Миссия в ад

– Люди придут меня повидать, – ответил Эрл. – Со мной еще не кончено, понял?

– Угу. – Санитар проверил карточку другого пациента. – Постарайся правильно распорядиться временем, которое тебе осталось, старик. Часики-то тикают – для всех нас.

– Сегодня придут, – повторил Эрл. – Я тут на стене отметил, погляди.

Он указал на бетонную стену, с которой ногтем сколупывал краску.

– Сказали, шесть дней, и придут повидаться со мной. Вот тут шесть отметин. С математикой у меня порядок. Башка еще варит о-го-го.

– Ну, тогда передай им от меня привет, – сказал санитар, укатывая с собой тележку.

Эрл лежал неподвижно и смотрел на дверь палаты, когда на пороге возникли двое. Оба в черных костюмах и белых рубашках, в начищенных черных ботинках. Один был в очках в черной оправе. Второй выглядел так, будто только выпустился из старшей школы. У обоих в руках Библии, лица ласковые, с заботливым выражением. Респектабельные, смирные, законопослушные граждане. На самом деле – ничего подобного.

Эрл встретился с ними глазами.

– Пришли повидаться со мной, – пробормотал он, внезапно становясь собой прежним. Когда-то у него была в жизни цель. Пускай ему оставалось недолго, она появилась у Эрла опять.

«Свою семью я убил», сказал он, но это было не совсем точно. Он убил жену и закопал ее тело в подвале под домом. Его нашли много лет спустя. Вот почему он оказался тут и был приговорен к смерти. Следовало найти место получше, чтобы спрятать труп, но ему было не до того. Он занимался делом – убивал других.

Федеральное правительство отдало Эрла штату Алабама, который судил его и приговорил к смертной казни за ее убийство. У него уже был запланирован визит в камеру смерти в тюрьме Холман в Этморе; с 2002 года в штате Алабама казнили смертельной инъекцией. Но с некоторых пор сторонники смертной казни настаивали на возвращении «Старого иcкрилы», стула, осуществлявшего последнее правосудие с помощью электрического тока.

Все это Эрла не беспокоило. Его процесс затянулся настолько, что смерть на электрическом стуле ему не грозила. Причиной был рак. Ирония заключалась в том, что по закону заключенному следовало пребывать в добром здравии, чтобы подвергнуться казни. Так Эрл избегнул быстрой и безболезненной смерти, которую природа заменила на куда более долгую и мучительную, от рака легких, запустившего свои щупальца ему в нутро. Кому-то это могло показаться справедливым; Эрл же считал, что ему чертовски не повезло.

Он помахал двоим в костюмах рукой.

Да, он убил свою жену. И еще много кого, хотя точное число уже не помнил. Евреев, цветных, может, и несколько католиков. А то и какого-нибудь пресвитерианца. Кто их разберет! У них же не было удостоверений с указанием, какой веры они придерживаются. Любой, кто вставал у него на пути, должен был умереть. А он позволял встать на своем пути как можно большему количеству людей.

Теперь он был прикован к стене и умирал. Но у него еще оставалось одно дело.

Точнее, один человек, которого следовало убить.

Глава 2

Мужчины казались предельно напряженными. Как будто груз всего мира лежал на их плечах.

В действительности так оно и было.

Президент США сидел в конце небольшого стола. Они находились в Оперативном штабе в подвале западного крыла Белого дома. Подземный комплекс, который иногда называли «погребом», был построен при президенте Кеннеди, после фиаско в Заливе Свиней[4 - Имеется в виду неудачная попытка свержения режима Ф. Кастро, предпринятая в апреле 1961 г.]. Кеннеди решил тогда, что не может доверять военным, и потребовал, чтобы его собственная разведывательная служба проверяла все доклады, поступающие из Пентагона. Пришлось пожертвовать боулингом Трумена – комплекс был построен на его месте, а в 2006 году полностью переоборудован.

При Кеннеди в Оперативном штабе дежурил всего один аналитик из ЦРУ, который заступал на двадцатичасовую непрерывную смену и спал прямо там. Позднее в комплексе разместились Департамент внутренней безопасности и кабинет главы аппарата Белого дома. Заправлял там, конечно, персонал из департамента. Пять «вахт» состояли из тридцати – или около того – досконально проверенных сотрудников, находившихся на месте 24/7. Их основной задачей было информировать президента и его приближенных по первостепенным вопросам и обеспечивать мгновенную и защищенную связь с любой точкой мира. У штаба имелся даже защищенный канал с бортом № 1, когда президент путешествовал.

Сам Оперативный штаб был огромным – там хватало места для тридцати и более сотрудников и гигантских мониторов на стенах. До ремонта все деревянные поверхности в нем были выполнены из красного дерева, но потом их заменили на экранирующие материалы – для предотвращения цифровой слежки.

Но сегодня мужчины находились не в главном зале. И не в кабинете, где проходили президентские брифинги. Они сидели в маленькой переговорной с двумя экранами на стене и рядом циферблатов, показывающих время в разных городах мира. Там стояло шесть стульев.

Занято было только три.

Президент сидел так, чтобы прямо смотреть в экраны. Справа от него расположился Джош Поттер, советник по национальной безопасности. Слева – Эван Такер, директор ЦРУ.

И больше никого. Круг посвященных пришлось свести к минимуму. Четвертый участник должен был через минуту присоединиться к ним по защищенному каналу видеосвязи. Персонал Оперативного штаба не знал ни о факте переговоров, ни об их содержании. За трансляцию отвечал один-единственный специалист, но даже он не мог ее слышать или видеть.

В обычной ситуации на таком собрании должен был присутствовать вице-президент. Однако в случае неудачи с планом ему предстояло занять президентское кресло – самому президенту, скорее всего, вынесут импичмент. Поэтому его и не пригласили. Для страны будет ужасно, если президенту придется покинуть офис, но если то же самое вынудят сделать вице-президента, это обернется катастрофой. По Конституции управление страной перейдет к спикеру Палаты представителей. То есть глава самого неорганизованного сборища в Вашингтоне внезапно займет место президента США.

Президент откашлялся и сказал:

– Это или перевернет ход истории, или вызовет Армагеддон.

Поттер кивнул, Такер тоже. Президент посмотрел на директора ЦРУ.

– Это совершенно точно, Эван?

– Абсолютно, сэр. Сейчас не время себя хвалить, но я основываюсь на разведывательных данных, полученных за три года работы, выполнявшейся в обстоятельствах максимальной сложности. По сути, беспрецедентной.

Президент кивнул и посмотрел на часы над экранами. Проверил собственные, чуть поправил длинную стрелку. Казалось, за последние пять минут он постарел на пять лет. Всем американским президентам приходилось принимать решения, способные изменить судьбу мира. Во многих смыслах требования к его должности превосходили способности простого смертного, действующего в одиночку. Но Конституция гласила, что президент может быть только один.

Он испустил долгий вздох и произнес:

– Лучше, чтобы это сработало.

Поттер сказал:

– Согласен, сэр.

– Это сработает, – уверенно ответил Такер. – И миру лучше об этом не знать.

Он добавил:

– У меня есть профессиональный список желаний, сэр. Это второй пункт в нем, сразу после Ирана. Хотя в каком-то смысле это первый.

Поттер вставил:

– Из-за атомной бомбы.

– Конечно, – подтвердил Такер. – Иран хочет бомбу. А у этих засранцев она уже есть. И они совершенствуют носители, так что вот-вот подберутся к нам. Если мы отреагируем сейчас, Тегеран наверняка призадумается. Так что мы убьем двух зайцев одним выстрелом.

Президент поднял руку:

– Я в курсе, Эван. Я читал все рапорты. И знаю, что поставлено на карту.

Экран мигнул, и из динамиков в стене послышался голос:

– Господин президент, связь установлена.

Президент открутил крышечку с бутылки минеральной воды, стоявшей перед ним, и сделал глоток. Поставил бутылку на место.

– Включайте, – коротко приказал он.

Экран снова мигнул, а потом полностью ожил. Перед ними возник мужчина около семидесяти лет, невысокий, с глубокими морщинами на загорелом лице. Ближе к волосам шла белая полоса – как раз там, где должен был располагаться козырек фуражки, защищавший от солнца. Но сейчас мужчина был не в военной форме, а в сером кителе с высоким жестким воротником.