Серийный бабник

– Не купил. Снял.

– Все равно! У кого?

– У Галины Степановны.

Кира удивилась и немного успокоилась. Все верно, была в их подъезде женщина по имени Галина Степановна. Она даже жила на Кирином этаже. Имела дочь, которая удачно вышла замуж во Францию. И Галина Степановна в самом деле уже не раз озвучивала идею съездить к любимой доченьке. Как раз около двух недель назад Галина Степановна стала счастливой бабушкой, и разлука с дочерью стала совершенно непереносима.

– Она уехала к дочери, – словно прочитал Кирины мысли незнакомец. – Помогать той ухаживать за младенцем. И я через наших общих знакомых выпросил разрешения пожить пока в ее квартире.

– Понятно, – пробормотала Кира.

В принципе в рассказе незнакомца не было ничего подозрительного. Да и выглядел он очень даже ничего. Одни его ботинки явно стоили дороже, чем ее собственное, впрочем, теперь безнадежно испорченное пальто. При мысли о пальто Кира забыла про всех прекрасных принцев на свете. И заторопилась к себе.

Незнакомец поднялся вместе с ней. Краем глаза Кира увидела, что он в самом деле открыл дверь квартиры Галины Степановны своим ключом и скрылся за ней. А Кира осталась наедине со своим пальто и котом Фантиком, вышедшим поприветствовать хозяйку. Мордочка у него была удивленная. А увидев, в каком виде вернулась Кира, он совсем по-человечески вздохнул, посмотрел на Киру скорбным долгим взглядом и молча удалился.

«Глаза бы мои не смотрели на это безобразие! – выражал его колеблющийся из стороны в сторону хвост. – Горе ты мое луковое!»

Итак, не получив ни помощи, ни хотя бы моральной поддержки, Кира осмотрела пальто. Ей сразу же стало ясно, что пытаться отчистить его нечего и думать. Тащить в химчистку? Но с нее там сдерут больше, чем оно стоило в магазине. И о чем она думала, когда покупала такую маркую вещь? Ясно, что она понравилась себе в нем до безумия. Но это еще не основание для подобных глупостей.

Купила бы то самое практичное темно-коричневое или темно-синее, в котором она похожа на медсестру из реанимации после тяжелой смены, и валялась бы в них на здоровье! Купи она практичное пальтецо, так бы и протаскала его пару сезонов, мечтая, чтобы ненавистная вещь куда-нибудь пропала с концами и она могла бы купить что-то повеселей.

Мысли ценные. Но действовать нужно было незамедлительно. Иначе грязь могла высохнуть, въесться в нити, и уж тогда ее оттуда никаким «Доместосом» не выковырять. И Кира напустила в ванну теплой воды, растворила в ней побольше стирального порошка и сунула в нее пальто, решив не обращать внимания на предупреждающую надпись на ярлыке: «Только для сухой чистки!»

Но в конце концов, стирает же она свои вязаные кофты. А чем пальто хуже?

Однако Кире еще пришлось переодеваться. Как назло сломался ноготь и зацепил колготки. И их тоже понадобилось сменить. Швырнув испорченные колготки в помойное ведро, Кира принялась искать новую пару. Таковой в доме не обнаружилось. Только тут Кира вспомнила, что потому и надела ту пару, что она была самой нарядной, дорогой и приберегалась исключительно на парадный случай.

Так что вместо коротенькой атласной юбки Кира вынуждена была нацепить брючки, чтобы прикрыть голые ноги. Конечно, можно было домчаться до работы и с голыми ногами. Но Кира и так задерживалась, хотя ходить целый день с голыми ногами холодно.

Но теперь к брюкам не подходила блузка, а к свитерку понадобился новый «бюстик». И конечно, со всеми переодеваниями Кира вспотела. И макияж поплыл. Пришлось и его подправить.

– И как с таким кривым ртом прикажете мужчину соблазнять? – нервно приплясывала Кира перед зеркалом, стараясь нарисовать себе новый рот, соблазнительней старого.

Проблема заключалась в том, что сегодня она должна была выглядеть на все сто или даже сто двадцать. И при этом обольстительно до чертиков, потому что именно сегодня к ним в фирму должен был прийти клиент, собирающийся отправить всех своих сотрудников в количестве двенадцати человек на отдых к морю.

Такой компании, конечно же, полагалась скидка. Но дело было даже не в скидке. А в том, чтобы уговорить довольно прижимистого директора отправиться в один очень и очень привлекательный, но, увы, несколько дороговатый отельчик на турецком побережье Средиземного моря – Мекке отечественного туризма.

Почему именно туда? Да все очень просто. Хозяин этого отеля еще в самом начале сезона лично пообещал Кире: если она отправит в этом году к нему больше двадцати клиентов, он заплатит премию.

Клиенты по какой-то непонятной причине обходили этот отель стороной. И за всю весну и лето туда удалось пристроить только девять человек. Но если эти двенадцать, да плюс директор – это уже тринадцать, поедут туда, то вожделенная премия окажется в руках у подруг.

– И какая этому нашему директору разница? – возмущалась Леся – подруга и компаньонка Киры. – Один отель или другой. Они все одинаковые!

– Не скажи.

– Ну, в одном бассейн в виде лилии, в другом – восьмеркой. В одном три водяные горки, но зато в другом водяная карусель. Увидишь, съездят его сотрудники, куда мы их отправим. И все равно, кто нормальный человек, тот и вернется довольный. А капризулям, хоть в лепешку ради них расшибись, никогда не угодишь. Тем более за те деньги, которые он собирается на них потратить.

– Этот Иннокентий Павлович мне сам по себе не нравится, – пробовала и Кира покапризничать. – Ну его! Не хочу я с ним кокетничать! Он только говорить начинает, а меня уже подташнивает. Как с ним кокетничать?!

Но подруга Леся, обычно такая мягкая и покладистая, вдруг проявила неожиданное упрямство.

– Нам с тобой нужны деньги! Да что я говорю! Не нам, фирме они нужны! Мы же задумали в офисе ремонт.

– Да, но говорю же, тошнит меня от него. От этого директора. Тьфу!

– Скажите какие нежности! Он к двенадцати придет. Не ешь ничего на завтрак, если тошнит. И все дела!

Закончила диалог Леся самым весомым аргументом:

– Нам нужно делать ремонт. Так что премия необходима!

Это было правдой. Офис выглядел скромно. Клиенты начинали недовольно морщиться. Надо хотя бы немного оживить антураж. И Кира сдалась.

А вот сейчас безбожно нервничала. Закончив приводить себя в порядок, она подмигнула зеркалу. Оттуда ей ответила улыбкой высокая, стройная девушка с густыми рыжими волосами до плеч, стянутыми светло-зеленой широкой бархатной лентой. Кира специально постаралась подобрать ленту в цвет своих глаз. И угадала. Получилось эффектно.

В общем, даже без юбки Кира была способна поражать воображение мужчин. Выбегая из своей квартиры, она так торопилась, что по сторонам не смотрела. А жаль. Если бы посмотрела, то увидела бы, как из квартиры Галины Степановны высунулась голова ее утреннего спасителя. Он хотел ее окликнуть. Но, увидев, как торопится девушка, передумал. И снова спрятался в квартире. До вечера.

А вечером Кира вернулась к себе домой в самом скверном настроении, какое только можно было себе представить. Скинула с себя всю одежду и немедленно залезла под горячий душ. Причиной тому был все тот же Иннокентий Павлович – их дорогой клиент. И сейчас Кира очень сожалела, что не сломала сегодня утром ногу. Или бы провалилась в тот люк целиком и сидела бы там себе тихонько. Все лучше, чем ужин в ресторане с противным Иннокентием Павловичем.

Подругам все же удалось заручиться его согласием отправить его и всех сотрудников фирмы именно в тот отель. И на радостях Кира пообещала, что сходит с ним поужинать. Верней, это был даже не ужин, а поздний обед, назначенный на пять часов вечера, потому что к девяти Иннокентию Павловичу нужно было быть дома.

– Обещал жене, что приду не поздно, – пояснил он Кире, приведя девушку в ресторан. – У нашей доченьки третий день подряд что-то с животиком. Нужно поставить ей клизму.

Судя по глубоким морщинам на лице Иннокентия Павловича, пигментным пятнам и лысине, его доченьке должно быть хорошо под тридцать. И уж совсем странно, что он собственноручно будет осуществлять лечение и взрослая женщина ему это позволит. Но оказалось, что доченькой он называет свою собаку. Сучку, разумеется.

– Она у меня медалистка. Медали на каждой выставке берет.

– А какая порода? – опрометчиво поинтересовалась Кира.

– Русская борзая.

После этого последовала лекция примерно на полчаса, посвященная этой старинной породе. Кира успела уныло поковыряться в салатике и сжевать кусочек куриного филе. Впрочем, как оказалось, это была еще лучшая часть вечера. Если бы Кира знала, то постаралась бы разговорить Иннокентия Павловича. Пусть бы даже построил гипотезы по поводу того, что могло явиться причиной недомогания его Эльзы. Так звали собаку.

Конечно, слушать про кишечные паразиты у собак во время десерта не бог весть какое удовольствие. Но Кира готова была его доставить клиенту, коли уж он оказался таким сговорчивым. Подумать только, просмотрел всего полтора десятка каталогов. И все же соизволил остановить свой выбор на том отеле, который они старательно впаривали.

Когда Иннокентий Павлович принялся описывать стул, каким ходит его Эльза по утрам, и кусочки пищи, которые не перевариваются у нее в кишечнике, Кира мысленно принялась подсчитывать, сколько краски им понадобится, чтобы выкрасить стены лично в ее кабинете. Две банки хватит? Или лучше три? И сколько денег на это уйдет.

– И тогда я взял палочку и решил посмотреть.

Им же еще и ламинат необходим!

– А морковь у нее совершенно не усваивается. Это я разглядел совершенно отчетливо.

Под бук! Нет, под ясень.

– И еще какие-то странные вкрапления…

Ах, какая разница, из чего будет ламинат. Тут уже ничего не спасет, даже наборный паркет из самого элитного канадского дуба. Надо было покупать беруши! Но даже к страданиям бедной Эльзы она готова была отнестись с пониманием. Все-таки собачка болеет. Ничего страшного, все живые существа. Но затем Иннокентий Павлович как-то незаметно сменил тему. И начал поглядывать на Киру с большим томлением. Она не сразу осознала причину его внезапно замаслившихся глазок. Девушка поняла, что попала в ловушку, лишь после того, как он полез к ней целоваться.