Нисхождение короля

Молодые мужчины, вчерашние дети, все еще сохранявшие неловкость юности, один за другим вставали на одно колено перед Ником, склоняя головы и обещая показать все, на что способны. Один даже умудрился выделиться, обратившись ко мне со словами верности белой драконице. Это было так трогательно, что я решила подарить ему черный платок из скрытого кармашка платья. Золотоволосый парнишка просиял, принимая подарок и медленно сходя с помоста.

– Красивый жест, – заметил Томар, сидевший чуть ниже наших кресел. – В княжестве Лапалия это был один из обычаев рыцарских турниров.

Беседу подхватил Арт, и они переключились на воспоминания о традициях каких-то западных стран Заокеанского континента, а я заскучала. Основная часть церемонии открытия завершилась: в этом году восемьдесят юношей участвовало в соревнованиях, и только двадцать из них были удостоены личного представления королю. Теперь Ник должен был сказать речь, но к нему поднялась Винелия и что-то шепнула на ухо, он кивнул и жестом велел музыкантам играть. Грянула веселая музыка, придворные, переглянувшись, разбились на группы, возвращаясь к напиткам и закускам, а ко мне обратилась Анка.

– Селеста, у вас изумительное платье, – заметила девушка, и я отметила, что даже голос ее изменился. Стал ниже и глубже, как и смелое декольте ее ярко-красного корсета.

– Благодарю корону и многоуважаемого Маркла за подходящие наряды. Мы так неожиданно были вызваны на праздник, что не успели собраться, – ответила я негромко, вновь пригубив вино.

– Все очень хотели, чтобы вы были здесь. Я не смог отказать народу. Завтра будут соревнования на Вендорской поляне, придут горожане. Они будут счастливы тебя лицезреть, – заговорил Никлос, вновь касаясь моего плеча. Я заметила, как дернулась Анка, и как сузились ее почти кошачьи глаза.

Она прильнула к королю, возвращая его внимание, спрашивая:

– А мы сегодня отправимся за китами? Ты еще летом обещал, что как только наступят первые холода, мы пойдем на ночную охоту! Мне уже сообщили, что они подошли к берегам…

– Нет, – резко ответил Ник, отстраняясь от девушки. – Прости, но никак.

– А как же поддеть подводников? По старым соглашениям, вы имеете право на осеннюю охоту, – вклинился в разговор Томар.

Король помрачнел и жестко ответил, закрывая тему:

– Нет.

Тем временем обнаружилась причина заминки. Отовсюду раздались громкие приветственные возгласы, Арт привстал с места, вглядываясь поверх спин придворных:

– Да неужели? – пробормотал он.

По узкому коридору к нам шла небольшая группа драконов в простых костюмах совсем не придворного вида. Их возглавлял крепкий мужчина в возрасте, наверное, около ста, слегка небритый, русый, уверенно идущий вперед, заложив пальцы в карманы брюк. Он кивал всем и каждому, на пухлых, обветренных губах играла легкая полуулыбка, будто он со всеми заключил какую-то сделку, оставаясь себе на уме.

Выйдя на свободное пространство, драконы встали полукругом, а он вышел вперед, опережая герольда:

– Ваше Величество! Верноподданный кэрр Се?дов Лицкой со своей командой вернулся из северной экспедиции и готов поведать вам о наших приключениях! – жизнерадостно заявил он, театральным жестом разводя руки в стороны.

– Добро пожаловать домой, кэрр путешественник. Мы очень ждали вас! – тепло поприветствовал его Никлос, а мой муж, наплевав на церемониал, вскочил с места и спустился к Се?дову, заключая его в медвежьи объятия. На фоне Арта все казались мельче, но путешественник не сплоховал, а лишь крепче обнял друга в ответ.

Обменявшись любезностями как с командой, так и с Се?довым, муж подвел его ко мне, а я встала с места, опускаясь в легком реверансе.

– Позволь представить мою жену и подопечную Каргатов – кэрру Селесту Каргат-Гадельер! – объявил Арт.

– Кэрра, мое почтение, – в глазах мужчины играли бесенята, но голос был серьезным и почтительным. Он склонил голову, целуя мое запястье чуть дольше, чем следовало. – Я так много слышал о вас. Удивительно, я объехал весь свет в поисках чудес, не подозревая, что настоящее чудо случится дома.

– Спасибо за лестные слова, кэрр Лицкой. Я зачитывалась вашими историями с самого детства и с нетерпением жду, когда вы опубликуете новые путевые заметки!

– Сэл, не переживай, ты услышишь истории из первых уст, правда, Сед? – дружески подмигнув, воскликнул Артан, и мужчина кивнул.

Они продолжили говорить между собой и с королем, представившим Анку путешественнику. И даже вскользь обращались ко мне, строя планы на ближайшие дни, а я отвлеклась на остальных членов команды, разошедшихся среди гостей. Внимание привлек один из них – невысокий, чернявый, единственный из всех прячущий лицо под капюшоном балахона. Он ходил, опираясь на изогнутую палку, и постоянно посматривал на меня со странным выражением в черных глазах.

– Кто это? – спросила я осторожно, но Лицкой не расслышал, и мне ответил Томар Бай, не участвовавший в общей беседе.

– Это шаман, кэрра Селеста. Уверен, Се?дов расскажет, где он его нашел и как смог убедить приехать сюда. Шаманы скрытные. Они редко покидают Северные просторы, – очевидно, Томару не нравился этот человек, так как говорил он недовольно, хмуря брови и не сводя с мужчины глаз.

Я же подозвала официанта и попросила воды. Нестерпимо захотелось пить – в горле совсем пересохло. Скорее бы вернуться домой. Так бывает, когда с головой накрывает предчувствие беды, но вроде нет ни единого ее предвестника.

Глава 6

Ценность доверия

Селеста

Церемония открытия продолжалась до самой поздней ночи. Сначала с полным составом придворных – в парке, затем в обновленном бальном зале, после в тесном кругу приближенных короля. Последнюю вечеринку я была вынуждена покинуть: кошмарно разболелась голова, от этого плохо удавалось держать лицо. А держать приходилось постоянно: было некомфортно среди новых друзей Ника, мне не нравилась атмосфера, царившая во дворце, и я все больше мечтала вернуться домой.

Возле покоев меня настиг слуга, передавший записку от сестры с предложением встретиться перед соревнованиями «младших» юношей, на что я ответила согласием. Гораздо позже возвратился Арт, нетрезвый и чем-то раздраженный, но я не была в состоянии говорить с ним и быстро заснула, сквозь сон чувствуя, как он обнимает меня за талию. Даже сквозь плотную ткань одеяла я ощущала, как громко стучит сердце мужа. Он еще долго не мог заснуть.

Утром Артан пересказал события вечера. Говорил спокойно, но внутри у него зрела сильная обида, и я не смогла толком поддержать его, отчего чувствовала досаду. Все мои слова оказались мимо цели, и Арт убежал по своим важным делам, не забыв перед уходом справиться о моем здоровье и пообещать достать любимых розовых мидий, чтобы повар добавил их в наш ужин.

Пока служанка переодевала меня в дневной выходной костюм, заявился Райво с посланием от короля. Он дождался, когда я прочту письмо и напишу ответ, и перед уходом порекомендовал быть максимально осторожной в своих действиях:

– Ваш скромный подарок обсуждает вся столица. Учитывая, как люди относятся к вашему мужу…

– Достаточно, – отрезала я, вскипая. – Не вам говорить мне, что и как я должна делать. И не вам судить, как народ относится к маршалу Каргатского королевства. Мой муж достаточно сделал для всех нас, чтобы за его спиной не говорили гадостей!

Райво рассыпался в извинениях, склонил голову и откланялся. Я же прикусила губу, еще больше раздражаясь. Пробыв в столице всего сутки, я отчетливо поняла, почему нам не стоит здесь задерживаться. Я очень рассчитывала, что разговор, для которого меня вызвал Ник, прояснит причину нашего приезда. Оставалось дождаться вечера.

А пока в сопровождении старшей служанки Катьи я направилась к выходу из дворца, где нас ожидала карета до семейного поместья Адегельских.

Из осторожных писем сестры было ясно, что семья переживает не лучшие времена. Деян почти ничего не унаследовал, бо?льшая часть имущества оказалась отчуждена в пользу государства. Поместье не тронули из-за первого маршала Акроша. Его милостью пара не лишилась дома и более-менее привычного жизненного уклада. А когда Деян выпустился из Военной академии и перешел на службу под начало государственного секретаря кэрра Фредерика дэ’Алонья, они получили небольшое содержание, которое почти полностью уходило на дополнительное обучение, чтобы зимой возглавить посольство в Лапалии. Так что им приходилось экономить, что совершенно не нравилось Калисте. Также она писала, что это лишь временные трудности, и после официального назначения их доход увеличится в разы.

Поднявшись по ступеням вслед за высоченным дворецким, я оглядывалась по сторонам, поражаясь легкости и просторности помещений. Высокие стены, окна от пола до потолка, длинные коридоры, украшенные картинами, статуями, вазами, коврами и цветами. Повсюду шуровали молоденькие служанки, усиленно делающие вид, что заняты работой, хотя сами зыркали в мою сторону, не в силах отвести глаз. Дворецкий, напротив, вел себя подчеркнуто сухо и сдержанно. Я догадалась, что он новенький на этом посту и еще не успел утвердиться в своей роли.

Мужчина оставил меня в малом коридоре, а сам прошел в следующую комнату, чтобы объявить о моем прибытии. Затем завел к сестре, и, уходя, забрал мою служанку, чтобы нам с Кали никто не мешал.

Сестра выглядела неожиданно величественно. Очень по-взрослому. И не скажешь, что ей только-только исполнилось девятнадцать лет. Впервые мы порознь встретили наш день рождения.

Калиста сидела за столом в легком небесно-голубом атласном платье с открытыми плечиками, поверх которых была наброшена тонкая, искусно вышитая белая накидка. Постройнев за лето, она иначе держалась: спина прямая, шейка свободная. Волосы были забраны у затылка, пара прядей выпущена. На лице – дневной макияж, в ушках – маленькие сережки, а на груди покоилось красивое ожерелье с белыми драгоценными камнями.

Перед Кали лежал внушительного вида альбом с набросками и тканевыми вставками, а по столу были рассыпаны камни, которые она прикладывала то к одному отрезу, то к другому, делая пометки в лежавшем рядом блокноте. Заметив меня, сестра широко улыбнулась, выходя из-за стола. И неприятно удивила, выдав полагающийся по статусу реверанс.

– О, Кали! – протянула я укоризненно, подходя к ней и сжимая в крепких объятиях. – Зачем все эти глупости? Мы же сестры!

– Возможно, в Сатуральских долинах все по-прежнему, но здесь столица. И правила строже. Как и наказания, – суховато ответила она, слегка отстранившись, и я смогла разглядеть следы усталости на ее безупречном лице.

Калиста и правда очень похорошела, приобрела столичный лоск и повадки. Вот и сейчас подхватила со стола колокольчик для вызова служанки, чтобы та принесла чай и закуски. Властный голос и манеры настоящей придворной кэрры. Я же так и не научилась управлять людьми. Видимо, это врожденный дар.

– Я по тебе соскучилась! Твои письма были такие отстраненные, безличные. Даже мама заметила, как мало ты пишешь о себе, – заговорила я, когда мы переместились на мягкий диван. После длительного разговора о погоде и прочей чуши, после ухода служанки, после вкусного брусничного чая, после нескольких попыток сестры отложить важную тему, будто не она меня вызвала, и будто нам не следовало серьезно поговорить.

Девушка опустила чуть дрогнувшей рукой чашку в блюдце и уставилась на стол, заваленный, как выяснилось, геральдическими принадлежностями. Она работала над созданием внешнего образа их фамилии. Подбирала будущие семейные цвета, элементы герба, камни для будущих родовых украшений. Сократив список до приемлемого количества, Калиста передаст все это мужу. Деян скажет последнее слово, после нанятые художники создадут итоговые образцы для занесения в Секретариат, и они окончательно откажутся от прошлого дома Адегельских.

– А что писать, Сэл? – холодно ответила сестра, с трудом отрываясь от камней. – Я должна была стать частью великой и богатой семьи с отличной родословной. Мне это обещали. Давным-давно проклятые эльфы сказали, какими будут мои крылья и какое будущее меня ждет, – она прикусила было губу, но опомнилась, возвращая на лицо холодную маску. – После Осеннего равноденствия Деян откажется от собственного рода. Мы полностью перейдем под покровительство Акроша. Его дети, если он когда-нибудь женится, унаследуют все, а мои будут зависеть от решений этого человека. Причина? У нас нет денег, чтобы муж мог занять должность посла в Лапалии, куда он так рвется, так что Акрош согласился нас содержать. Разумеется, чисто из родственных чувств, ведь с нас и взять-то нечего, – Калиста поставила чашку на столик, и я увидела, как мелко дрожат ее пальцы. – Сэл, все, что ты видишь, сделано и куплено на его деньги. Как и я. От волос до шелковых туфелек. Я хожу к нему на поклон, если не хватает того обеспечения, что он выделяет на месяц. А его не хватает, так как Деян, помимо обычных курсов, обязательных для получения должности, посещает еще кучу других и постоянно сорит деньгами ради непонятных мне вещей, о которых не говорит. Какие-то проекты, карты, документы, которые он покупает за немыслимые суммы, и я не знаю, зачем все это! А муж на возражения отвечает, что мне не нужно столько украшений и платьев. Нужно быть скромнее. А его дела – очень важные, и когда все будет готово, он обязательно расскажет мне, ради чего все затевалось…