Куда исчезают поклонники?

Однако едва только ее голова коснулась подушки, как сладкий крепкий сон охватил Вику своими цепкими щупальцами. Во сне она видела все того же мужчину с печальным взглядом. Он смотрел на внучку и качал головой. Только теперь рядом с ним стояла Викина бабушка. И тоже качала головой, словно предостерегая ее от того шага, который собиралась предпринять девушка.

Глава 2

Мариша проводила Смайла на работу, закрыла за мужем дверь и задумалась. С чего начать генеральную уборку своей немаленькой и весьма захламленной квартиры? С чистки ковров? Или сначала вытереть пыль? А может быть, все-таки помыть посуду или пол?

И уже в который раз Мариша ощутила смутное недовольство тем, что родилась женщиной. А также этим миром, в котором женской работой всегда считалась уборка, уход за детьми и прочая рутина.

– Если уж на то пошло, то я бы лучше раз в год вбила гвоздь или починила полочку, чем изо дня в день стоять у мойки и у плиты.

Впрочем, Марише грех было жаловаться. Смайл в их семейной жизни взял на себя все кулинарные проблемы. Не сразу, конечно, но когда понял, что Маришина стряпня никак не переходит из количества в качество, тут он сдался. Записался на кулинарные курсы и выучился очень даже вкусно готовить. И даже сейчас, когда Смайл открыл свой маленький бизнес по катанию граждан на двухместных самолетиках над городом, он продолжал исправно готовить обед, завтрак и даже ужин.

Так что к плите Мариша почти совсем не подходила. Смайл не выносил, когда она до нее дотрагивалась. Утверждал, что плита после этого начинает плохо работать. А уж уборка, стирка и прочее оставались на совести Мариши. Она считала это справедливым. Но…

– Но я даже с этим не справляюсь!

Ну, с посудой, которая накопилась в кухонной раковине и на столе возле нее, Мариша расправилась быстро. Она запихнула ее в посудомоечную машину, протерла тряпочкой стол и сочла свой долг по отношению к кастрюлям, сковородкам, чашкам, тарелкам и вилкам выполненным. Но как быть с остальной квартирой? Приведенный в порядок кусочек кухни был просто невыносимо мал по сравнению со всем неубранным пространством.

– Что же мне делать?

Можно было взять в руки пылесос и решительно приступить к уборке, закончив ее к ночи. Можно, да, можно было бы… И Мариша даже именно так и собиралась поступить. Честное слово! Она даже пошла в сторону прихожей, где в укромном закутке стоял пылесос. Пошла, да не дошла. И вовсе не лень стала тому виной. Просто в дверь позвонили.

– Ну вот! – обрадовано отскакивая подальше от пылесоса, воскликнула Мариша. – Никакого покоя! Только хотела заняться уборкой, как гости пожаловали! Не буду открывать!

Но звонок буквально разрывался на части. Кому-то позарез была нужна Мариша.

– Ладно уж! Иду! Кто там?

– Это я! Открывай! Скорей!

Мариша распахнула дверь, и в нее влетела Вика – ее старинная приятельница, с которой Мариша была знакома сто лет или даже чуть больше. Однако последнее время они виделись не часто. Вика была озабочена поиском жениха. Только этим одним! Все остальное воспринималось как досадная помеха на пути к достижению заветной цели.

На взгляд Мариши, девушке следовало бы для начала немного успокоиться, снизить планку и трезво взглянуть на себя. Потому что, занятая погоней, Вика совсем забывала о своей внешности. Но говорить Вике о том, что ей бы следовало для начала похудеть, немного привести себя в порядок, а потом уж гоняться за женихами, да и не исключительно за крутыми бизнесменами, а за мужчинами попроще, Мариша избегала.

Вика даже слышать ничего такого не хотела. У нее будет муж непременно богатый! Не нужен ей бедняк! Бедно она и с родителями прожить сможет. Она хочет богатого, чтобы обеспечил ей полноценную жизнь!

Но сейчас Вика выглядела просто странно. Волосы всклокочены, глаза вытаращены, а лицо попеременно заливает то краска, то мертвенная бледность. И слепой бы догадался, что Вика крайне взволнована. Поэтому Мариша, в душе не сомневаясь, что у Вики случился очередной облом на любовном фронте – жених разорился или просто оказался мерзавцем, – спросила:

– Что произошло? Он оказался женат?

Вика затрясла головой.

– Да, а еще его убили! Точно как и мою бабушку!

После этого она рухнула в кресло и застонала:

– Что происходит?! Что же это такое? Ничего не понимаю! Сначала бабушка! Теперь дед! За что их убили?

Мариша осторожно присела рядом и задумалась. Похоже, она слегка ошиблась. На сей раз речь пойдет не о женихе. Но при чем тут дед Вики? Насколько Мариша помнила, тот скончался от какой-то болячки много лет назад, еще до рождения самой Вики.

– Нет, – замотала головой Вика. – Тот человек не был моим дедом!

– Как это?

– А вот так!

– Но он ведь был женат на твоей бабушке?!

– Да. И что с того? Бабушка вышла за него, когда поняла, что беременна от другого.

– Зачем?

– Чтобы грех прикрыть! Чтобы люди в нее пальцем не тыкали, мол, внебрачного ребенка в подоле принесла. Ясно тебе? Чтобы у моей мамы была нормальная метрика с отцом в нужной графе.

– Разве это важно?

– Ясное дело, тогда было важно! И значит, у меня есть дедушка!

Нет, Марише ничего не было ясно. Какой еще второй дедушка? Оттуда он взялся?

– Рассказывай! – потребовала она у Вики. – Рассказывай, что произошло!

И Вика принялась рассказывать. Историю о том, как в бабушкином чемодане она нашла пачку любовных писем, Вика проскочила на едином дыхании. И все равно Мариша покачала головой:

– Никогда не следует читать чужие письма!

– Да ты слушай, что дальше было!

А дальше было следующее. Отлично выспавшаяся Вика не вняла предостережениям явившейся ей во сне родной бабушки и утром отправилась в гости к своему деду. Раздобыть его адрес не стоило никакого труда. Собственно говоря, Вика сомневалась, что у нее все получится гладко. Ведь последний адрес на конвертах хоть и был ленинградским, но с тех пор прошло много лет. Адресат мог переехать в другое место.

– Но с чего-то же нужно начинать! – решила Викуля и отправилась на свидание с человеком, которого теперь считала своим дедом.

Трудность заключалась еще и в том, что Викуля помнила о том, что у ее деда имеется законная супруга. А вполне возможно, дети и внуки. И как она объяснит им свое появление? Вряд ли они придут в восторг, узнав о существовании внебрачной родственницы.

– Как бы не напортить ничего человеку, – притормозила Вика, уже войдя во двор нужного ей дома.

Она походила по периметру двора, разглядывая самую обычную песочницу, превратившуюся от затяжного дождя в маленький пруд, сломанные качели и нуждающуюся в покраске шведскую стенку. Одним словом, ничего интересного. Обычный двор в довольно потрепанной временем, но все еще крепкой «сталинке». Ничего тут не подсказало Вике, как ей следует действовать дальше.

На конверте вместо полной подписи стояла красиво выписанная закорючка, что-то вроде Колыш с хвостиком. Или Калышев. Фамилия деда? А как его звали? Ни в одном письме мужчина не подписывался своим именем. Писал: твой милый друг. Или: твой любящий муж. Или что-нибудь в этом роде. Но никаких имен.

– Ладно, зайду в дом, покажу подпись на конверте. А если будут спрашивать, зачем мне нужен этот человек, совру, что на почте произошла путаница. В любом случае что-нибудь я там узнаю.

И Вика начала подниматься на четвертый этаж. Нужная ей дверь оказалась обитой красивыми панелями из МДФ. И табличка была новенькой, латунной. И звонок заиграл мелодично, лаская слух. Да и молодой человек, который открыл Вике дверь, был под стать этой двери. Вылизанный до блеска, холеный и гладкий.

– Калышев? – переспросил он. – Нет, вы не ошиблись. Это наша семейная фамилия.

Ура! С первого же выстрела попадание в яблочко! Но этот молодой человек никак не мог быть тем Калышевым, который был нужен Вике. Тому должно быть лет семьдесят. Или около того.

– Дедушка? – переспросил молодой человек. – Разве вы не знаете? Он скончался год назад.