Пьяная устрица

И она решительно двинулась дальше.

– А я ведь могу и ревизору нажаловаться, – сообщил ей в спину бомж.

– Хоть губернатору, – ничуть не испугалась Юлька и даже фыркнула от возмущения.

Ну до чего грамотный бомж пошел! И ревизора упомянет, лишь бы на бутылку сообразить. Юлькин бомж немного постоял, видимо, обдумывая Юлькины слова. По всему было видно, что он такого развития разговора не ожидал. Потом кинулся догонять Юльку.

– Хоть полтинничек-то отстегни! – закричал он. – Душа горит! Обеднеешь, что ли? Столько денег хапнула! Не будь гадиной, поделись малой толикой! Век тебе благодарен буду!

– Вот идиот! – разозлилась Юлька, прибавляя шагу.

– Ну хоть на «малек» дай! – не отставал от нее бомж. – На «Красную шапочку»!

– Отстань! – рыкнула на него Юлька.

Она пьяниц терпеть не могла. Брезговала. И не понимала людей, которые их жалеют. И уж точно денег ему на выпивку давать не собиралась. С какой это стати? Чтобы он еще больше привязался? Кажется, бомж проникся ее твердостью, потому что наконец отстал.

– Попомнишь ты Петра Безухого! – донеслось ей вслед.

Это окончательно подкосило Юльку. В магазин она влетела, едва не задыхаясь от сдерживаемого смеха. «Тоже мне Пьер Безухов!» – думала она, бредя вдоль прилавков и пытаясь немного успокоиться. Даже самой себе Юлька не хотела признаться, что встреча с бомжом встревожила ее. И она не понимала, почему ей так не по себе.

– Вот еще! – наконец передернула Юлька плечами. – Не буду о нем думать. Мало ли психов по улицам бродит!

И она сосредоточила свое внимание на покупках. Накупила много всякой всячины. И уж точно истратила больше полтинника. И даже много больше сотни. И не пожадничай Юлька, дай она бомжику Петру Безухому вожделенную им сотнягу, может быть, события и развернулись бы иначе. И не случилось бы с Юлькой столько всякого и неприятного, и жуткого, и захватывающего. Но прошлого не поворотишь. А сделанного не воротишь.

Юлька вышла из магазина, увешанная сумками и пакетами. И тут же пожалела, что не взяла машину. Подвезла весь бы этот груз, а не тащила на себе. Две сотни метров до магазина только налегке можно было пробежать за несколько минут. А когда на тебе сумки, то это расстояние увеличивается в десять раз.

Возле своего дома Юлька снова столкнулась с Лидией Васильевной. Соседка шла с почты с победоносным видом. Пенсию она получила. Но ее торжество моментально улетучилось, стоило ей увидеть Юлькины пакеты. Она прямо впилась в них глазами, подсчитывая количество купленных Юлькой яиц, качество сливочного масла и пытаясь сквозь целлофан определить марку купленного Юлькой кофе.

Теперь вместо торжества на лице Лидии Васильевны отразилась самая черная зависть. Поднимаясь по лестнице, Юлька затылком чувствовала, как соседкина неумная неприязнь медленно, но верно переходит в самую настоящую классовую ненависть. Прощаясь, Лидия Васильевна прямо-таки сунулась в Юлькины пакеты. И увиденное ее ничуть не утешило. Продукты Юлька покупала высшего качества, полагая, что так надежней, чем тратиться потом на лекарства. Но Лидия Васильевна так не считала.

– Много накупила, Юленька, – сладким до тошноты голоском протянула Лидия Васильевна.

– Это для дачи, – поспешно пояснила Юлька и тут же поняла, что снова попала впросак. – Ничего, на машине довезем.

Услышав про машину и дачу, Лидия Васильевна вовсе изменилась в лице. А тут еще и Ника, услышав шаги хозяйки, принялась лаять во весь голос.

– Вы, Юленька, собачку-то свою уж выводите гулять в специально отведенные для этого места, – проворковала Лидия Васильевна, готовая убить эту наглую дрянь. – Все так делают.

– Кто – все? – спросила Юлька.

Для выгула собак в их районе и в самом деле выделили площадку. Но почему-то только одну. И находилась она от Юлькиного дома в получасе езды на трамвае. Допустим, с маленькой таксой Юльку в трамвай еще и пустили бы. Но как в этом самом трамвае объяснить Нике, что в туалет ей еще рано, не доехали? Этого Юлька не знала, поэтому и продолжала гулять с собакой у себя во дворе. Как и все остальные хозяева собак.

– Закон приняли! – снова завела свое Лидия Васильевна. – Насчет собак.

– Если уж на то пошло, так закон касается не только моей таксы! – рассвирепела Юлька. – Вы свою кошку тоже гадить в детскую песочницу отпускаете. И вас что-то совсем не волнует, что детишки потом из кошачьих какашек свои куличики строят! Так что последите за своим огородом!

И Юлька захлопнула дверь прямо перед носом Лидии Васильевны. После этого рассерженная девушка в сердцах швырнула свои ни в чем не повинные покупки на пол. И тут же раздался характерный треск.

– Ой, яйца! – вспомнила Юлька.

Но было уже поздно. Из двух десятков отборных яиц в живых остались лишь семь. Остальные лежали в бело-желтых потеках. Впрочем, потеки вылизала Ника, удовольствовавшись яйцами вместо второго завтрака. Так что ущерб в общем-то был невелик. Но Юлька все равно расстроилась. И из-за бомжа, и из-за склочной соседки, и из-за вообще явно неудавшейся своей жизни.

Юлька собрала рассыпавшиеся продукты. Разместила их в холодильнике и кухонных шкафах, собрала яичные скорлупки и приступила к приготовлению котлет. Наталья Степановна неуклонно требовала от дочери, чтобы она привозила с собой на дачу какое-нибудь горячее мясное блюдо. И обязательно приготовленное собственными руками. Покупных котлет Наталья Степановна не признавала.

Юлька порезала на куски килограмм парной телятины, добавила в нее еще полкилограмма свинины, размочила в молоке два куска черствой булки и почистила лук и зелень. После этого можно было приступать к приготовлению фарша. К тому моменту, когда Юлька закончила вбивать в мясной фарш яйца, сметану, соль с пряностями и мелко рубленную зелень, часы уже показывали почти полдень. Юлька покосилась на них и досадливо вздохнула. В этот момент в дверь позвонили. Юлька выругалась, вымыла руки и пошла открывать. Звонок был условным. Так могла звонить только Инна – Юлина соседка и подружка.

– Я не помешала? – осведомилась девушка, когда Юля открыла ей дверь. – Конечно, могла бы зайти и через комнату, но подумала, вдруг у тебя гости.

Юлькина и Иннина квартиры были когда-то двумя огромными смежными комнатами, которые были переделаны в отдельное жилье, куда были проведены все коммуникации и газ. Но смежная дверь между квартирами сохранилась. Потому что семьи всегда были дружны. А Инна с Юлей и представить себе не могли, как это может быть, чтобы не заглянуть друг к другу пожелать доброй ночи или доброго утра.

– Так я не помешала? – повторила Инна.

– Брось ты, – махнула рукой Юлька. – Котлеты для дачи делаю. Хочешь мне помочь?

– Я не умею, – поспешно отказалась Инна. – Я лучше тут в уголке посижу. А разве Костик не у тебя?

– У него сегодня показ. Он уже ушел. А вечером мы с ним едем к моим на дачу.

– Будешь их знакомить с очередным потенциальным женихом? – поинтересовалась Инна.

– Тьфу ты, не сглазь! Может быть, он еще и не решится на мне жениться.

– Не беспокойся, если еще не решился, то, как только увидит хоромы твоего папеньки, тут же и помчится свататься, – утешила подругу Инна. – Не зря ли ты его с собой везешь? Как бы не получилось, что ему деньги твоего отца глаза застят.

– Какая же ты, Инна! – в сердцах сказала Юлька. – По-твоему, так чистой любви уже и быть не может?

– Может, но только у бедняков, им все равно делить нечего, – философски заметила Инна. – А богатые люди должны осознавать свою ответственность. И выбирать себе мужей осторожно.

– Откуда ты все это знаешь? У тебя ведь самой в жизни денег не водилось, – сказала Юлька. – А у твоего Бритого, напротив, куры не клюют. Но он же все равно тебя полюбил и женился.

– Чтобы иметь девочку для битья! – тут же трагическим голосом воскликнула Инна. – Только ради этого. Он такая сволочь! Ты же не поверишь, какая он сволочь!

Юля тяжело вздохнула. Иннин муж по кличке Бритый в прошлом был бандитом, но в последние годы вел относительно честную жизнь предпринимателя. Имел свое охранное агентство. Дела у него шли отлично. И свою взбалмошную жену он искренне любил и баловал. Так что Инке грех было жаловаться. Тем более что и она сама своего Бритого сильно любила. Но по какой-то удивительной причине супруги цапались и грызлись почти каждую неделю. А раз в месяц расходились навсегда.

Для этих целей Инна и держала свою старую квартирку, чтобы было куда уйти от Бритого в момент очередного кризиса семейных отношений.

– Дашь мне котлетку на пробу? Есть хочется, – жалобно простонала Инна. – Со вчерашнего вечера не ела.

– Бери, – кивнула Юля. – Ешь вволю. Кстати, и я с тобой перекушу. Сама еще не завтракала.

К девушкам немедленно присоединилась Ника. Такса уже успела переварить все съеденное за это утро и теперь умирала от голода.

– Я всегда удивлялась, как эта маленькая дрянь умудряется сжирать такое количество еды, – задумчиво сказала Инна, наблюдая за тем, как Ника жадно давится огромной котлетой. – Вот у Маришиной мамы живут целых две собаки, и каждая крупней Ники в пять раз. Но они едят гораздо меньше.

– Ты считала? – с набитым ртом спросила у нее Юлька.

– Просто если бы они ели столько же, сколько твоя Ника, то Мариша вместе со своей мамой и всем зверинцем уже давно оказалась бы на улице.