивший очнуться. – Вот, значит, как оно все!

Я замерла. Рес! Что же я творю?

Обнимающие меня руки напряглись, но я аккуратно расцепила их, быстро поднялась и отступила на шаг, не доверяя самой себе.

– Софи? – Позвал Стейн, глядя на меня напряженными посветлевшими глазами.

Я отступила еще на шаг и почувствовала, как к щекам приливает жар.

– Софи, я вас смутил? – Спросил Стейн и, не дождавшись ответа, добавил: – Не нужно. Вы ведь современная женщина, а это всего лишь обычный поцелуй. Такое иногда случается.

Вот так. Всего лишь поцелуй, который для самого Стейна, похоже, ничего не значит.

Осознать это оказалось неожиданно горько.

Видимо, лорд что-то заметил по моему лицу.

– Софи, вы хорошо себя чувствуете? – Нахмурившись, спросил он. – Вы побледнели.

– У меня просто закружилась голова, – ровно сказала в ответ. – Вам помочь одеться?

Я отвела взгляд, чувствуя, что не в силах больше смотреть на мужчину, который оказался для меня слишком большим искушением.

– Нет, не стоит, – с небольшой заминкой ответил Стейн, и мне показалось, что у него тоже сбилось дыхание.

– Это чего это? – Взволнованно спросил духовик. – Ты ведь теперь не уйдешь? Ты же останешься, да? А я говорил…

Я не успела узнать, что собирался сказать Олли, потому что его неожиданно перебил незнакомый женский голос – скрипучий и ужасно раздраженный.

– Ты гляди, говорил он, негодник! Хорошо устроился. Только и болтает! А работать кто будет? Ну-ка живо наверх, все чердаки паутиной заросли, а этого бездельника все где-то носит! – Расходилась невидимая тера. – Оллилен, ты меня слышишь?

– Тетушка Амброуз, ну что вы опять горячитесь? Это ведь ужасно вредно в вашем возрасте. И потом, мы с хозяином только приехали, а вы уже ругаетесь, – пролепетал Олли, и мне показалось, что он стал меньше ростом.

– Оллилен! – Грозно проскрипела тетушка Амброуз.

– Да иду я, иду. Не сердитесь. Вот, глядите, меня уже нет, – торопливо пробормотал духовик и растворился в воздухе, а невидимая тера затихла ненадолго, а потом задумчиво произнесла: – Хм. А это у нас кто? Ишь ты, магией подземных как фонит… Ну-ка, милочка, дай на тебя посмотреть.

Моего лица коснулся легкий ветерок.

– Как интересно, – послышалось через минуту тихое бормотание. – Значит, ткач. Очень интересно, – снова повторила тера и добавила: – Похоже, у нас все-таки есть надежда. Впрочем, пока рано об этом, – перебила она саму себя.

Ветерок прошелся по моим плечам и исчез, как и голос невидимой тетушки Амброуз. А мне нестерпимо захотелось найти Олли и как следует его расспросить. Точнее даже, допросить.

– Если я вам больше не нужна, я пойду, Рольф.

Я посмотрела на мужа, и тот, как мне показалось, неохотно кивнул, а у меня внутри все перевернулось. Мать-Заступница, что же я делаю?! Только влюбиться в высшего не хватало! Матушка была бы в ужасе, узнав, что я натворила.

– Идите, Софи, – сказал Стейн и добавил: – Ужин у нас в восемь, не опаздывайте.

***

– Олли! – Дойдя до своих покоев, позвала духовика.

Мне не хотелось сейчас думать о том, что произошло в кабинете Стейна и когда все успело выйти из-под контроля, поэтому я решила переключиться на что-то более понятное.

– Ну, чего раскричалась? – Появляясь на спинке кресла, проворчал духовик. – Не видишь, работаю я. Некогда мне попусту языком трепать.

– Ничего. Уж будь так любезен, удели мне пару минут своего драгоценного времени, – съязвила в ответ и спросила: – С кем ты разговаривал в кабинете? Кто такая эта тетушка Амброуз?

– Кто, кто… – буркнул Олли и насупился. – Тебе какое дело? Много будешь знать, плохо будешь спать, – повторил он свою любимую присказку, и недовольно крутанул носом.

– Что ж, хорошо.

Я подошла к столу и сняла крышки с принесенных служанками блюд. По комнате поплыл аромат дартской выпечки. Кремовые трубочки, завитушки из сахарного теста, румяные, истекающие вишневым соком открытые пирожки – чего тут только не было!

– Эх, придется съесть все самой, – с притворным вздохом посмотрела на Олли, и тот громко сглотнул, глядя на сладости голодными глазами.

– И что, даже не поделишься с бедным уставшим духовиком? – Пролепетал Оллилен.

– Сладостями делятся только с друзьями, Олли, – деланно равнодушно сказала в ответ и взяла с блюда трубочку. – О, тут мой любимый ванильный крем!

Я широко улыбнулась и отломила кусочек.

– А я тебе разве не друг? – Жалобно спросил духовик.

– Настоящие друзья не будут скрывать информацию.

Я попробовала лакомство и демонстративно закатила глаза, наслаждаясь вкуснейшей выпечкой.

– Ну, подумаешь, уже и пошутить нельзя, – буркнул Олли. – Чего ты там знать хотела?

– Кто такая тетушка Амброуз? – Спросила духовика.