Бабушка по ипотеке

– Пожалуйста, – прохрипела девушка. – Откройте дверь! У вас ведь есть ключ от домофона! Достаньте и приложите его к замку!

Жанна еле переводила дыхание. Несмотря на прохладный ветер, она здорово вспотела. А еще надо было закинуть сумки на четвертый этаж, потом спуститься, бежать за Алиной в садик, а оттуда по магазинам и снова наверх. И внезапно Жанне показалось, что она не сможет этого сделать. Вот не сможет, и все. Сил просто-напросто не осталось. Но потом она взяла себя в руки, стиснула зубы и приказала себе не раскисать.

Поручив тете пару пакетов, Жанна помчалась наверх. Она надеялась, что успеет хотя бы умыться, пока тетя будет подниматься. Но не получилось. Тетушка забуксовала на середине пути. И Жанне же пришлось спускаться вниз, чтобы потом тащить наверх и пакеты, и старушку. Тетушка еле перебирала ногами, и Жанна вконец выбилась с ней из сил. Но внезапно ее осенила одна идея.

– Вот что, – едва переводя дух, произнесла девушка. – Сейчас я бегу за Алиной, всех детей уже, наверное, разобрали. Но когда я вернусь, мы с вами потолкуем про Мисюсика. Кто он? Откуда? И как бы вам от него отделаться.

Жанна угадала верно. Тетушка вмиг перестала умирать, ноги у нее зашевелились, а сама она стала оглядываться по сторонам, словно ожидая появление этого Мисюсика прямо из стен.

– О чем ты говоришь, Жанночка? – пролепетала Любовь, на которую упоминание имени Мисюсика производило магическое действие.

Она вновь стала милой, ласковой и услужливой тетушкой, именно той, которую вчера вечером, поддавшись ласковым уговорам, Жанна и забрала к себе. Надо же, подивилась про себя девушка, а имя Мисюсика действует на тетку безотказно! Не зная, кто это такой на самом деле, Жанна тем не менее преисполнилась горячей признательности к этому человеку. Его имя действовало на ее тетушку, словно волшебное заклинание, превращая ту из жеманницы и эгоистки в вполне себе нормальную старушку.

Кроме того, имя Мисюсика помогло тетушке обрести былую легкость ног и подвижность суставов. Она взлетела наверх, словно горная козочка.

– Ты его видела? – встревоженно допытывалась она у Жанны. – Разговаривала с ним? Жанна, не молчи, ответь мне! Ты видела этого страшного человека?

Тетушка была настолько сильно взволнована, что даже не пыталась скрыть свой страх.

– Вы его боитесь? Этого Мисюсика? Кто он такой?

Глаза у родственницы забегали. Ей и правду хотелось сказать, и все карты перед племянницей раскрывать она не спешила.

– Тетя, нам с вами жить. Сегодня я узнала, что вы не сказали мне про Андрея и написанное на него завещание. Завтра я узнаю, что вы еще кому-то что-то должны. Я не хочу играть с вами вслепую. Либо вы мне все рассказываете, как вы жили до моего появления и с кем дружбу водили, либо мы с вами прощаемся, и вы возвращаетесь к себе домой.

Тетушка выглядела совершенно несчастной.

– Ты же собиралась сейчас бежать за Алиной, – слабым голосом напомнила она Жанне.

– Прямо сейчас я и побегу. А вы присядьте и подумайте! Надеюсь, когда мы вернемся, у нас с вами состоится плодотворный разговор. Уверена в этом.

И Жанна, даже толком еще не отдышавшись, припустила вниз по лестнице. Выскочив на улицу, она побежала в сторону детского садика. Все ее мысли были лишь о том, что она скажет воспитательнице и как оправдается за свое опоздание. Больше ни о чем она думать просто не могла. Жанна знала, что к пяти часам почти всех детей их родители или другие родственники уже разбирали. За кем-то приходили бабушки, за кем-то старшие братья или сестры, тети, дяди или соседи на худой конец. Но ей пока что некого было попросить о такой услуге на постоянной основе. Вот если бы тетушка смогла забирать Алину… Хотя бы только забирать!

Отводить ребенка в садик с утра Жанна успевает и сама. А потом на работу! И работать, работать, пусть много и тяжело, но лишь бы видеть результат своих трудов. Лишь бы знать, что у Алины будут игрушки не хуже, чем у других детей. И одевать она своего ребенка станет не в обноски с чужого плеча, а в собственноручно купленные платьица, согласно своему вкусу и желанию.

Впрочем, Жанна всегда была склонна к своего рода самообману. А в последнее время она так привыкла лгать и притворяться, что постепенно стала заниматься этим и с самой собой. Она и сейчас обманывала саму себя. Ведь даже появись у нее свободные деньги, она все равно постарается продолжить получать от родственников материальную помощь. Почему бы и нет? Рассчитывать на то, что она сумеет заработать столько, чтобы послать к черту всех вокруг, нечего. Денег всегда не хватает.

Но ведь совсем не обязательно говорить родственникам всю правду. Пусть и дальше снабжают Алину красивыми платьицами, курточками и штанишками. Жанна была совсем не против такой прибавки к семейному бюджету. А на сэкономленные деньги они смогут славно отдохнуть летом. Так думала расчетливая Жанна. При мысли, сколько лет она уже не отдыхала, девушка пришла в отчаяние. Получалось, очень уж долго.

– Да, тетушка могла бы здорово облегчить нам с Алиной жизнь. Ну, а мы в свою очередь облегчили бы ее. Надо только договориться с ней. И кажется, я знаю, как это сделать.

Жанна собиралась использовать магию имени Мисюсик. Уж коли оно так хорошо сработало те два раза, не подведет ее и в третий.

Занятая своими мыслями, Жанна вновь не заметила странную женщину, которая, казалось, ждала ее возле выхода из дома. Но на этот раз женщина не последовала за Жанной. Она осталась на Садовой возле парадной и лишь проводила убегающую девушку холодным внимательным взглядом.

В садике Жанну первым делом отругали. Она даже не удивилась этому. В последнее время ей приходилось выслушивать массу наставлений со всех сторон. Ничего не поделаешь, если ты мать-одиночка, то приготовься к тому, что очень многие захотят помочь тебе и в качестве самого верного средства выберут строгие нотации. Вот и Жанне пришлось выслушать от воспитательницы очередную лекцию о собственном безответном поведении и о том, что свои дела необходимо тщательно планировать.

– Впрочем, вам этого, наверное, уже не понять, – закончила свою речь воспитательница. – Если до сих пор не поняли, то нечего теперь уже и пытаться.

Жанна пыталась возмутиться, но воспитательница была права. Часы показывали уже начало восьмого, а рабочий день заканчивался ровно в семь. Так что она с удовольствием отчитала нерадивую родительницу. А когда Жанна приготовилась скандалить, отстаивая свое право на ошибку, воспитательница просто ускользнула от нее в дожидающуюся возле ограды садика машину.

Жанна с завистью посмотрела ей вслед. В машине четко просматривался силуэт мужчины. Кто это, муж или сын, девушка разобрать не могла, да ей это было и не важно. Важно было другое, что у этой женщины есть мужчина, который ее опекает. А у Жанны такого мужчины не было даже в проекте. Нельзя сказать, что ей он был так уж нужен, но все-таки для статуса было бы хорошо обзавестись каким-никаким, а все же мужчинкой.

Алина, радуясь приходу матери, прыгала вокруг нее. Девочка нисколько не устала от целого дня игр и развлечений с друзьями и теперь была не против поразвлечься еще и с матерью.

– Мама, пошли в детский магазин. Ты мне обещала! Еще вчера!

Жанна пыталась отказаться, но с Алиной не так-то просто бывало договориться, когда она решала поупрямиться. Вот и сейчас девочка явно планировала добиться своего любыми средствами. Не желая наблюдать сегодня еще и детскую истерику, а угомонить Алину, когда она разошлась, бывало непросто, Жанна пусть и нехотя, но все же согласилась:

– Хорошо. Пошли.

До магазина они шли долго, Алине хотелось обойти все детские площадки, которые встречались по дороге. Несмотря на то, что уже стемнело, девочка резвилась вовсю. Но когда дошли до магазина, Алина вдруг стала тормозить и обращать внимание исключительно на выставленные на прилавках других магазинов шоколадные батончики, печенье и конфеты. Даже упоминание про домик для счастливой семейки кроликов, смотреть на который они, собственно говоря, изначально и шли, не заставило девочку оторваться от созерцания сладостей.

– Может, ты голодная? – наконец осенило Жанну.

– Да. Я хочу кушать.

– Тогда бежим домой!

– Я прямо тут хочу! Вот это! И это! И те конфеты тоже!

Алина закапризничала, но Жанна не собиралась идти на поводу у дочери. Заходить в магазин, стоять там очередь ради какого-то одного батончика, когда в десяти-пятнадцати минутах ходьбы ждет и приготовленный тетушкой супчик, и горы надаренного к праздникам и еще не доеденного шоколада, просто безумие. Жанна умела быть экономной сама и планировала научить этому же и ребенка, так что сейчас она схватила дочь за руку и, больше не слушая возражений, быстро потащила Алину к дому.

– Идем, дома бабушка.

– Неправда! Галина Михайловна умерла.

Алина почему-то всегда называла покойную бабушку по имени и отчеству. Жанна никак не могла добиться от ребенка ответа, в чем причина такого обращения. Но одно было очевидно, Алина испытывала настолько глубокое уважение к покойнице, что иначе ее называть просто не могла.

– Галина Михайловна на кладбище. У нее там домик. Ты мне показывала, когда мы к ней ездили. Ты еще сказала, что когда-нибудь тоже там поселишься.

Похоже, в свое время Жанна наговорила при ребенке много глупостей. И сейчас она решила, что надо последить за своим языком и за тем, что она мелет.

Но на Алину она прикрикнула:

– Если ты немедленно не перестанешь тормозить, я поселюсь в домике у бабушки прямо сейчас!

– А я с кем останусь? – не по-детски встревожилась Алина.

– Одна!

Одной девочке быть совсем не хотелось. Не любила она этого и поэтому не нашла ничего лучше, чем разрыдаться. Голод, усталость и капризное настроение довершили начатое дело, и рыдания переросли в полноценную истерику. Жанна рассердилась. И на дочь, и на себя, и на весь мир, который был так несправедлив к ней. Ну, почему именно на нее навалилось столько всего? И муж оказался никудышный, и мать умерла, и работы приличной нет, и денег, соответственно, тоже. Да еще полусумасшедшая тетка навязалась со своими многочисленными проблемами, а дочка вместо того, чтобы поддержать, наглеет и капризничает.

Кое-как она дотащила Алину до подъезда. Причем на лестнице терпение у Жанны уже отключилось, и она сказала дочери:

– Хочешь оставаться тут, оставайся.

А сама пошла наверх, не оглядываясь. Сил просто не было, чтобы уговаривать девочку. Алина еще немного похныкала, а потом принялась карабкаться следом за мамой. Это ей удалось проделать без особых усилий. Девочка была хоть и худенькая, но крепенькая и резвая. Жанна и сама когда-то в далеком теперь детстве была такой. Она стала убыстрять шаги, а следом за ней, повинуясь включившемуся соревновательному духу, Алина тоже ускорилась, стремясь догнать, а если повезет, то и перегнать маму.