Бабы Али-Бабы. Ночь любви в противогазе

– Да! – озаботилась Таисия. – Ты права! И сделать это могли только у нас в ресторане. Как сам убийца, так и кто-то другой.

– Сообщник?

– Необязательно, – помотала головой Таисия. – Говорю же, Алену многие ненавидели.

– Но чтобы идея избавиться от нее пришла бы в голову сразу двум людям одновременно, да еще они бы и осуществили свою задумку в один и тот же вечер – это как-то странно!

– Ничего не странно, если вспомнить, что это должен был стать за вечер! Помолвка!

– Помолвка – это еще не свадьба, – осторожно заметила Мариша.

– Понимаю. Но все равно Алена обрела бы совсем новый статус. Она из положения любовницы и простой содержанки одним махом перескочила бы сразу несколько ступеней и стала официальной невестой.

– И ты думаешь, что в ресторане среди друзей Алены нашелся кто-то, кто очень этого не хотел?

– Ага, – просто кивнула Таисия. – И этот человек и подсыпал Алене снотворное. Он хотел, чтобы все решили, что Алена пьяная или обдолбанная. Согласись, ведь это позор, когда невеста на собственной помолвке ни лыка не вяжет! Скандал! Помолвка была бы точно сорвана!

– Значит, ты думаешь, что кто-то старался отменить мероприятие, используя такой, в общем-то, невинный способ? Перепутал дозы, насыпал слишком много снотворного, так что Алене стало худо. А убийца просто воспользовался ситуацией, когда беспомощная Алена спала одна в дальнем зале, куда обычно никто не заходит, и убил ее?

– Да!

И Таисия принялась взволнованно объяснять:

– Потому что, понимаешь, этот зал специально расположен таким образом, далеко от остальных помещений ресторана. Там сидят небольшими компаниями, когда хотят уединения.

– Странное место выбрал Али для своей помолвки.

– Мне тоже так показалось, – кивнула Тая. – Тем более если ты сама приедешь к нам и посмотришь, то обязательно увидишь, что этот зал для восьмерых человек однозначно тесноват. Он предназначен для четверых, максимум для шестерых. Мы с Симой с трудом втиснули туда еще дополнительные два стула.

– М-да… Странная картина вырисовывается. Но ты же не все время следила за входом в зал?

– Ну да! У меня же была и другая работа.

– Какая?

– Обслуживание других столиков.

И Таисия снова принялась объяснять. Помещение, где она находилась и где хранились чистые столовые приборы, бокалы, салфетки и другой необходимый официанткам для их безупречной работы инвентарь, располагается таким образом, что она могла видеть вход в маленький зал. Но если она отходила от своей рабочей стойки, то уже ничего не видела и не могла контролировать вход.

– Убийца запросто мог проскользнуть туда незамеченным и выйти назад!

– Но он должен был быть испачкан кровью.

– Да! И тетя Нюра сказала, что нашла следы крови в туалете.

– В мужском или в женском?

– Он у нас общий. Верней, раковины расположены в общей комнате, а дальше мужчины и женщины расходятся в разные стороны.

– И кровь была в раковине?

– Да. Тетя Нюра подумала, что кто-то порезался или у него пошла кровь носом. Но так как раковина была испачкана совсем немного, и никто из гостей шума не поднимал, то она до поры до времени и не тревожилась. Ну, а когда уж нашли Алену… Тогда она чуть в обморок не хлопнулась.

– Но кровь уборщица уже к этому времени смыла?

– Ну конечно!

– А следователь не попросил у вас всех одежду на экспертизу?

– Попросил, – как-то скиснув, кивнула Таисия. – И я скажу тебе, было очень неприятно. Не у всех нашлась с собой запасная одежда. Пришлось за ней посылать домой. А нашу одежду, в которой мы были в ресторане, аккуратно разложили по пакетам и забрали на экспертизу.

– Ну, будем надеяться, что экспертам удастся что-то обнаружить.

– Ничего они не обнаружат! Убийца не такой дурак! Поняв, что испачкался, он мог двадцать раз успеть переодеться!

– И ты помнишь, кто из гостей переодевался?

Таисия замялась с ответом. Это очень не понравилось Марише. Что такое знает девчонка, что скрывает от нее?

– Тая, – веско произнесла она, – если ты мне не будешь доверять, то я не смогу помочь тебе.

– Конечно. Я понимаю.

– Так кто сменил одежду перед самым началом вечеринки?

Таисия тяжело вздохнула и призналась:

– Али.

– Али?

– Да! Но в этом не было ничего странного! Он переоделся в светлую рубашку! Ведь это же должен был быть праздник! Конечно, он постарался принарядиться!

– А перед этим он ходил в темной рубашке?

– В черной.

– То есть следы крови на ней были бы незаметны?

– Не смей так говорить! – воскликнула Таисия. – Али не мог этого сделать. Он… Он не такой!

– Мне только интересно, свою черную рубашку он предоставил для экспертизы или нет?

– Да! – с вызовом воскликнула Таисия. – Да, предоставил! Специально съездил за ней обратно в ресторан!

Но она промолчала о том, что рубашка была не та. Али днем ходил в черной шелковой рубашке с длинными рукавами, а на экспертизу дал черную нейлоновую «бобочку», которая была на нем позавчера. Таисия заметила это, потому что всегда замечала, во что сегодня или в любой другой день одет ее любимый мужчина.

Однако она промолчала в кабинете у следователя, когда одежду забирали на экспертизу. Промолчала и сейчас. И это тяжким грузом легло ей на душу.