Если это судьба

– Именно то, что спросил. Муж рассказывал вам о своем прошлом? Откуда он приехал в наш город? Есть ли у него родня?

– Приехал он из деревни, из Владимирской области. Родни нет. Воспитывала его бабушка, она давно умерла. А о прошлом Клим не любил говорить. Оно у него было не слишком счастливое, а это никому не хочется вспоминать. Когда дело касалось воспоминаний, он лишь хмурился и переводил разговор на другую тему.

– Ну, хоть какие-то эпизоды? Разве вам самой не было интересно, чем и как он раньше жил?

– Клим был человеком замкнутым и немногословным. А я не люблю лезть людям в душу, особенно если вижу, что им этого не хочется. Нам было очень хорошо в настоящем, нас ждало… должно было ждать… счастливое будущее. Так зачем же ворошить мрачное прошлое? Нет, мы его не касались. Я и о гибели моей мамы рассказала ему лишь в общих чертах, и от него ничего не требовала. Мне достаточно было того, что он со мной такой, какой есть. Зачем требовать больше от любимого человека?

– Ну, хотя бы затем, чтобы узнать его настоящее имя.

Услышав это, Вика изумленно уставилась на следователя. Он в ответ так же молча выложил ей на стол фотографию Клима, а следом за ней – вторую, незнакомого ей мужчины.

– Клим… – Голос у Вики невольно дрогнул, когда она взяла первый снимок в руки. – Откуда у вас это фото? Здесь он моложе, чем был, когда мы с ним встретились.

– Нет, не угадали. Клим Воронин – вот он, на второй фотографии. А человек, чей снимок вы держите в руках, – Алексей Сагитов.

– Не говорите ерунды! – вспыхнула Вика. – Я Клима узнаю из тысячи лиц!

– Вы узнаете человека, который назывался этим именем, – поправил ее следователь. – Но на самом деле тот, кого вы знали как Клима и кто был вашим мужем, являлся Алексеем Сагитовым. А Клим Воронин – человек на второй фотографии.

– Абсурд! – Вика взяла второй снимок, небольшой, как для паспорта, всмотрелась в лицо совершенно незнакомого человека. Он походил на Клима кое-какими чертами, но не более того. Ни той силы и уверенности во взгляде, ни аристократизма, ни особого шарма, что были в лице Клима. А главное, у незнакомца не было таких красивых и чувственных губ. – Не может быть! Откуда вы все это взяли?

– Моя профессия заключается не в том, чтобы выдумывать сказки. А в том, чтобы делать выводы, опираясь на голые факты. И если вы выслушаете меня, не перебивая, то я их вам изложу.

– Излагайте! – потребовала Вика. – Я внимательно слушаю.

– После взрыва мы тщательно обследовали развалины лодочного дока. Установили, что к спусковому механизму лодки было прикреплено самодельное взрывное устройство, которое и сработало, когда ваш муж переключил рычаг. Естественно, мы стали искать отпечатки пальцев того, кто мог это сделать. На двери – она почти уцелела – отпечатков было множество. Наши эксперты начали работать с ними, пытаясь выявить чужие среди отпечатков хозяина бокса. Вот тут нас и подстерегала неожиданность: выяснилось, что «пальчики» самого хозяина имеются в нашей картотеке! И принадлежат они Алексею Сагитову, в прошлом – активному члену известной криминальной группировки. На счету у этого бандформирования и грабежи, и убийства, и похищения людей, и мошенничества в крупных масштабах. Достаточно сказать, что, когда члены банды наконец-то были схвачены, следствие по делу длилось четыре года! Но заслуженное наказание получили не все, нескольким бандитам удалось уйти от правосудия. Среди них оказался и Алексей Сагитов. Он каким-то чудом избежал захвата, его объявили в розыск, а он будто в воду канул! И вот четыре года спустя после того, как его подельники получили сроки…

– Не верю! – обретя дар речи, заявила Вика. – Это неправда!

– Вы можете не верить мне, Вика. Но остаются факты, а они, как известно, вещь упрямая. Так мне продолжать, или вы не намерены меня дальше слушать?

– Продолжайте. – Вика кивнула, потом сцепила руки. – Но это какая-то ошибка!

– Ошибки нет. Пока вы были в больнице, я со своими коллегами успел провести следствие по этому делу. Выяснилось, что, каким-то чудом избежав поимки, ваш муж скрылся в небольшой деревеньке во Владимирской области. Был ли он знаком с Климом Ворониным раньше или познакомился с ним именно тогда, когда бросился наугад в первое глухое место, этого уже не установить. Но наверняка, оказавшись там, Алексей Сагитов не раздумывал, что ему делать дальше. Да, Воронин был спивающимся и недалеким человеком, а Сагитов в свое время получил высшее образование и вообще был неглуп – во всяком случае, свою преступную деятельность он осуществлял не столько руками, сколько головой. Но внешнее сходство между ними все-таки было, и немалое. Вы и сами могли это заметить. Если стереть отпечаток, что наложил на их лица образ жизни…

– Расскажите, что было дальше, – нетерпеливо попросила Вика.

– А дальше Клим Воронин просто уехал из своей деревни. Обосновался в районном центре, а вскоре подал заявление о замене пришедшего в негодность паспорта: он уронил его в машинное масло. Выплатил штраф за небрежное обращение с документом, и паспорт ему заменили. К сожалению, эта процедура не сопровождается идентификацией личности по отпечаткам пальцев. Работники паспортной службы проявили халатность, не обратив внимания на пусть незначительные, но все же имеющиеся различия во внешности предыдущего и нового владельца паспорта. Так Алексей Сагитов на совершенно законных основаниях стал Климом Ворониным. О судьбе же подлинного Клима Воронина можно только догадываться, поскольку отыскать его следы не удалось. Я полагаю, что он не отъехал далеко от деревни, в которой жил, и его тело захоронено где-то в ближайшем лесу.

– Нет! – воскликнула Вика. – Клим… Он не мог убить! Не мог!

– Зато мог Алексей Сагитов. И делал это не раз. В материалах уголовного дела, о котором я вам говорил, имеются описания совершенных им преступлений.

– Нет, он не такой! Он был внимательный, заботливый! Очень добрый человек! И он меня любил!

– Насчет доброты я мог бы с вами поспорить. А что касается остального… вполне возможно, что он действительно вас полюбил. Глядя на вас, в это совсем нетрудно поверить. Но все же главной его целью было обосноваться в нашем городе, получить прописку, изменить образ жизни, чтобы окончательно исчезнуть как для правосудия, так и для своих бывших подельников. Кстати, вы знаете, что ни в какие командировки его на работе не посылали? Примерно раз в месяц он брал отгул и уезжал в неизвестном направлении.

– О боже! – Вика схватилась за голову.

– Тебе плохо, Викуль?! – сорвалась с места Лена.

– Нет… Или да, плохо! Этого не может быть! Не может! Клим…

Чувственные губы, чуть прищуренные, улыбающиеся серо-зеленые глаза: «Мы с тобой прямо как дети, Викуль…» Ее муж, отец ее неродившегося ребенка! И – матерый преступник, убийца?!.. А она?! Кто она теперь? Воронина? Или Сагитова? И на могиле Клима… или Алексея… что теперь писать? Что?! И тут Вику пронзила еще одна мысль! Безумная, но дающая ей надежду.

– Послушайте, – обратилась она к следователю. – Раз Клим однажды уже, так сказать, воскрес из мертвых, то, может, он и сейчас остался жив?

– Вот на это не стоит надеяться. Видите ли, мы провели анализ его останков на ДНК. Поэтому я точно могу утверждать, что погибший – именно Алексей Сагитов.

– А что, у вас в архивах хранят и образцы ДНК? – удивилась Вика.

– Нет, не хранят. Но… простите, что я с вами об этом говорю… сравнительный анализ проводился с ДНК вашего общего ребенка. И совершенно точно установлено, что погибший и ваш малыш являются кровными родственниками. Простите, Вика. Это было необходимо.

– Понятно. – Она вздохнула, пытаясь справиться с подкатившими к горлу слезами.

– Виктория Александровна, я понимаю, как тягостен для вас этот разговор. Поэтому, как и вы, хотел бы закончить его побыстрее. – Следователь выложил на стол несколько фотографий. – Посмотрите, пожалуйста: среди этих людей нет ли Артема и Юры, что приходили к вам в гости?

Вика внимательно, одну за другой, посмотрела все фотографии и покачала головой:

– Нет! Один как будто похож на Юру. Но именно похож, не более того.

– Хорошо. Спасибо. Может, мы с вами попытаемся составить фоторобот ваших гостей?

– Попытаться можно, только у меня зрительная память не слишком хорошая, так что не знаю, что из этого получится.

– Ну, похожую-то фотографию вы нашли. А пока у меня к вам еще один вопрос, я его уже задавал в больнице: вы не в курсе, у вашего мужа были какие-то финансовые источники, кроме официального заработка? Подумайте, вспомните.

– Да нет же. Иногда у нас до получки оставалась сотня в кармане, и мы на нее тянули несколько дней. Все, как в любой семье! Если бы у Клима были припрятаны деньги, разве он стал бы дожидаться дня зарплаты?

– Должен вас удивить: в изрезанном диване в вашей взломанной квартире был устроен тайник. Естественно, его содержимое унесли, но эксперты дали заключение, что там, скорее всего, находились деньги. А кроме того, как лодка с боксом, так и машина вашего мужа были куплены явно не на зарплату, потому что такие покупки рядовому служащему не по зубам.

– Может, у него оставалось что-то от… прошлой жизни? Вот он и вложил эти деньги в свою технику. Но это было до нашей встречи, и больше никаких крупных трат он не делал. Разве что колечко мне к свадьбе купил, вот оно, с бриллиантиком. Но и то, я случайно узнала, что хотел он взять другое. Услышала обрывок разговора по телефону. Однако не купил – видимо, оно оказалось ему не по средствам. Хотя на мне Клим никогда не экономил… в пределах разумного, конечно. Так что про деньги в тайнике – это лишь догадки.

– Понятно. Хорошо, спасибо вам за беседу. Не исключено, что нам с вами еще придется встретиться…

– Надеюсь! Я хочу, чтобы вы нашли тех, кто устроил взрыв! И если чем-то еще смогу вам быть полезна, то всегда готова прийти, только позовите. И фоторобот… Я постараюсь, чтобы его составили как можно точнее. Ведь, что бы вы ни наговорили мне сегодня про Клима, а он – мой… он был моим мужем. И я его люблю. Поэтому и хочу, чтобы его убийц наказали.

Прошло несколько дней, а Вика никак не могла до конца осознать, осмыслить все, что она узнала в кабинете следователя. Услышанное никак не вязалось в ее голове с образом Клима, как будто ей рассказали историю про какого-то другого человека. Даже имена… Она и так и эдак повторяла про себя: Клим, Алексей… И никак не могла увязать между собой эти два имени.

В конце концов она не выдержала, обратилась к следователю с просьбой дать прочитать ей досье Алексея Сагитова. Юрий Степанович, понимая чувства молодой женщины, пошел ей навстречу и сделал копию с досье. Вика несла эти бумаги домой почти что бегом и раскрыла папку едва ли не у самого порога. Пока Клим был жив, она не стремилась что-то узнать о его прошлом, а теперь словно хваталась за соломинку, непонятно что способную изменить.

Выяснилось, что в прошлом Клима… Алексея… и впрямь было много такого, что не хотелось бы вспоминать. Мать его воспитывала одна, отец по каким-то причинам их бросил почти сразу после рождения сына. Условия жизни были не из легких: проблемы с жильем, которое приходилось снимать, постоянные материальные затруднения. Алексею пришлось подрабатывать еще в школьные годы, чтобы помочь матери свести концы с концами. Но, несмотря на тяжелое детство, учился мальчик очень хорошо, и сам, без всякой посторонней помощи, сумел поступить в престижный институт на радиотехнический факультет. Там его успехи тоже были бесспорны, он шел на красный диплом. И все шло прекрасно, блестящая карьера была бы ему обеспечена, если бы в конце четвертого курса не грянул скандал: студент Сагитов прямо в фойе разругался с доцентом института и всенародно закатил тому пощечину. Как выяснилось позже, студент обвинял преподавателя в том, что тот присвоил себе его открытие, которым юноша поделился, надеясь на помощь в дальнейшей разработке. Но вышло иначе, профессор благодаря открытию Сагитова защитил диссертацию, а на долю истинного автора изобретения не выпало ничего. Но каковы бы ни были мотивы скандала, студента, не пожелавшего приносить преподавателю свои извинения, исключили из института, можно сказать, с волчьим билетом, автоматически закрывшим ему дорогу во все остальные вузы. Тут-то Алексей Сагитов, золотая голова, и встал на кривую дорожку. Он выполнял штучные заказы криминальных элементов на изготовление всякой шпионской аппаратуры, потом главарь группировки заприметил талантливого парня и приблизил его к себе. И не прогадал, потому что прагматичный ум Алексея способен был не только изобретать электронику, но и придумывать планы всевозможных афер, изощренных и дерзких. Следователь не скопировал для Вики материалов всего уголовного дела, он дал ей лишь копию досье самого Алексея, из которого она не могла узнать всех подробностей его деятельности. Но судить о них могла хотя бы по тому, каким авторитетом стал пользоваться Алексей в криминальных кругах. И не только в рамках своей группировки, но и за ее пределами. Все это продолжалось довольно долго, до тех пор, пока банда не оказалась разгромлена. План по ее захвату был разработан оперативниками с ювелирной тщательностью. Но и тут благодаря уникальным способностям Алексея, а также тому, что он умел предчувствовать опасность, нескольким членам группировки удалось ускользнуть из рук правосудия. Алексей, естественно, оказался в их числе. Добыл себе новые документы, залег на дно. Как именно он это сделал – Вика уже знала от следователя. Оставался вопрос, надолго ли? Сколько времени человек гениального ума мог довольствоваться скромной должностью обычного служащего бензозаправки? А может, и не довольствовался? И именно за это, а не за свои прошлые «заслуги», был убит? Потому что, если бы прежние «друзья» вышли на Алексея, они, наверное, не стали бы уничтожать того, кто обеспечивал им финансовое благополучие, а снова попытались бы использовать его изобретательный ум. Или это была их месть за то, что Алексей отказался с ними сотрудничать? Что, если он, обретя семью, действительно решил начать новую жизнь, в которой не было места криминалу? И именно из-за этого погиб? Чем дольше Вика думала о случившемся, тем невыносимее ей становилось. Ведь получалось, что Алексей поплатился жизнью за нее и ребенка, за их будущее!

Всхлипнув, Вика отбросила от себя бумаги. Что толку с того, что она теперь знает биографию Алексея Сагитова? На самые главные вопросы у нее ответа нет. И будет ли, даже если дело раскроют и убийц найдут? Вика очень хотела посмотреть на них, заглянуть им в глаза. А еще мучительно захотелось съездить к Климу на могилу, прямо сейчас. Лены дома не было, и Вика, не откладывая, вызвала такси. Собралась чиркнуть тетушке записку, но потом махнула на эту затею рукой: возможно, она вернется еще до приезда Лены. А если нет, то они созвонятся. Или… Вика вытащила из кармана телефон и бросила его в прихожей: не хотелось, чтобы в скорбную тишину возле могилы любимого человека ворвалась заурядная трель звонка. Одевшись – весна в этом году под стать мрачному Викиному настроению была затяжная и хмурая – Вика выбежала из подъезда к ожидающей ее машине.

Оказавшись возле могилы, она замерла, глядя на фотографию – единственное, что, кроме даты смерти, не вызывало сомнений. Смахнула набежавшие слезы, прошептала:

– Алешенька!