Тайный притон Белоснежки

Все вместе сходили в чулан и осмотрели новое зеркало.

– Хорошее! – одобрила Жанна. – И полочка есть.

Зеркало было укреплено на большом фанерном листе, снизу к которому была прикреплена полочка. Совсем простая вещь, но зато функциональная и полезная.

– Потащили!

Кряхтя и обливаясь потом, девушки дотащили тяжелую фанеру до кухни. Новое зеркало также было в полный рост. И, примерив его на то место, где висело старое зеркало, все три девушки сошлись во мнении, что это новое зеркало тут отлично вписалось.

– Как для этого места и было создано.

Крепление на зеркале уже имелось. Оставалось вбить новый гвоздь, что Катя и сделала самолично. Жанна осмотрела результаты ее работы и нашла, что саморез был бы прочнее. Но самореза в хозяйстве не оказалось, и зеркало повесили пока что на гвоздь, очень большой и на вид прочный.

– Гвоздь-то хорош, – сомневалась Жанна, – а вот стенка какая-то трухлявая. Не знаю, выдержит ли она такой большой вес. Надо бы сюда саморезов, да не один, а штуки три, чтобы вес зеркала был распределен равномерно.

Катя сказала, что саморезы она купит когда-нибудь потом. И тогда же договорится с кем-нибудь из соседей, имеющих дрель, чтобы пришли и перевесили зеркало.

– А пока и так повисит, – оптимистично заявила она.

На том и порешили. Но если подруги думали, что неспокойный вечер на этом и закончился, то они здорово ошибались. Не успели они поужинать вернувшейся к ним колбасой, как за окном раздался протяжный собачий вой. Какое-то время подруги сидели молча, в испуге глядя друг на друга и надеясь, что собака умолкнет. Но пес выл все громче и громче. Казалось, он вкладывал в этот вой всю тоску своей собачьей души.

– Что там случилось? Как-то нехорошо он воет.

На собаку кто-то прикрикнул. Потом раздался шум, словно в пса метнули палку или даже камень. И собака умолкла. Девушки снова придвинули к себе чашки с чаем, но в дверь постучали.

– Да что же за день такой! – в тоске произнесла Жанна. – Никакого покоя!

– Кто там?

– Девоньки! – раздался мужской голос. – Это дядя Степан. У вас сольцы не найдется одолжить?

– Этого еще не хватало!

Жанна проворно вскочила на ноги и заметалась по кухне.

– Прячьте! – шептала она с каким-то безумным видом. – Прячьте все!

Катя продолжала жевать, видимо, считая, что лучшее место, чтобы спрятать провизию, – это ее желудок.

А вот Марина удивилась:

– Но почему?

– Увидит, что мы за столом сидим, нипочем не уйдет. Я его знаю. Такой приставучий, зараза! Уже раз пять к нам с Катькой заглядывал. Да, Катя?

Катя безмятежно кивнула. Когда она жевала, ее ничто не могло взволновать. И даже визит приставучего соседа не воспринимался ею как нечто катастрофическое.

– И главное, придет и сидит, и не уходит. И чего сидит? И намеков, главное дело, не понимает. Я уж ему и так и этак, мол, пора вам, дядя Степан, домой уже топать, а он все сидит и сидит.

Ворча, Жанна мигом смахнула со стола все следы чаепития. Катя проводила печальным взглядом свою чашку с недопитым чаем, но возражать не посмела. Мало кто осмеливался встать на пути у Жанки, когда той приходило в голову сделать окружающим хорошо.

– Девоньки, откройте, – донимал дядя Степан. – Я свет у вас видел, не спите еще.

– Не открывай.

– Он не уйдет.

– Постоит и уйдет.

– Внучка завтра приезжает, курочку ей купил. Хотел присолить на ночь, чтобы пропиталась, чесночку в саду накопал, хватился, а соли и нет. Помогите, сделайте такую милость. Хочется внучку-то порадовать. Одна она у меня. Редко ее ко мне привозят.

– Ты бы водку меньше жрал, – проворчала Жанна вполголоса – небось, чаще бы привозили.

Катя молча встала из-за стола, подошла к двери и открыла:

– Привет, дядь Степан. Соли тебе? Сейчас.

Катя щедрой рукой насыпала целую чашку и передала старику.

– Ну, бывай.

И закрыла дверь. После этого она повернулась к Жанне и спокойно сказала:

– И всех делов. Было из-за чего шум поднимать.

Жанна открыла рот, чтобы ответить, но в дверь снова заколотили.

– Катюша, а чашка-то?

– Возьми себе.

– Может, я тебе чашку-то завтра отдам?

– Хорошо.

Катя сочла разговор законченным. Но когда спустя какое-то время Марина открыла дверь, чтобы выйти на улицу, то наткнулась на дядю Степана. Он так и стоял с чашкой в руках.

– Не нашли девчонку-то, – произнес он печально. – Ну, что на озере пропала. Весь день водолазы искали, все дно прочесали, а не нашли.

Марина поежилась. Не к ночи такие рассказы про утопленниц. Да еще соседская собака вновь принялась выводить свои рулады. И чего не спалось животине?

– Вишь ты, как ее занимает, – заметил дядя Степан. – Животное, а и то беду чует. Утонула, вот горе! Помянуть бы надо.

– Будет вам жуть нагонять.

Но дядя Степан не унимался. Был он подвижным чернявым старичком, жутко болтливым, как теперь выяснилось.

– А не первый раз у нас такое, – увлеченно продолжал он. – Говорю, что на нашем озере каждое лето человек пять, а то и десять тонет.