Однажды в Мидлшире

Лорд быстро глянул на мальчика. Он уловил прошедшее время.

– Мой тоже, – сказал лорд Диглби. – Но ужасно ругался, когда узнал, что я тоже курю. Запер меня дома на все выходные.

– Жуть! – сказал Джо.

Старик пожал плечами:

– Все равно погода была гадкая. Лило как из ведра.

Джо хихикнул. Он вытянул из кучки хвороста длинную ветку и теперь поджаривал ее на костре, глядя, как огонек пляшет на кончике. Сюда бы хлеба и сосисок, подумал лорд Диглби. Получился бы отличный пикник. Не считая сломанной ноги и безжалостно черного леса вокруг.

– Мой папа умер, – вдруг сказал Джо. – Его сбила машина.

Сердце старого лорда сжалось. Он покачал головой.

– Мой упал с лошади, – сказал лорд Диглби.

Джо поднял на лорда глаза, и лорд вдруг очень четко увидел, как заострилось от усталости его лицо. В его зрачках плясал костерок.

– Вы по нему скучаете? – спросил мальчик.

– Каждый день, – ответил старик.

– И я скучаю.

Они помолчали. Палочка, которую жег Джо, перегорела пополам и упала в костер. Снова пошел снег.

– Знаешь, – начал лорд Диглби, – когда я был маленьким, меня каждое воскресенье водили в церковь. Тогда так было принято. Там нас учили, что никто не исчезает навсегда. Наши близкие просто уходят в другое место, и потом, когда настанет время, мы с ними снова увидимся. Потом со мной много чего случилось, была война, и я перестал ходить в церковь. Но в это я верю до сих пор. Однажды мы увидимся. И тогда я честно смогу сказать отцу, что больше не курю.

Джо улыбнулся. Это была хорошая улыбка, и лорду Диглби стало теплее.

– Джо! Джо!

Голос донесся из-за деревьев, далекий и какой-то плывущий. Джо вскинул голову:

– Я здесь!

– Джо! Джо!

– Эге-гей!

Мальчик вскочил на ноги. Голос замолчал, а потом как будто стал отдаляться. Двое у костра замерли, напряженно прислушиваясь.

– Джо!

Голос зазвучал совсем близко.

– Да это же мама!

Мальчик подпрыгнул и рванулся в темноту.

– Джо, постой!

Лорд потянулся его поймать, но не успел.

– Мама! Мама, я здесь!

– Джо! Джо!

– Джо! – крикнул лорд. – Джо, вернись!

Но мальчик исчез. Черный лес поглотил его.

– Как эта собака может так бежать? – Стеттон схватился за дерево и застонал, переводя дух.

Они взяли хороший старт, но нестись за гончей на всех парах сперва по полю, а потом и через лес, да еще и в темноте, оказалось ошибкой. И Джон Стеттон, и Виктор быстро выдохлись и обзавелись синяками.

– Но ведь это гончая, так? – ответил Виктор.

Он был в лучшей форме, чем дворецкий, но ему здорово мешал пакет с продуктами, который он зачем-то потащил с собой. Он воспользовался передышкой, чтобы завязать его и устроить под мышкой.

– Этой гончей пятнадцать лет. По собачьим стандартам она ровесница лорда, если не старше.

Виктор хмыкнул:

– Это какой же она была в молодости?

Из темноты донесся нетерпеливый лай. Мужчины синхронно выдохнули, переглянулись и побежали дальше.

– Мама!..

Джо стоял в темноте и прислушивался. Голос исчез. Их с лордом костерка не было видно. Он снова был один.

– Лорд Диглби!

Тишина.

– Кто-нибудь?

Его голос звучал глухо, как будто мальчик кричал в вату. Ему казалось, что и лес вокруг него был темнее и плотнее, чем тот, из которого он выбежал. Ему стало по-настоящему страшно, и одновременно с этим он разозлился.

– Опять ты! Ты, кельтовский лесовик! Выходи! Слышишь? Я тебя побью!

Звук снова ушел в никуда. Джо затопал ногами.

– Ты трус! Трус! Слышишь? Ты трусливый трус! Иди сюда!

Лес оставался темным и безмолвным. Джо зажмурился и смахнул слезы. Это было нечестно. Ведь его почти уже спасли!