Вставная челюсть Щелкунчика

– С таким характером трудно обзавестись большим количеством друзей, – отметила я.

– И я о том же, – подхватила мать Кати, – непросто девочке. В школе она последняя, отдавали ее в спорт, в танцы, в самодеятельный театр… отовсюду пришлось забрать, преподаватели в один голос твердили: неперспективная, ленивая, упорства нет. Дома внучка тоже изгой. Никита гений, им постоянно восхищаются, Света маленькая, капризная, она все внимание матери на себя перетягивает. А Лиса что? Ее не замечают, не хвалят, потому что успехов нет. Я подумала, вдруг съемки самооценку девочки поднимут, она сможет в школе похвастаться, и после этого хоть одна подруга у нее появится. И отвезла внучку по указанному адресу.

Галина Сергеевна сложила руки на груди.

– Все отрицательные качества Алисы в тот день обернулись положительными. Много девочек туда явилось, из них отобрали всего пять, внучка попала в число счастливиц. Дальше удивительный поворот. Четыре участницы мигом ощутили себя звездами и стали соответствующе себя вести. Принесли им пять платьев. Одно, прямо скажем, не очень удачное, сочетание вертикальных и горизонтальных полосок, к нему туфли без каблука. Стилист попросил одну девочку надеть его, та отказалась, другая тоже… Дошла очередь до Алисы, она безропотно натянула платье. Подготовка к съемкам была долгой, девочек причесывали, макияж накладывали, четверка «звезд» раскапризничалась, Лиса же сидела тихо. Дали обед, Алиса его спокойно съела, остальные кривлялись: невкусно, гречку не едим, компот не пьем. Когда фотограф за дело принялся, Лиса покорно его указания выполняла, остальные спорили, они, оказывается, не первый раз в роли моделей выступали. Матери капризниц в процесс вмешивались: свет, мол, неверно поставили, причесали плохо, румян мало… А я-то деревня, лохушка, ничего не понимаю, поэтому молчу в тряпочку.

Галина Сергеевна тихо рассмеялась:

– Понятия не имела, как для журналов снимают, думала – заглянем на полчасика, чик-брык – и домой пошли. Куда там! Вернулись около одиннадцати вечера, совсем не простое занятие оказалось. Но не зря мучились, Алиса получилась красавицей. Девочку не обманули, туфли-платье ей подарили, мишку огромного вручили.

Бабушка протяжно вздохнула:

– Но в одном я ошиблась. Когда Алиса принесла в школу журнал со своими фото, ни дети, ни учителя ей не поверили, обозвали вруньей, заявили: «Девочка на тебя слегка похожа, но она красавица». Алиса домой в слезах примчалась. На следующий день я взяла полученные ею вещи, отправилась к классной руководительнице и устроила той головомойку. Учительница детям объяснила, что на снимках Горюнова, просто она с макияжем. Думаете, одноклассники начали восхищаться Алисой? Такая агрессия из них поперла, в особенности из девочек. Учтите, класс у нас для отстающих. С Алисой учится двадцать человек, все неуспевающие. Те, кто четверки-пятерки имеет, их всячески обзывают: дебилы, идиоты. И тут вдруг Горюнова в журнале! Лису прямо возненавидели! Даже учительницы от зависти прыщами пошли. Понимаете, как девочке плохо?

Я устала слушать Галину Сергеевну, поэтому демонстративно посмотрела на часы.

– Что вы от меня хотите?

– Виола, вы лучший писатель на свете, я вас обожаю, – вновь принялась мести хвостом бабушка, – прочитала все-все, что издано под именем Арины Виоловой. Сейчас читаю «Лапти-скороходы». Очень умный роман, конспектирую его.

Я постаралась не измениться в лице. Так, меня во второй раз за день спутали со Смоляковой.

– Впереди финал конкурса «Девочка года», – тараторила Галина Сергеевна, – сам Господь меня с вами в кафе случайно свел. Вы видели, какая чудесная Алиса, замечательная просто, помогите ей получить Гран-при. На этих соревнованиях такая коррупция. У Алисочки ни спонсора, ни покровителя нет. А ей так нужна победа! Но если главный приз ей не достанется, то нас устроит и второе-третье место.

Я не перебивала незваную гостью. В письме, которое Анюта сбросила мне на почту, есть данные о семьях всех финалисток. В досье Горюновой рассказано о ее семье. На первый взгляд все замечательно: папа, мама, бабушка, трое детей, Никита – вундеркинд. Никто из старшего поколения не пьет, не употребляет наркотики, не имеет приводов в полицию. Отличная ячейка общества, но я, случайно познакомившись с Екатериной, поняла, что Алиса завистлива и вздорна, Никита считает всех вокруг идиотами и крайне гордится собственным умом. Светлана истерична, патологически капризна, Алексей, похоже, совсем не любит жену и детей, терпеть не может тещу, Катя же находится в глубокой депрессии, у нее в душе такое количество обид на жизнь, что она готова вылить их на голову любому, кто проявит к ней хоть каплю внимания и сочувствия. Я сказала ей простую фразу, что-то вроде: «Не расстраивайтесь, все будет хорошо», и получила в ответ подробный отчет о ее жизни. Не все ладно в Датском королевстве. Собирая информацию о конкурсантках, сотрудники журнала «Красавица» на самом деле ничего о семьях девочек не узнали, они просто выяснили анкетные данные. Вполне вероятно, что за закрытыми дверями квартиры Марины Григорьевой, основной претендентки на Гран-при, происходят ужасные вещи. Вероятно, ее родители вовсе не белые ангелы, возможно, самая лучшая семья у Софьи Яковлевой, дочки матери-одиночки.

– Христа ради, подсобите Алисе, – пела Галина Сергеевна, – проявите милосердие по отношению к девочке. Марина Григорьева в вуз попадет, она на золотую медаль нацелилась, Софью Яковлеву отец поддержит. Знаете, кто у нее папочка? В анкете у девочки прочерк. Да мне случайно узнать довелось. Мать Сони давно состоит в любовной связи со своим боссом Иннокентием Крошкиным, хозяином сети бензоколонок. У него законная жена есть, да мадам Яковлеву наличие штампа в паспорте мужика не смутило. Соня неуклюжая, ей прыщи пятью слоями тонального крема замазывают. На конкурсе были намного более красивые девочки, по какой причине нескладная Яковлева попала в тройку претенденток?

– В финале десять участниц, – напомнила я.

Галина Сергеевна постучала ладонью по ручке кресла.

– Разве вам не объяснили, что основная борьба развернется между Мариной и Софьей? Отец последней щедро платит за свою девочку, вот она и появилась в финальной группе. Я уверена, что второго числа всем членам жюри от бензоколонщика подарки принесут.

Галина Сергеевна протянула ко мне руки:

– Виола! Хотите, я на колени встану? Марина со своей золотой медалью далеко пойдет. Софью отец-богатей в зубах по жизни пронесет. А у моей бесталанной, необеспеченной внучки победа в финале – единственный шанс. Умоляю! Сделайте Лису первой! Хорошо, если главной победительницей ей не быть, то хоть дайте призовое место! Второе! Молиться за вас буду!

Я встала.

– Уважаемая Галина Сергеевна! Я прослежу, чтобы жюри судило честно. Дальнейшее зависит только от Алисы. Простите, время позднее, завтра Новый год, хочется сегодня пораньше спать лечь.

Петрова спохватилась:

– Уметаюсь. Виола, дорогая, в конкурсах красоты всегда побеждают либо большие деньги, либо связи, либо… путь на экран лежит через диван. Марина Григорьева, например, прекрасно сию истину усвоила.

– Перестаньте нести чушь, – рассердилась я, – девочке всего четырнадцать! О каких диванах может идти речь? До свидания.

Мать Кати, тяжело вздыхая на каждом шагу, вышла за порог и зло сказала:

– Во-первых, Григорьевой пятнадцать по паспорту, а на вид все двадцать. И мне известно, почему ее отец повышение по службе получил. Очень уж его доченька одному человеку в просторном кабинете нравится.

Я захлопнула за ней дверь и, испытывая гадливое чувство, пошла мыть руки. Не надо было соглашаться сидеть в жюри.

Глава 7

Второго января около часа дня Анюта Королева привела меня в просторную комнату с тремя туалетными столиками и радостно объявила:

– Девочки и мамочки! Это писательница Арина Виолова, самый популярный автор детективных романов. Вы, конечно, ее сегодня уже видели, когда получали оценки за первое соревнование. А теперь имеете счастье познакомиться со звездой поближе.

– Здрассти, – нестройно произнесли присутствовавшие.

– И еще одно чудесное известие, – суетилась Анюта. – Татьяна Григорьева, Вера Яковлева, Галина Сергеевна Петрова, наложите макияж, поправьте прически. Вас вместе с девочками будет снимать пресса на фоне нашего баннера.

Одна из женщин сразу схватилась за пудреницу. Галина тоже взглянула в зеркало и начала взбивать волосы.

– Ма, ты чего сидишь? – возмутилась одна из девочек, которую я, если б не знала, что она школьница, легко могла бы принять за студентку. – Давай, очнись и накрасься.

– И так сойдет, отстань, Марина, – отмахнулась мать.

– Сойдет? – разозлилась дочь. – Ты на мымру похожа, испортишь снимок. Выглядишь отстойно, наложи тональный крем. Посмотри, какая у тети Веры чудесная помада, цвет сезона «Малиновые губки». Купи себе такую.

– Денег нет, – протянула мать.

Марина без спроса схватила тюбик.

– Мама, она копеечная, фирмы «Сюзанна», не «Шанель» и не «Ланком». Но никто не поймет, сколько она стоит, если намажешься.

– У меня лихорадка выступила, – вяло засопротивлялась Татьяна, – от помады ее по всему лицу разнесет. Я сегодня даже не пудрилась, косметичку дома оставила.

Другая женщина, как я поняла, Вера Яковлева, вспыхнула и сердито сказала:

– Марина, не смей брать чужое без спроса. Не твое дело, сколько моя косметика стоит. И если у кого-то герпес, то надо дома сидеть, а не в общественные места ходить, чтобы других заражать.

Анюта захлопала в ладоши:

– Так, так! Не стоит ссориться.

– Вы сапог где-то поцарапали, – неожиданно сказала Галина Сергеевна, – жалко как! Очень красивая обувь.

Анюта наклонилась, чтобы посмотреть на царапину, потом резко выпрямилась, расстегнутый воротничок ее блузки съехал набок, и я увидела на шее Королевой довольно большое родимое пятно в форме отпечатка кошачьей лапы. Анюта поймала мой взгляд и быстро вернула воротник на место. Но невус закрыть ей полностью не удалось. Странно, что я, беседовавшая сегодня с Анютой, не заметила ранее пятно.

– Я выходила из машины и напоролась на кусок льда, – вздохнула Королева, – исцарапала нос у «казаков».

– Не повезло, – посочувствовала я, – очень красивые сапоги, сама хотела купить такие, но в магазине был только тридцать пятый размер. Продавщица сказала, что другие в Москву не завезли.

– У кого такая маленькая нога? – удивилась Татьяна.