Лобстер для Емели

Примерно год назад Носова задержалась на работе. Возвращалась она домой около полуночи и на проселочной дороге встретила машину Егора Ивановича. Вот уж женщина удивилась! Что сын Рыжовой тут делает, да еще в столь поздний час? Бизнесмен притормозил, опустил стекло, помахал Наталье рукой и произнес:

– Есть у меня кое-какой план в отношении Главного Горкино! Место скоро золотым станет!

Глава седьмая

– Главное Горкино? Почему оно так называется? – не удержалась я от вопроса. – В навигаторе один населенный пункт – Горкино.

– Верно, – согласилась рассказчица. – Раньше село было очень большим. Но в шестидесятых годах прошлого века оно стало хиреть, народ подался в Москву. Та часть деревни, где ранее находились клуб, медпункт, сельсовет и магазин, опустела. А на краю, где только избы да огороды, остались жители. Административную зону все издавна называли Главным Горкиным. И до сих пор так говорят те, кто здесь вырос, хотя давным-давно на том месте одни развалины. Егору пришла в голову идея построить там парк развлечений по мотивам русских сказок. У американцев «Диснейленд» а у нас «Предания Руси».

Наталья сложила руки на груди.

– Ларин мог стремительно принять решение. Он купил землю, где находилось Главное Горкино. Начал строительство, директором будущего парка сделал Ксению. Та окончила факультет, где учат на режиссеров, и нигде не работала. Ларин поручил ей руководить всеми делами будущего парка, придумать развлечения, нанять актеров.

– Вот откуда странный русал, – сообразила я. – Сидит на дереве и зазывает в гости.

Наталья махнула рукой.

– Там пока полная чушь! Но люди начали приходить, несмотря на то, что «Предания Руси» едва оформляться начали. Сейчас работают карусель, кукольный театр и мужик-русалка, он аниматор. В указатель на дороге вмонтирована камера. Дядька сидит в административном здании, видит в компьютере, что кто-то едет, натягивает костюм русалки, залезает на ветку. Пока вот так гостей встречают. В выходной могут человек десять приехать. В будни – никого. Но парк только-только на ноги встает. Ну не сразу Москва строилась! Егор и Ксения постоянно по парку вместе ходили, о чем-то спорили. Ни у кого, включая меня, никаких плохих мыслей не возникло. Ксю намного младше, она сестра Нюши. Всем было ясно, что в развлекательную зону сын Валентины Тимофеевны деньги вкладывает только для того, чтобы у Ксении было собственное дело. И вдруг! Не спалось мне в одну ночь. Духота стояла – ни ветерка. Весь день дождь лил, к вечеру перестал, дышать стало нечем. Я где-то за полночь решила на веранде посидеть. Устроилась в кресле, свет не зажгла. Дом Нюши стоял весь как на ладони. Старую избу давно снесли, поставили хороший коттедж. И у меня новые хоромы, спасибо Егору Ивановичу! Свою семью любил, кормил, поил, Птичкину считал родной тетей, и ей, и Жене, сыну ее, помогал. Даже я в круг близких попала. Видите, в каком дворце живу? Сижу, значит, дышу. Свет нигде не горит, со стороны кажется, что в доме все спят. И у Ксюши темень. Вдруг! У нее на веранде вспыхивает лампа. Выходит девушка, с ней парень. Я сначала обрадовалась – слава богу! Появился у Ксю кавалер! Ей давно пора замуж, а никаких отношений с мужчинами не было. Очень я обрадовалась. Слышу баритон, мне он знакомым показался: «Потуши фонарь!» Сестра Нюши в ответ: «Зачем?» «Наталья увидеть может», – пояснил гость. «Она с курами спать ложится, – засмеялась Ксения. – И зрение от старости у нее плохое». Так обидно стало. Какая старость? Далеко мне до пенсии. Да, норовлю пораньше под одеяло залезть, потому что в пять встаю, а не к полудню, как Ксения, глаза продираю. И тут пара целоваться начала. Я смутилась, захотела уйти, начала осторожно вставать, а кресло подо мной как заскрипит! Я назад скорее, на сиденье. Мужчина перестал Ксю обнимать: «Пошли в дом». Та заартачилась: «Давай прямо здесь!» Он ей: «Мы же не подростки, чтобы веселиться на улице. Слышала звук?» И тут она ему ответила: «Егор, успокойся! Наташка дрыхнет давно! Больше тут никого нет! Хочу на веранде устроиться. Потом живо окунемся на нашем месте у обрыва, и ты на своем велике назад уедешь. Вот мне сегодня охота тут, а не в спальне!» Я чуть не упала! Поняла, почему голос у мужика знакомый!

Наташа посмотрела мне прямо в глаза.

– Как вам такое? Младшая сестра решила разбить брак старшей! Отплатила той за ее любовь и заботу!

– Да уж, – вздохнула я.

– Встаньте на мое место! – покраснела Носова. – Что делать? Забыть картину, которую наблюдала на веранде Тукиной? Оставить Нюшу в неведении? Она-то полагает, что муж ее обожает, а к Ксении по-отцовски относится. Сижу в столбняке, а парочка веселится по полной программе. Потом они к реке побежали. А я прямо в истерике. До утра промаялась, глаз не сомкнула. В семь, наплевав на все приличия, приехала к Маргарите, все ей рассказала. Та выслушала: «Спасибо. Больше никому ни слова. Пока не знаю, как поступить, надо подумать». Потом она меня чаем напоила, капли успокоительные дала, положила отдохнуть. Я заснула, очнулась в девять! Помчалась к Анне, хотела начать извиняться: «Прости, проспала!» Но никто моего отсутствия не заметил. Все в тревоге – Егор дома не ночевал! Машина в гараже! А где хозяин? Я ни жива, ни мертва. Молчу. Анна в истерике. Егора нашли не сразу, через день только. Обнаружили его в воде – зацепило плавками то ли за камень, то ли еще за что-то. Водолаза вызвали, тогда все и прояснилось. Тело находилось около обрыва – очень опасное место, все наши знают о подводных ледяных ключах, никогда туда не ходят. Но я-то слышала, как Ксения Егору сказала: «Живо окунемся на нашем месте у обрыва, и ты на своем велике назад уедешь». Значит, они там не раз плескались.

Носова вдруг резко покраснела и забубнила:

– Егор был не пожилой, он меня ненамного старше, но и не семнадцать лет ему. Когда пара на веранде начала веселиться, я отвернулась, чтобы не смотреть. Но уши-то слышали. Они долго возились и так, и эдак! В перерывах между кувырканиями Ксения любовника компотом поила. Похоже, не впервые они на веранде развлекались, там софа стояла. Лошадиное здоровье должен мужик иметь, чтобы подобным образом бабу ублажать. И после такой физкультуры он, потный, к речке побежал. Уже говорила, девка его направила в то место, где ледяные ключи. Небось, прыгнул в воду, а сердце и остановилось. Сестра жены подождала, пока Егор вынырнет, а его нет. Ей стало понятно, что любовник мертв, и она удрала. Почему на помощь не позвала? Может, его врачи могли спасти? А как докторам объяснить, по какой причине они с Лариным ночью вдвоем плавать отправились? Как Ксении выкрутиться? У девушки в голове калькулятор с раннего детства встроен, вычисляет, где ей побольше денег заграбастать. Она с пеленок такая! «Тетя Наташа, сделайте мне в школу бутерброды!» Я ее один раз спросила: «Тебе Зина всегда прилично денег на буфет школьный дает, любит тебя. Можешь купить булочку, да не одну!» Она ответила: «Очень хочу наборчик с губной помадой. Мама на него не разорится, да и краситься она мне не разрешает. Я ваши сэндвичи съем, а денежки, которые на буфет дали, в копилку спрячу. Потом косметику куплю». Ей тогда лет десять, может, девять было.

Наталья легла грудью на стол.

– Валентина Тимофеевна считает, что сына убили. По ее мнению, кто-то мужчину отравил. Ну не ошибается материнское сердце. Егор жертва убийцы, только яд ни при чем. Он после веселья с Ксенией в ледяную воду прыгнул. В ту ночь, когда правду узнала, захотела сию же секунду полететь к Нюше, открыть ей глаза, но потом разум в голову вернулся. Представила: сообщу Анечке новость. Что дальше? Жена, естественно, подаст на развод. Ее отношения с сестрой навсегда разорвутся. Дети все тоже между собой поругаются. Один встанет на сторону мамы, другой папу будет оправдывать. Все! Семья развалится. А кто будет виноват? Я! Может, Нюша знает про связь супруга с золовкой! Вдруг вида не подает, потому что не хочет войны? А я влезу! И как поговорить с ней? Вот не способна сообщить Ане такую новость. Выдохнула я, опять к Маргарите побежала, все свои мысли перед ней разложила. Рита в ответ: «Хотела к тебе с тем же шагать. Моя позиция такая: ничего не знаю. Точка. И ты тоже не в курсе. А сейчас что-то рассказывать вообще преступно». И мы обе языки прикусили. На Нюшу страшно смотреть, она в тень превратилась. Не плачет, не жалуется, тихая. Похороны, поминки, все на высоте сделала. Дети в шоке. Хорошо, внуки совсем маленькие, ничего не понимают. Но они все за рубежом живут, прилетели отца в последний путь проводить – и назад. А Валентина Тимофеевна решила, что Егора отравили, захотела виноватого найти. Трудно ей принять, что сына любимого нет. Старшую Рыжову надо остановить, вдруг она прессу подключить решит? Чего она от вас хочет? Устроить скандал? Анне такого не надо.

– Хочет, чтобы мой муж нашел убийцу Егора Ивановича, – откровенно ответила я.

– И как дела пойдут, если правда выяснится? – прищурилась Наталья. – Что случится с Нюшей и ее детьми, когда все вокруг узнают, что у Ларина не один год длились левые отношения с Ксенией? Нюша у себя на груди змеищу пригрела, воспитала, выкормила, выучила, одела, обула! Каково Анне это осознать? Валентина, как мы с Ритой, молчать не станет. Уж будьте уверены, она всем расскажет, да еще приукрасит, наврет с три мешка того, чего не было.

Наталья опустила голову.

– Рыжова сказочница. Такого напридумывает! Фантазия у нее буйная! Романы надо писать. Кружева наплетет – не распутаешь. Я, когда приняла решение молчать о том, чему свидетельницей стала, сообразила, что надо велосипед Егора вернуть домой. Вдруг Нюша поинтересуется, где трехколесный конь.

– Трехколесный? – удивилась я.

– Да, он устойчивый. На двухколесном по тропинке трудно ездить. Потом пошла в гараж за чем-то, а велик на своем месте. Никто, кроме Ксении, его привезти не мог. Следовательно, младшая сестра не собирается перед всеми правду расстилать, она постаралась от себя подозрения отвести. Егора нет, и не надо его память чернить.

Глава восьмая

– Неприятная ситуация, – сказал Степан, беря чашку с кофе. – Наталья согласится рассказать Валентине, что видела на веранде? Это, наверное, снимет подозрения об отравлении.

– Нет, – ответила я. – И мы не можем пока ничего сообщить Рыжовой, потому что не имеем никаких доказательств адюльтера. Я верю Носовой, она очень нервничала, когда рассказывала про шалости на веранде. И с ее террасы действительно великолепно видно открытую часть дома Ксении. Но это просто слова! Расскажем матери Егора, что видела Носова, Валентина кинется к Наталье за подробностями, а та побоится портить отношения со свекровью Анны, соврет: «Ничего такого не было. Все писатели – фантазеры, Арина Виолова вам наврала». И дело не только в нежелании Носовой ранить Нюшу, с которой они с детства вместе. Наталья сейчас получает очень хорошую зарплату, она материально зависима от подруги. После откровенного разговора с Анной Носова, вероятно, лишится работы. Вдова может не захотеть постоянно видеть в своем доме человека, который знает об адюльтере. После откровений Наташи Нюша сделает вид, что ей ничего не ведомо, никому не расскажет об измене теперь уже покойного мужа. А Носову выгонит, потому что та станет вечным напоминанием об адюльтере. И вообще, в древние времена гонца, который приносил плохую весть, убивали.

В дверь постучали, потом она чуть приоткрылась, раздался голос:

– Степан Валерьевич, можно?

– Входите, Олеся, – разрешил муж.

В кабинет, чуть сгорбившись, вошла девочка лет четырнадцати. Школьница оказалась очень худенькой, почти прозрачной. В руках, которые по толщине походили на веточки кустарника, она держала здоровенный ноутбук. Широкие джинсы и безразмерная кофта ей совсем не подходили – в такой одежде кажешься тоньше. Волосы незнакомка заплела в две тощие косички, смахивающие на крысиные хвосты, а на лоб спускалась густая длинная челка, которая делала ее похожей на пони.

– Виола, знакомься, – улыбнулся Степан, – наш новый заведующий отделом компьютерных технологий Олеся Петровна Калинина.

– Очень приятно, – кивнула я, старательно скрывая удивление.

Степан взял подростка на одну из ключевых должностей агентства?

– Олеся, надеюсь, вы подружитесь с Виолой Таракановой, – продолжил муж. – Она опытный детектив, по совместительству моя жена. А еще под псевдонимом Арина Виолова пишет увлекательные детективы.

– Книги этого жанра лежат вне сферы моих интересов, – заявила девочка. – Да и после изучения нужных для работы источников времени на белиберду не остается. Но если одно из условий работы у вас чтение произведений супруги владельца агентства, то хочу напомнить, что при найме на службу я подписывала договор, в котором нет параграфа о необходимости становиться фанаткой писателя Арины Вилкиной. Прежде чем начну доклад о том, что удалось выяснить за короткое время о семье Лариных, хочу прояснить ситуацию. Я не могу и не хочу брать в руки криминальные романы, считаю данный жанр жвачкой для мозга, а его обожателей – людьми, которые не знают, что такое настоящая литература. Если я обязана изучать бульварное чтиво, то увольняюсь сию секунду. Если нет, то остаюсь в вашей конторе, но вы не принудите сотрудника восхвалять свою супругу!

Я растерялась. Понятно, что мне следует ответить, но как отреагировать? Уточнить, что автор не Вилкина, а Виолова? Оправдываться перед тинейджером не хочется, говорить всем известную истину, что литература делится на жанры, тоже не с руки. Объяснять, что работаю для развлечения читателей, не стоит. Посоветовать школьнице сходить к доктору, пусть тот выпишет ей таблетки от хамства и микстуру, которая оживляет хилые ростки хорошего воспитания? Ну уж нет, этим пусть занимаются родители чада.

– Пьеса «Гамлет» Шекспира вам знакома? – поинтересовался Степан у юной грубиянки.

– Естественно, – процедила обладательница густой челки, – великолепное произведение!

– А ведь это детектив, – усмехнулся мой муж. – Принц ищет убийцу своего отца. «Преступление и наказание» Федора Достоевского тоже криминальный роман – убита старуха процентщица. «Мертвые души» – расследование мошеннических действий. Вы читали перечисленные книги?

– Естественно, – повторила Олеся.

– Поздравляю, вы любите детективы, – засмеялся Степан.

– Это гениальные произведения! – ринулась в бой Калинина. – Поэтому сомневаюсь, что Арина Вилкина достойна хотя бы чистить обувь данных авторов.

– О! – воскликнул Степа. – Значит, вы, Оксана, интересовались творчеством моей супруги.

– Нет, конечно, – скривилась девушка. – Кстати, я Олеся. Если трудно запомнить имя человека, с которым общаетесь, советую запечатлеть его на листке и держать перед глазами. Неправильное обращение говорит о вашем пренебрежении к собеседнику!

Степан кивнул, быстро нацарапал что-то на бумаге и протянул ее хамке.

– Прошу вас.

– Что это? – фыркнула та.

– Арина Виолова – вот что написано на обложках книг моей супруги, – объяснил Дмитриев. – Не Вилкина. Держите записку неподалеку от себя и посматривайте на нее в процессе нашей беседы. Иначе и я, и Виола подумаем, что вы, Олеся, пренебрежительно относитесь к госпоже Таракановой. Вопрос: вы читали детективы Виоловой?

– Уже ответила, – скривилась школьница, – нет и не собираюсь. Не ем дерьмо на обед и не забиваю дерьмом голову!