Обещать – не значит жениться

Сегодня мысли о прошлом так и лезли Инге в голову. Но вспомнив невольно о муже, Инга подумала о сыне. Давно уже не получала от Юрки никаких весточек. И, подойдя к компьютеру, Инга проверила свою почту. Так и есть, ни одного письма от мужа или сына… В последнее время сын стал совсем чужим. Отделывался ничего не значащими общими фразами. А иной раз так и вовсе прерывал беседу на полуслове, торопясь на какую-то важную для него встречу.

Написав сыну, что беспокоится о нем, потому что он все еще ее сын, Инга быстро свернула страничку с почтой. Но выходить из Сети не торопилась. Внезапно ей стало любопытно почитать информацию о камне танзаните. Кирилл говорил, что он редкий. Что это значит? Редкий и дорогой? Или редкий, но никому не нужный?

Кольцо лежало отдельно от других украшений, приобретенных Ингой на выставке. В конце концов, это был подарок, и с ним далеко не все было однозначно.

Инга поднесла кольцо поближе к глазам, включила настольную лампу и не без удивления обнаружила на гладкой внутренней поверхности кольца пробу. Изящная, выполненная лазером, она заключала в себе всего три цифры.

– Девятьсот пятьдесят, – пробормотала себе под нос Инга. – Что же это за проба?

Интернет охотно и быстро дал ей ответ на этот вопрос. И потрясенная женщина вновь уставилась на кольцо. Только теперь она смотрела на него совсем другими глазами. Белый металл, который она вчера приняла за простое железо, в лучшем случае – с добавлением в него цинка или алюминия, сегодня порадовал ее невероятным открытием. Это была платина! А этот металл был даже дороже золота.

И тут же в голове у женщины закономерно возник другой вопрос – не менее важный. Что за камень вставили в столь дорогую оправу? Если вчера Инга сочла синий камушек недорогим кварцем, попросту говоря, стекляшкой, то сегодня она уже не была столь в этом уверена.

– Стекляшку платиной оправлять не станут!

К счастью, Кирилл объяснил Инге, что кольцо является изделием его фирмы. Так что «любопытной Варваре» не пришлось долго рыскать в Интернете. Она быстро нашла сайт ювелирного дома «Афина Паллада». И, войдя в представленный каталог изделий, увидела свое кольцо. Цена, располагавшаяся тут же, буквально ошеломила Ингу.

– Пять с половиной тысяч долларов! – ахнула женщина. – Он что… обалдел?

Эта грубоватое словечко было совсем не характерно для нее. Но слишком велико было ее удивление, чтобы она могла смолчать.

– Дарить такое… Или я чего-то не понимаю?

Мысли заметались в голове у Инги. Что же за кольцо презентовал ей вчера Кирилл? Неужели он считает, что она достойна столь дорогого подарка? Женщина отлично знала, что просто так мужчины направо и налево тысячи долларов не швыряют. И если Кирилл сделал такой дорогой подарок, значит, он рассчитывает на нечто большее, чем несколько коротких свиданий. На нечто гораздо, гораздо большее.

От всех этих мыслей Инга пришла в совершенное замешательство. Она тупо таращилась то на свое кольцо, то на его фотографию в компьютере. И лишь затем догадалась прочесть несколько фраз, которые размещались рядом с фотографией. Из них она узнала, что ее кольцо было выполнено известным итальянским дизайнером, на заказ. И было представлено всего в одном экземпляре.

Кроме того, на сайте появилась отметка, что кольцо уже снято с продажи. И последнее ее как раз не удивило. За всеми этими приятными хлопотами Инга не успела собраться. И когда Кирилл позвонил ей снизу, была все в том же растрепанном виде, что и час назад.

Она выпросила себе еще несколько минут, которые растянулись у нее на целую четверть часа. Женщина никак не могла решить, что же лучше ей надеть к тому замечательному кольцу, которое, конечно же, станет главным акцентом сегодняшнего дня. Так что же ей надеть? Костюм с юбкой и жакетом из неотбеленной верблюжьей шерсти? Или брючный костюм из самой обычной полушерстянки, но зато с интересной блузкой?

В результате Инга остановилась на верблюжке. А по приезде в Пушкин поняла, что поступила правильно. Если в городе уже чувствовалась весна, то за городом еще царствовала зима. И в таких условиях верблюжья шерсть показала себя с лучшей стороны. Инга совсем не замерзла, хотя у самого Кирилла, одетого в легкие брюки и такие же легкие ботинки, нос и щеки покраснели, а потом и посинели довольно быстро. Тем не менее гуляли они долго. После вернулись в город, зашли в какое-то первое показавшееся им симпатичным кафе, плотно закусили горячей солянкой, а Кирилл – так и свиной котлеткой, а после отправились еще и в Мариинку.

Там давали «Баядерку» – балет, который Инга не видела много лет. Ее муж не был поклонником большого искусства. Если он и выбирался из дома, то предпочитал боевики или, того хуже, ужастики. На балет Инга вывела супруга лишь однажды, а после не получалось. Дмитрий категорически отказывался от этого вида развлечений.

– Хочешь – иди одна, – отвечал он на все предложения Инги посетить тот или иной театр. – Буду только рад провести вечер без тебя, в свое удовольствие.

В свое удовольствие – это перед телевизором с бутылочкой пива. Для успешного бизнесмена отдыхал Дима удивительно примитивно. Да и весь он был какой-то такой… примитивный.

В отличие от мужа, новый знакомый Инги не захрапел в самом начале действия, замечания отпускал вполголоса и вполне уместные. Места приобрел в партере. Взял бинокль. Одним словом, продемонстрировал все признаки хорошего воспитания.

Инга не удержалась и спросила:

– Кирилл, а кто же ваши родители?

– Они были археологами, – быстро ответил спутник. – Сотрудничали с вашим Этнографическим музеем. Много ездили в экспедиции. Были в свое время известными учеными.

– Они еще живы?

– К сожалению, нет. Во время одной из своих археологических экспедиций они пропали в горах Алтая.

– Когда это было?

– Десять лет назад.

– Так они были еще совсем молодые!

Внезапно не слишком многословный Кирилл разговорился.

– Вы задели мое больное место. Я страшно не хотел, чтобы родители отправлялись в эту экспедицию. Сердце чувствовало, что они из нее не вернутся.

– Но что же с ними приключилось?

– Никто не знает. Родители отправились в экспедицию на поиски шаманских атрибутов. Предполагалось, что старые шаманы сами отдадут бубны, посохи, пояса и головные уборы моему отцу. Но на деле все обернулось иначе.

– А почему шаманы должны были отдать свои регалии вашему отцу?

– Он был сыном главного шамана всего Алтая.

Инга с уважением взглянула на Кирилла. Однако иметь такого отца – это уже немалая заслуга. Но Кирилл, разговорившись, продолжал дальше:

– Мой родитель был из семьи известных заклинателей духов. К его отцу, моему деду, шли люди со всех сторон. И к прадеду тоже. И к прапрадеду. Но отец, выучившись на археолога, заявил, что должен донести шаманскую правду до всего остального мира. Вся его дальнейшая жизнь была посвящена этому делу. С этим условием он и отправился в свою последнюю экспедицию. Он заручился согласием своих двоюродных братьев и сестер, которые приняли посох и бубен старого шамана из рук деда Кирилла, чтобы они не препятствовали его экспедиции. Родня вроде бы согласилась, что артефакты должны быть изучены научным сообществом. Но, к сожалению, из своей последней экспедиции отец не вернулся. Мама тоже осталась где-то там с ним, в далеких снегах Алтая.

– Кто же воспитывал вас?

– К счастью, я был уже достаточно взрослым. Закончил геологический факультет университета, а затем пошел работать в ювелирную отрасль. Меня всегда привлекали камни – самоцветы. Что может быть увлекательней, чем искать и забирать у природы то, что она прячет в своих недрах?

– Только наши геологи иной раз забывают спросить согласия самой природы, – сказала Инга. – Я видела, по телевизору показывали, как ведется рудная добыча золота. Недра просто испещряются сотнями и тысячами тоннелей. Да и добыча золота из рек и озер с помощью драг ничуть не лучше. И гидравлический метод, когда гора сначала разрушается под действием ударной направленной силы воды, а затем разбивается этой же водяной пушкой на мелкие камешки и даже песок, мне не кажется таким уж аккуратным.

– Иначе добыть нынче драгоценную руду или камни из земли просто невозможно.

– Тогда, возможно, следует приостановить добычу? Мы жадные и слепые, вгрызаемся на многие сотни метров в землю-матушку, разве она не вправе воспротивиться нам – своим неразумным детям?

Как показалось Инге, кавалер взглянул на нее с уважением и даже некоторой долей опаски. Инга встревожилась. Мужчины не любят женщин, которые рассуждают. Но Кирилл был не из таких, он быстро согласился с Ингой:

– Так и есть, вы правы. Мои родители думали точно так же. Их экспедиция должна была стать началом сотрудничества шаманов Алтая и ученых. Шаманы брались выманить на поверхность особо рудоносные жилы, а ученые должны были эти жилы зафиксировать и начать разработку. Но что-то пошло у них нескладно. Во время последнего разговора родители сказали мне, что они отправляются в предгорья Алтая, ближе к Новосибирску. Я пытался найти их, наводил справки, но увы…

После рассказа о пропавших без вести родителях Кирилл отвез Ингу домой.

На следующий день они вновь встретились. На сей раз он был без машины и водителя. Но так было даже лучше. Вдвоем они гуляли по городу. Зашли в кафе. И там парочка перешла к обсуждению множества других вещей. Проговорили они до самого вечера. Инга даже не заметила, как проглотила весьма второсортный салат «Мясной», в котором картошка, деревянный горошек и майонез существенно превалировали над жестким говяжьим мясом. На горячее в кафе были лишь жареные сардельки, в которых чувствовалось не мясо, а одна лишь соя с солью. Но влюбленные внимания не обратили на вкус пищи. Они лишь выпили по большому бокалу пива, потому что без пива проглотить указанную снедь было просто невозможно.

– Фу, – произнес Кирилл, когда они вышли из кафе. – Откровенно говоря, худшей стряпни мне пробовать не приходилось.

И тогда Инга произнесла фразу, которая перевернула всю ее жизнь на много лет вперед. Впрочем, в тот момент ей казалось, что ничего ужасного она не говорит.

Она всего лишь робко предложила:

– А что… А что, если нам поужинать у меня дома?