Бермудский треугольник черной вдовы

Соседка примолкла.

– Говорите, говорите, – обрадовался детектив.

– Знаете, – смутилась Лидия, – у Веры незадолго до кончины второго мужа начались провалы в памяти. Один раз я поднялась на наш этаж, стала рыться в сумке, ключи искала. Дверь Лазаревой открылась, она наружу выскочила, увидела меня и к ступенькам рванула. Меня ее поведение немного удивило, выглядело так, словно она со мной здороваться не хочет, я крикнула ей в спину: «Верочка, добрый день, как дела?» А она, не обернувшись, рукой махнула и убежала. Я даже обиделась. На следующий день решила свою входную дверь снаружи вымыть. Над нами живет семья Панюковых, хорошие люди, у них семилетний сын Юра. Мальчик бегает во двор в футбол играть, мячик по пролетам ногой гонит. Он так тренируется, мечтает профессионалом стать. Мяч часто в мою створку попадает, грязный след остается. Тру я дверь щеткой, и тут Вера появляется.

– Здрасте, Лидия Ефимовна, как дела?

Меня черт за язык дернул:

– Добрый день, дорогая! Вижу, вы сегодня в хорошем настроении, а давеча злились.

Она ресницами захлопала:

– Я? Сердилась? На вас?

– Да, – подтвердила я, – мимо меня прошмыгнули, поздороваться не пожелали, я не поняла, чем такое отношение к себе вызвала.

Лазарева улыбнулась:

– Вы перепутали меня с кем-то.

Я решила ей подыграть:

– Наверное.

А сама думаю: никогда не видела женщин с таким стогом рыжих кучеряшек на голове, просто овца, которую в хне искупали. Перепутала я! Как бы не так. Такие волосы только у тебя, дорогая! Но Вера так удивленно-растерянно выглядела, что я решила, может, она ку-ку? Дом стоит, а крышу унесло?

– Давно это случилось? – полюбопытствовал детектив.

Лидия призадумалась:

– Точно не скажу, но незадолго до смерти Степана. Когда он скончался, я подумала: «Вот почему Лазарева так странно себя вела. Небось супруг болел, она испугалась, что и он умрет, стала таблетки от нервов пить». Мне доктор успокаивающие прописал, я их недолго принимала да бросила, совсем дурой от лекарства стала. О! Вспомнила, она еще чужих тогда бояться начала.

– Чужих? – переспросил сыщик.

Лидия Ефимовна кивнула.

– Через день после того, как Лазарева забыла, что не поздоровалась со мной, она ко мне в квартиру позвонила. До этого в гости никогда не рвалась, а тут скромно спрашивает: «Можно зайти?» Я подумала, что она извиниться хочет, приготовилась сказать, что происшествие смятого фантика не стоит, забыла я о нем и нисколечки не обижаюсь, что она ко мне спиной повернулась. А Вера вдруг спросила:

– Лидия Ефимовна, у вас никогда не складывалось ощущения, что дома кто-то посторонний побывал? Зашел в ваше отсутствие? Без разрешения?

Я удивилась:

– Нет. К тебе вор залез?

Она в пол уставилась:

– Ничего не пропало, но у меня на кухне, когда я уходила, был чайник ручкой к окну повернут, а сейчас наоборот. И на боку у него вмятина появилась, а утром ее не было.

Вот тут я поняла: шиза у Веры! Ручка от чайника не там! Анекдот. Это кто же в квартиру полезет, чтобы электроприбор вертеть? Смехота. И так мне ее жалко стало, свихнулась, бедняжка, совсем. Но больше она глупости не спрашивала, наверное, лечиться стала. Сейчас нормальной выглядит.

Кроме этого, Шерлок Холмс ничего не узнал, но и полученной информации хватило, чтобы Инна Валерьевна ударилась в панику. Сын-то переехал в первых числах сентября к черной вдове, наметил на декабрь свадьбу. Сколько он проживет в качестве счастливого молодожена? Двенадцать месяцев, как и его предшественники!

И вот сейчас Голикова, обмахиваясь бумажной салфеткой, сидит в нашем офисе и твердит:

– Вера – черная вдова. Она убила четырех богатых мужей, завладела их деньгами. А теперь нацелилась на моего наивного мальчика.

– И что вы от нас хотите? – задал вопрос Денис.

Инна стукнула кулаком по столу.

– Откройте сыну глаза. Поговорите с ним. Расскажите о прошлом Лазаревой. Я уверена, что мерзавка ничего Лешеньке о себе не сообщала.

– Если они пойдут подавать заявление в загс, Алексей Игоревич увидит паспорт невесты с четырьмя штампами о бракосочетании и насторожится, – сказал Жданов.

– Вы тут, наверное, второй день служите, – прищурилась Инна.

– Нет, почему вы так решили? – удивился Денис.

– Потому что не знаете, что паспорт легко поменять! – заорала Голикова. – Перед тем как начать сафари на моего заиньку, гадина небось пошла в полицию, наврала, что потеряла удостоверение личности, и получила новое, безо всяких отметок. Я уверена, что она именно так и поступила.

– Если Лазарева на самом деле отправляет на тот свет законных супругов и до сих пор не попалась, она совсем не глупа, – заметила Антонина. – Вера убивает мужей так, что ее не заподозрить.

Глеб Валерьянович кашлянул:

– Есть яды, о которых мы ничего не знаем. И можно довести человека до могилы усиленной заботой. Было у меня когда-то дело бизнесмена, которого молодая жена вкусно кормила свиными отбивными, жареной картошкой, пирогами-тортами, наливала ему коньяк-вино-пиво, а потом вела в кровать. Энергичные постельные упражнения после плотного ужина и в молодости-то не полезны, а после пятидесяти вообще нельзя заниматься сексом на полный желудок. Инфаркт не заставил себя ждать. Обильная жирная еда – это повышенный холестерин, бляшки, сужение сосудов. Секс – сильная физическая нагрузка. Оба фактора сложились и дали результат. Очень грамотно дама поступила. И в чем ее можно обвинить? В желании угодить супругу?

– Расскажите эту историю Лешеньке, – потребовала Инна, – сообщите ему, что Лазарева таким образом со всеми своими мужьями расправилась.

Борцов опешил:

– Но мы же не знаем, так ли это. Вероятно, Вере просто не везло. Ей на жизненном пути попадались здоровые с виду, но на самом деле больные мужчины. Они покинули бренную землю по естественным причинам.

– Нет! Она убийца! – уперлась Голикова. – Могу предоставить вам отчет детектива, где написано, что четверо ее мужей умерли вскоре после свадьбы. Больше года с ней никто не продержался. Инфаркты у всех.

– Но мы не знаем, чем они были вызваны, – попытался образумить клиентку Глеб Валерьянович. – Может найтись много причин, спровоцировавших ненасильственную смерть. И почему бы вам самой не поговорить с сыном, аккуратно…

Инна Валерьевна не дала эксперту продолжить, она вскочила и закричала:

– Он мне не поверит! Скажет, что в каждой его девушке я нахожу гнильцу. А кто виноват, что Алешеньке всегда попадаются глупые жадные шлюхи? Я ему сто раз внушала: не на том берегу рыбу ловишь! Не надо в клубе знакомство заводить или в ресторане. Приличные девушки вечера с родителями проводят. Пойдем со мной в гости к Меркуловым или Назаренко, у них дочери на выданье, прекрасные домашние девочки. Нет же! Подавай Алексею крашеную выдру в юбке до пупа! Но пока о свадьбе речи не шло, я терпела, а сейчас беда подползает. Я попыталась сыну на Веру глаза открыть, только начала, а он меня оборвал: «Если не хочешь со мной отношения навсегда испортить, ни слова о Верушке. И чтобы ты успокоилась, объясню: я познакомился с ней не в клубешнике, а в офисе. Приехал тур по экзотическим островам купить, вошел в агентство, а там Вера. Я сразу забыл, с кем отдыхать собрался. Мама, я люблю ее. Тебе сейчас лучше молчать». Лешик меня слушать не станет. Мать теперь побоку. Вера колдунья. Она мальчика приворожила, зельем опоила, вот он ей в рот и смотрит. Никогда такого раньше не было.

Голикова рухнула на стул.

– Помогите. Спасите моего ребенка. Докажите, что Вера убийца, узнайте, как она своих мужей на тот свет отправила, расскажите Алешеньке правду, пока он ее пятой жертвой не стал, предоставьте ему подтверждение преступлений Лазаревой.

Глава 4

Когда клиентка уехала, я пошла к Ивану Никифоровичу и сказала: