Вальс влюбленных попугаев

– Так за деньгами. Ей же деньги были нужны, чтобы этого дурака в очередной раз от неприятностей отмазать.

– А разве был человек, который был готов Нину субсидировать?

– Вот, и я тем же вопросом задалась. Только Нинка мне напоследок крикнула, что есть человек, у которого должок к ней имеется. И самое время этот должок с него спросить.

– Что же это за человек?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Но только это вряд ли кто-то из близких Нинке людей. В том смысле, что с кем она каждый день общается, тем она сама всем должна. Василий не в первый и, наверное, не в последний раз в истории влипает. И всякий раз за помощью к своей мамочке бежит. А Нинка, как ненормальная клуша, тут же кидается его спасать. Нет, я понимаю, материнский инстинкт и тому подобное, но всему же должен быть предел.

– А что за человек-то? Могла Нина у него ночевать остаться?

– Говорю же, что не знаю. Но вообще… появился у Нинки в последнее время какой-то мужчина.

– Ухажер?

– Скажете тоже! Кому она нужна, кошелка старая. Да еще с таким сынулей.

– И тем не менее мужчина был?

– Был, – вынужденно призналась соседка.

По ее описанию, это был высокий и очень худой человек лет шестидесяти с небольшой бородкой.

– И вот что странно, мужчина выглядит интеллигентным, очки, бородка, а вот одет очень неопрятно. Одежда вся в каких-то подтеках, словно он ремонтом занимается, и на него сверху все время жидкая замазка течет.

– Замазка?

– Ну, мел, побелка, краска. Хотя не знаю, на простого рабочего он тоже вроде как не похож. Скорей, на ученого. Но с головой у него вряд ли в порядке, если он за Нинкой решил приударить. Хотя чокнутых много, может, и на Нинкиной улице счастье пройдет.

– Возможно, ваша подруга за деньгами для своего сына к этому мужчине побежала?

– Вот-вот! Он рядом с Нинкой только месяц всего, как появился, прежде я его никогда тут не видела. Если не успел еще за это время прочухать, что за фрукт ее Васятка, то мог повестись на слезные просьбы Нинки и одолжить ей денег. При условии, конечно, что они у него есть. Так-то он на богатенького не больно-то тянул.

На этом их разговор и закончился. Соседка вспомнила, что ей пора принимать лекарство, и Сашенька с папой поняли, что больше они тут ничего не узнают.

– Если честно, то мне уже все равно, кто был первым хозяином нашего Яго. Теперь совершенно ясно, что жизнь у попугая была бурной, ему вдоволь пришлось нахлебаться в этой жизни, так что нет ничего удивительного, что бедная птица борется за выживание как только может.