Shaky Bridge

Из-за штор, что плотно прикрывали окна, помещение все еще было погружено во мрак. Я с удовольствием скинул с себя потную одежду на пол, ложась на прохладные простыни, и накрылся небольшим пледом, высунув одну ногу наружу. Бирюзовая подсветка на потолке отливала спокойствием. Я всматривался в крапинки узоров, и остатки моего состояние на затворках оживляли рисунок, что, следуя какому-то импульсу, колыхался в размеренном ритме. Мне казалось, неспешные волны скользили над головой, и блеск хрустальной люстры, сережки которой подрагивали от этого, медленно и упоенно покачивались с одной стороны в другую.

Я облегченно выдохнул. За дверью слышались какие-то шарканья Тима, тихий голос Лэсли, и спустя полчаса, парень выскользнул из дома, поднимаясь наверх к главной улице. Когда его день только начинался, наша ночь подходила к концу. Спустя еще пару минут ручка двери в мою комнату опустилась, и на пороге застыла жена моего друга, замявшись на месте.

– Что-то случилось? – тихо прошептал я, словно бы кто-то мог нас подслушать, – Я думал, что ты отправишься спать сразу же, как вы разминетесь.

Она качнула головой, щелкая языком.

– Хотела предложить тебе еще одну перед сном.., – так же тихо прошептала она, опираясь о косяк двери. Интересно…

– Я думал, часы отзвенели, и карета превратилась в тыкву, разве нет?

– Добрая фея крестная дала нам фору, – улыбнулась Лэсли, видя, как я медленно поднимаюсь с кровати. На мне остались лишь трусы, но с учетом того, что мы частенько спали втроем, ее это ничуть не смутило, да и парой часов ранее я в очередной раз видел грудь этой девчонки.

– Но мы ни разу не делали этого без Тима, – заметил я, подходя к ней вплотную, – Не думаю, что это хорошая идея.

Она опустила глаза, закусывая нижнюю губу. Я буквально слышал, как шестеренки в ее голове крутятся, обдумывая то, что я сказал.

– Я хочу просто немного поговорить, – промямлила она, и ее маленькие ладошки сжались в кулачки. Может, было что-то, чем она хотела поделиться только со мной или попросить совета? А я уже рассматривал ее действия под микроскопом. Я накрыл ее плечо ладонью, слегка похлопав, и прошел мимо нее:

– Пошли, ладно, я просто неудачно пошутил.

Шлепки ее босых ног последовали за мной. Спустя мгновение, на кухне, на стол опустился привычный глазу застекленный сертификат, пара карточек и зип-лог. Она присела на стул сбоку от меня, и я принялся к тому, что делал уже не раз. Уже лежа в моей комнате поперек кровати, мы оба пялились на светлую тумбочку у противоположной стены, свесившись головами вниз. Мои ладони вспотели, и я блаженно закатил глаза. Девушка оставила телефон на полу, и тихая мелодия играла на фоне, сгущая краски дурных голов.

– Что случилось, Лэс? – тихонько начал я, едва ли соприкасаясь с ней кожей. Она обернулась ко мне, и я заметил в глубине ее взгляда неприкрытую печаль, вперемешку с волнением.

– Иногда я задаюсь вопросом, почему ты так добр к нам, – промолвила брюнетка. Ее волосы касались пыльного пола, над которым мы свисали. Я протянул свою руку к ней, зарылся в локоны и поднялся к шее, нежно погладив кожу.

– Не знаю, насколько скоро отсохнет мой язык, но я уже устал повторять тебе, что вы меня ничуть не смущаете своим присутствием.

Ее ресницы встрепенулись.

– Но мы подтолкнули те-

– Нет, Лэсли, я никогда не думал о том, что кто-то из вас подталкивал меня к расставанию, – прервал ее я, и мы оба осторожно присели, чувствуя легкое головокружение от накатывающих волн подступающего блаженства.

– Но Тим сказал-

– Я знаю, что Тимоти сказал, но не за ним оставалось решение оборвать этот жалкий спектакль, что продолжался дольше, чем ему было отведено, – отрезал я, дав понять, что эта тема закрыта для обсуждения. Она затихла, опускаясь рядом со мной. Я закинул ноги на стену и сцепил руки в замок, положив их на живот. Стук сердца постепенно смолкал. Я прикрыл глаза, – Он единственный в моем окружении решил высказаться честно. Возможно, в твоих глазах это действие не выглядит ахренеть каким важным, но для меня этого более, чем достаточно, чтобы испытывать уважение к нему. Я не жалею, что порвал с ней.

– Она всегда казалась мне девушкой с причудами.

Я улыбнулся.

– С "причудами"? Ты это так называешь?

Она толкнула меня плечом, и я засмеялся, не удержавшись:

– Мне не одиноко, правда, – заверил ее я, распахнув глаза. Она лежала лицом ко мне, и я повернулся, подбирая ноги под себя. Наши лица разделяли жалкие сантиметры, и я мог чувствовать ее теплое дыхание на своей коже.

– Думаю, тебя хватит максимум на месяц.

– Как мы заговорили, ты погляди…

Лэсли невесомо, едва ли касаясь, провела указательным пальцем по моей щеке.

– С тобой все иначе, – просипела она и втянула кислород через нос, тут же морщась. Остатки порошка, по всей видимости, спускались по горлу. Я поддался желанию приблизиться ближе и припал своим лбом к ее лбу.

– Это как же? – подхватил я ее настроение, опуская глаза куда-то к ее обнаженному животу, выглядывающего из-под задранной футболки. Музыка, отголосками парящая вдоль комнаты, наполняла мое нутро такой гармонией, что мне казалось, будто душа, отрекаясь от тела, могла обрести собственный голос и вознестись.

– С каждым человеком, в чьей компании ты находишься, возникают определенные эмоции. С тобой по-весеннему тепло, Джонни, это приятно ощущать в такие моменты. Мне постоянно хочется тебя потрепать или просто коснуться…, – я вслушивался в ее бархатный льющийся голос, только сейчас заметив, что машинально глажу ее по плечу. Она настолько меня увлекла своими мыслями, что я уже не контролировал свое тело. Черт…

– Но вместе с этим, я ужасно боюсь…, – рука моя дрогнула, но я не спешил ее убирать.

– О чем это ты? – уточнил я.

– Я боюсь, что Тим поддастся еще один раз, и погрязнет в зависимости.

Воздух сперло из легких, и я отпрянул совсем чуть-чуть, лишь бы видеть ее уставший взгляд печальных глаз. Она никогда не рассказывала мне о том, что у ее мужа случился срыв, а уж тем более…

– У него был передоз…, – словно бы стыдясь этого, тише шепота произнесла она, – Он проходил через это. Ему еще тогда сказали, что, если он не исправится, то самое время поставить на себе жирную точку. Я никогда бы не подумала, что мы протянем тебе руку помощи подобным образом…

Я обнял ее, согревая своим телом. Гладя ее по спине, я опустил ей подбородок на макушку, и спокойно выдохнул. Кажется, она дрожала.

– Выбор был за мной, Лэс, – напомнил ей я, скользя по материи футболки вверх-вниз.

Но ведь это правда.

Никто из них насильно не пихал в меня ничего. Я помнил этот разговор, будто бы только вчера сидел с ними в зале, рассуждая вслух о том, как тяжело со мной обошелся человек, к которому я с самого начала серьезно относился. И Тимоти, улыбнувшись мне искренне впервые за месяцы нашего общения, без тени ухмылки, предложил попытаться отпустить свою голову от каждодневных самоистязаний.

Это был порошок амфетамина. Мой вводный урок в скорость. Сказать, что мне понравилось, – все равно, что соврать. Как оказалось, "скорость"имела свойство повышать твою работоспособность, но никак не спасать от душевных мук.

Тогда, они открыли мне еще одну дверь – дверь мефедрона. Зайдя туда, я уже не хотел иметь негативный контекст ко всем своим словам и действиям. Я утонул в бассейне, полном легкости ко всему.

Как оказались нелепы все мои мысли.

Как ничтожно это касалось меня.

Я понял, что на самом деле раздуваю из мухи слона, и единственным правильным решением осталась полная бесстрастность к происходящему.

Так я и жил все эти два месяца.

Жил, а не существовал в прострации, понимаете?

– Ты видишь во всем этом только вред, когда же я – напротив. Ты помнишь, как говорила мне о том, что великое горе необходимо человеку, в первую очередь, для того, чтобы различать хорошее от плохого? Может, ты считаешь меня случайным парнем, встретившимся на вашем пути в странный период вашей жизни, но для меня это стало ощущением домашнего уюта, и если бы ты хоть раз…, – я замер, распахнув свои глаза от изумления своего же вывода, – Хоть раз меня спросила о том, кто вы мне, я бы ответил, что… Не иначе, чем семья…

Ее ладони прижались к моей голой груди, и я ощутил чистый импульс от охладевших пальчиков.

– Меня заботит ваш комфорт, ваше состояние. И если однажды, ты придешь ко мне с просьбой, я без раздумий помогу тебе в любой беде, какой бы несущественной она показалась. Все хорошо, Лэсли…

– Она дура, раз обошлась так с тобой…, – всхлипнув, отозвалась брюнетка, – Ты хороший парень…

– Спасибо, детка…Через пару лет мы еще не раз над этим посмеемся, а теперь отпусти все, и дай себе немного перевести дух, хорошо? Что скажешь?

Она подняла голову, и мои губы нашли ее лоб.

– Хорошо, Джонни…

Мы пролежали так еще немного перед тем, как расслабиться и провалиться в сладкий сон. Она сказала мне, что совсем забыла какого это – жить без наших типичных перепалок и вечерних разговоров. Я мысленно согласился с ней, зарываясь носом в ее локоны и вдыхая аромат сладкого жасминового бальзама. Если для всех вокруг их день только начинался, то я мог сказать, что наша ночь наступила сейчас.