Муха с татухой

– Почему? Так страшно выглядел?

– Напротив. Одет аккуратно. Чисто выбрит. Причесан. Ботинки блестят. И разговаривал он с ней тихим и вежливым голосом. Он сказал, что является представителем силовых структур, которые крайне заинтересованы в судьбе одного человека, который вскоре обратится к ней за помощью. И что она, Глафира, должна ему эту помощь пообещать.

– И что Глафира? Согласилась?

– Она-то согласилась. То есть как согласилась, вынуждена была согласиться. По ее словам, этот человек запугал ее. Он сказал, что если она не согласится им помочь, то у нее и у ее тети будут большие проблемы с налоговой, потому что магический салон вообще-то зарегистрирован как салон красоты, деятельность которого к тому же приостановлена.

– Твоя Глафира просто мошенница! – сердито воскликнула Марго, от волнения переходя на «ты». – И ее тетя тоже! И во что они втянули моего брата?

– Не перебивай меня и все услышишь. Этот человек, которого она окрестила Дон Карлеоне, велел Глафире сказать клиенту, что помочь ему могут лишь ламы из высокогорного монастыря в Тибете. И что болезнь эта является указанием свыше, чтобы ему отправиться туда. Если же он ослушается совета высших сил, останется в Питере и попытается вести прежний образ жизни, то обязательно погибнет. Поэтому Глафира должна была передать своему клиенту совет высших сил. Немедленно, не теряя ни одного дня, ехать в Мустанг и прожить там ровно год.

Год! Именно такой срок указал Женька в своем прощальном письме родным. Значит, все правда! Значит, письмо было!

И Марго спросила:

– А насчет того, чтобы перед отъездом Евгению оформить всю свою собственность – недвижимость и счета в банках на Глафиру, этот человек ей ничего не говорил?

– Нет. А было и такое?

Марго утвердительно кивнула. Что же, теперь многое ей становилось понятным.

Напуганный до крайней степени своей болезнью, измученный ее непредсказуемостью, брат стал легкой жертвой мошеннической аферы. Но в чем же ее суть? Пока что выгоду собираются получить лишь мама Марго и Лана.

– Уверена, этот человек с тихим голосом пытался выудить у моего брата все его деньги. Это и было главным заданием, которое он дал магине. А Глафира тебе в этом не призналась, потому что ей было стыдно.

– Твой брат обнулил свои счета в банке? Продал недвижимость?

– Вроде бы пока нет.

– Вот видишь. Нельзя обвинять Глафиру в том, чего она не сделала.

– Но она хотела, чтобы брат переписал на нее все свое состояние. А оно немаленькое.

– Но не переписал?

– Вроде бы нет.

– Вот видишь, что там Глафира хотела – это лишь твое предположение. А мне кажется, что во всей этой истории Глафира скорее жертва, чем преступница.

– Она обманщица! Задурила брату голову, хотя прекрасно понимала, что никакой Мустанг, никакие горные ламы не помогут моему брату избавиться от его болезни!

– Как знать. Очень многие болезни тела связаны с болезнью духа. Стоит очиститься душе, как и на физическом уровне болезни моментально оставляют тело человека.

– Ну, допустим. Но зачем этому Дону Карлеоне понадобилось заботиться о здоровье моего брата? Зачем он сделал так, чтобы мой брат умотал в такую даль?

– Этого я не знаю.

– А Глафира знает?

– Возможно, и знает. Когда она вчера вечером звонила мне и просила о помощи, то была очень взволнована. Сказала, что ей страшно. Что она снова видела этого человека – Дона Карлеоне, что он следит за ней. И что прошлой ночью к ней в квартиру приходил какой-то человек. Что она только чудом ему не попалась. Так уж сложилось, что ее подругу как раз в тот вечер бросил кавалер, та в рыданиях позвонила Глафире, и она ушла ночевать к подруге, оказывать ей моральную поддержку. А утром хотела вернуться домой, на улице ее встретила соседка и сказала, что какой-то мужчина провел в квартире у Глафиры всю ночь, ушел лишь под утро. Глафира этому очень удивилась, потому что ключи от квартиры есть только у нее. И кто этот мужчина, она понятия не имеет. И думает, что мужчина ночью к ней пришел неспроста и задержался так надолго в пустой квартире тоже, он караулил ее возвращение, и что это посланец Дона Карлеоне. И что он хочет ее уничтожить как свидетельницу.

– У твоей Глафиры очень богатое воображение. И полное отсутствие моральных устоев. Надо же такое придумать! Отослала отца семейства в Тибет! Воспользовалась состоянием больного человека! А она не подумала, как Женька доберется до этого Мустанга? В его-то состоянии! Он же может упасть! Разбиться! Потерять память, документы, деньги.

И Марго буквально схватилась за голову, представив своего брата одного в чужой дикой и абсолютно нецивилизованной стране, где со всех сторон высятся скалы, а вдоль краев дорог обрывы, которые Женьке в его состоянии просто противопоказаны! Скалы, обрывы, кишечные и кожные паразиты, болезни, к которым у Женьки нет никакого иммунитета. И среди всех этих опасностей ее брат один, совсем один! Вода, кишащая тифом и холерой, непривычная, зачастую несвежая еда. И жить брат будет не в относительном комфорте отеля, а в спартанских условиях монастыря. Спать на голом камне. Даже если Женька еще жив, у него просто нет шансов протянуть в таких условиях целый год.

– Глафира просто погубила моего брата. Она его убила!

– Мне кажется, сейчас проблемы у самой Глафиры. Вчера вечером она меня очень просила, просто умоляла, чтобы я помог ей. Она договаривалась об этой нашей сегодняшней встрече, как не знаю о чем. И что же я наблюдаю? Я тут, Барон тут, даже ты тоже тут, а самой Глафиры нет. Это может означать только одно…

– Это может означать, что Глафира испугалась того, что натворила, и сбежала.

– Это может означать только одно, – невозмутимо повторил молодой человек, – что угрожающая ей опасность вовсе не плод ее воспаленного воображения, а реальность. И сейчас Глафира находится в руках этого Дона Карлеоне и его людей, кем бы они в итоге ни оказались.

– Я хочу вернуть своего брата.

– А я хочу вернуть Глафиру.

– Какое тебе до нее дело? Что ты за нее так волнуешься? Или у вас с ней что-то есть?

– Она обратилась ко мне за помощью, я ей эту помощь обещал предоставить, значит, ее исчезновение – это уже мое дело.

Марго пристально вгляделась в лицо молодого человека. Оно ей понравилось. Хорошее открытое лицо. И какое благородство характера! Не часто в наше время встретишь у людей такое трогательное отношение к данному кому-то слову.

– Как тебя зовут?

– Саша.

– Что же, будем знакомы, Саша.

И Марго протянула молодому человеку свою руку. На ближайшее время их дороги совпадали. Марго хотела найти своего брата. А где находится ее брат, могла знать лишь Глафира. Как ни мало государство Мустанг, монастырей там масса. Это же горы Тибета, а Тибет – это совершенно особенная страна. Чтобы не блуждать по всем монастырям Мустанга, лучше выяснить у Глафиры точно, в какой из них она направила Женьку. И если повезет, перехватить брата еще по пути туда.

Глава 4

Саша от сотрудничества отказываться не стал.

– Сообща действовать удобнее, не говоря уж о том, что втроем даже веселей.

– И кто третий? – удивилась Марго. – Нас же двое.

– А Барон? Поверь, этот пес хоть и мал размером, но со своим чутьем стоит целого сыщика.

Марго огляделась по сторонам. Барон бегал по газону, разминал лапы. Марго наблюдала за ним с легкой завистью. Сидеть на лавочке и ждать у моря погоды, ей больше не хотелось.

– Что предпримем?

Она стеснялась сказать, но у нее самой никаких мыслей на этот счет не было. Разве что прямо сейчас отправиться в королевство Мустанг? Но где гарантия, что Женька уже там? Может, пока мама с Ланой прокручивали свой трюк с похоронами «брата», вполне себе живой Женька подписывал документы на дарственную для Глафиры и ее сообщников? Хотя как бы он подписал их без документов? В частности, российский паспорт брата остался дома. Только благодаря этому родным и удалось в такие рекордно короткие сроки провернуть похороны чужого тела.

– У меня есть мысль. Глафира в разговоре упоминала, что у нее в салоне хранятся фотографии всех клиентов. Делаются они с помощью потайной камеры и без ведома самого клиента. Просто стул для посетителей стоит под таким ракурсом, чтобы лицо гостя обязательно оказалось бы в кадре. Щелк! И фотография для архива готова. Такой порядок был заведен теткой Глафиры в целях личной безопасности, потому что порой среди них встречаются полнейшие неадекваты.