Цирк под одеялом

– Ты бы тоже могла перебраться вместе со мной.

– Я? В Лугу? Боже мой, о чем ты говоришь! Какие у них там могут быть животные? Один медведь, три кобылы и попугай! Попугая мне дрессировать?

– Почему же попугая? А хотя бы даже и попугая. Но ведь вместе, Майя. Ты же всегда этого хотела. Не так ли?

Майя Генриховна некоторое время размышляла. А потом твердо сказала:

– Да.

– Так в чем же дело?

– Но ведь нельзя же так сразу…

– Конечно, – произнес Горыныч. – Я понимаю. И не тороплю тебя. Но знай, когда бы ты ни собралась, я всегда буду ждать тебя.

На этом месте подруги отлипли от двери. Дальше старые циркачи стали говорить друг другу такие откровенно личные вещи, что подслушивать подруги больше не стали.

ГЛАВА 4

Выбравшись из микрорайона, где проживал Горыныч, подруги присели в маленьком кафе, чтобы немного перекусить и обсудить свои планы.

– Итак, Горыныч к тому, что произошло с Даниилом и Лешей, никакого отношения не имеет.

– Не вредил он Даниилу. Даже в мыслях такого не держал.

– Хороший дядька.

– И мне его жалко. В наше время таким вот людям приходится чертовски трудно.

– Но старик от своих принципов не отказывается.

– Значит, Горыныч сильней, чем кажется на первый взгляд.

– И то, что мы наблюдали, это просто временный срыв.

– Он себя еще покажет!

Но если в отношении старого фокусника подруги были относительно спокойны, то в том, что касается убийства Леши, ничего не прояснялось.

– Я была уверена, что Горыныч если действовал не сам, то, во всяком случае, приложил руку к этому делу.

– Нет. Ты же слышала. Он никакого зла на Даниила не держал. И вредить ему не собирался. Тем более таким зверским способом.

– Б-р-р! Каким же садистом надо быть, чтобы вот так убить человека!

– Шесть колотых ран! И все в грудь и переднюю часть тела.

– Стоп! Значит, Леша видел своего убийцу! Видел, как тот к нему приближается.

– Почему же он не оказал ему сопротивления?

Это в самом деле было странно. И наводило на одну-единственную мысль.

– Кажется, Леша не ожидал нападения.

– Но кто же на него напал?

– Если Горыныч отпадает, то кто?

– Майя Генриховна?

Кира изумилась. С чего Лесе пришла в голову такая нелепая мысль?

– Потому что она явно влюблена в Горыныча, – попыталась объяснить Леся. – Вот и постаралась для него.

– А это идея! – воодушевилась Кира. – Эта Майя мне показалась весьма коварной дамой.

– Но ведь речь идет об убийстве.

– Да. Могла ли она его совершить?

– Ты имеешь в виду моральный аспект?

– Нет. Морально мы все не ангелы. Я имею в виду, чисто физически. Могла?

– Страусы – это ее вотчина, – произнесла Леся. – Она много времени должна проводить возле их загона.

– Да! Притиснула бедного мальчика в углу. И ткнула его чем-то острым.

– Шесть раз подряд? И он не сопротивлялся?

– Возможно, первый удар уже был смертельным.

– А потом Майя быстро переоделась – ведь на одежде должны были остаться пятна крови – и, никем не замеченная, бросив окровавленную одежду, помчалась скандалить по поводу очередного ЧП возле загона с ее обожаемыми страусами?

– Ну-у-у…

Кира припомнила, как выглядела Майя Генриховна, когда они с Диной подбежали к загону со страусами. Женщина выглядела сердитой, даже злой. Но при этом ее волосы были тщательно уложены. На лице был свежий грим. Да и ее сценический костюм отличался такой сложностью, что просто так, без посторонней помощи его было ни снять, ни надеть. Выходило, что у Майи Генриховны имелся еще и сообщник или сообщница, которая и помогла дрессировщице снять испачканную кровью одежду и облачиться в другой костюм.

Все это было слишком сложно. И требовало много времени. А его у Майи Генриховны как раз и не было.

Так что с большим сожалением, но подруги были вынуждены отказаться от мысли записать пожилую дрессировщицу страусов в убийцы.

– Кто еще?

Кира пожала плечами:

– Кто угодно. Весь цирк. Все работники. Все артисты. Даже случайно забредшие граждане вроде нас с тобой могли это сделать.