Дантисты тоже плачут

– Мамусечка, – загудел Никита, – дама приличная, не похожа на уголовницу. И почему только ты не хотела, чтобы мы встречались с Тиной?

И он зашмыгал носом.

– Никогда не видела мошенницу, которая была бы похожа на мошенницу, – не останавливалась мать. – А тебе следует думать о занятиях, а не о женитьбе. Учись, становись адвокатом, тогда и семью заводи. Я готова тебя кормить на время учебы, но только тебя. И зачем поливал Надю грязью? Знаешь, что я ее любила, можно сказать, единственная подруга была. И вовсе не алкоголичка, так, выпивала иногда. Жизнь не сложилась, вот и расслаблялась. Ладно, давай есть.

И в квартире зазвякали посудой. Благословляя создателя современных многоквартирных домов, я поехала домой. Из головы не выходило странное обстоятельство. Покойная Кристина и Ева Резниченко родились в один день – 15 октября. Пока непонятно, что из этого следует.

Глава 12

Близнецы росли не по дням, а по часам, радуя отменным аппетитом. Собаки, первое время удивленно заглядывавшие в кроватки, попривыкли и спали возле детей. На улице они бдительно охраняли коляску, скаля зубы на каждого, кто пытался подойти ближе чем на десять метров.

Зима набирала ход, начинался февраль, пожалуй, самый неприятный месяц года – ветреный, промозглый. От Соньки не было ни слуху ни духу. Александр Михайлович выяснил, что в гостиницах женщина не проживает. Лева присмирел и по вечерам молча смотрел телевизор. Мани практически никогда не было дома: утром – лицей, вечером – занятия в Ветеринарной академии. Тайна убитой девочки разъяснилась, шрам на животе Нелли больше не волновал меня. Сплошная скука. К тому же Александр Михайлович укатил по делам в Питер.

Первого февраля позвонила счастливая Ева.

– Тетя Даша, – затараторила она в трубку, – большое спасибо, ну такое спасибо, ну огромное спасибо, ну гигантское.

Трубку перехватила Нелли. Выяснилось, что Ева получила в четверти «пять» по французскому, ей даже дали похвальный лист. Наивная учительница, правда, недоумевала, почему, чудесно выполняя домашние работы, девочка не слишком хорошо отвечает в классе.

Нелли принялась извиняться:

– Мне даже в голову не приходило, что Ева может так вас затруднить.

– Ерунда, даже приятно помочь ребенку.

Нелли продолжала рассыпаться в благодарностях, потом последовало приглашение на ужин.

– Завтра, часов в восемь. Небольшое суаре[1 - Суаре – вечеринка, от soir – вечер (фр.).]. Только наша и ваша семьи. Ждем всех – сына, невестку, Наталью, Машу.

Сказано – сделано. Назавтра принаряженное семейство набилось в машины. Я поехала с Кешкой и Ольгой. На Садовом кольце попали в пробку. Мои глаза бесцельно разглядывали потоки прохожих. Как вдруг в дверях ресторана показалась Сонька.

На женщине красовалась роскошная шуба, отнюдь не из кошки. Волосы красиво переливались в свете фонарей. В руках дама сжимала крохотную вечернюю сумочку, но и это не все. Под руку бывшую мадам Арцеулову держал абсолютно роскошный мужчина. Мечта любой женщины от двадцати до семидесяти. Высокий стройный блондин в безупречно сшитом пальто. По виду лет на десять моложе Соньки.

Радостно улыбаясь, парочка подошла к машине. Блондин осторожно, как величайшую драгоценность, усадил в салон Соню, сам устроился за рулем, и дорогой спортивный автомобиль тихо пополз в обратном от нас направлении.

Кешка, Ольга и я, обалдев, не произнесли ни слова. Сзади загудели, и Зайка обрела дар речи:

– Видели Соньку?

Аркашка завопил:

– Мужик-то, мужик какой, просто Ален Делон.

Оказалось, Наташка с Марусей тоже заметили беглянку.

– Ничего себе, – причитала подруга, – под ручку с кавалером в ресторане рассиживает, а Левка дома слезы льет.

– Правильно льет, – встряла Машка, – раньше следовало думать, а то все «Соня дура», «Соня кретинка».

– И не сказала, где живет, – вздохнула Зайка, – поговорила бы с мужем по-хорошему. Хочешь расходиться – пожалуйста, но давай по-человечески. А мы, идиоты, номер машины не запомнили.

– Я записала, – заметила Маня и ткнула Зайке под нос ладонь, на которой проступали намазюканные шариковой ручкой цифры.

Глава 13

Вечеринка у Резниченко поражала размахом. На специальном столике выстроилась батарея бутылок. Вина, коньяки, ликеры – все лучшего качества, дорогое, почти уникальное. Стол соответствовал напиткам. Закуски, салаты, необыкновенно вкусная рыба на горячее.

К сладкому внесли чудовищно огромный торт, сделанный в виде корзинки, наполненной засахаренными фруктами.

– Говорил вам, что Нелли отменная кулинарка, – удовлетворенно сказал Владимир, закуривая сигару.

– Это она все сама сделала? – поразилась Наташка.

– Исключительно. Люда только на грязной работе: помыть, почистить, – кивнула Нелли.

– И торт тоже? – изумилась Маня. – Ничего красивей не видела, а вкусно как! Наша кухарка здорово готовит, но такое ей слабо!

Польщенная бесхитростным детским восторгом, Нелли пообещала специально для Маши сделать на Пасху пирог «Яйцо».

– Что это такое? – заинтересовалась Зайка.

Нелли объяснила, что «Яйцо» – совершенно необычное произведение кулинарного искусства. Секрет получен от бабушки, от нее же досталась и специальная форма для выпечки в виде двух половинок гигантского железного яйца. Сначала выпекается «скорлупа», потом внутренность заполняется начинкой или сюрпризом.

– Один раз бабушка разрезала пирог, а там скрывался маленький живой цыпленок, – рассмеялась Нелли.

– Как он только не обкакался от страха, – вздохнула Маня.

Все время молчавшая Ева захихикала и посмотрела на Марусю с обожанием. Нелли строго покосилась на дочь:

– Пойди принеси альбом с фото. Там как раз есть снимок праздника – мы все сидим за столом, а я начинаю резать «Яйцо».

Ева побежала выполнять приказ, Маруся с ней. Кешка с интересом рассматривал гравюры на стенах, потом спросил:

– Владимир, что же не знакомите с сыном?

– Юра спит, – поспешно заявила Нелли, не давая мужу раскрыть рта.

– Потом поднимемся в детскую, – вступил в разговор Владимир, – не будем его будить, дорогая, просто посмотрим.

Женщина покраснела, ее пальцы нервно затеребили салфетку.

Вернулись девочки. Они вдвоем тащили гигантский альбом, похожий на папку для нот. Нелли положила его на журнальный столик, перевернула несколько листов и ткнула пальцем в снимок.

– Вот, смотрите.

Я пригляделась. Цветное фото запечатлело довольно многочисленное семейство, сидящее за праздничным столом. Во главе – пожилой мужчина в темном костюме, с совершенно лысой головой. Рядом женщина, похожая на китайскую статуэтку, – маленькая, хрупкая, с глазами-щелочками. По бокам, напряженно улыбаясь, застыли три довольно молодые женщины, явно сестры, одинаково причесанные. У всех выделялись толстые, длинные носы, похожие на сардельки. В середине стола громоздилось «Яйцо».

Пирог вправду походил на произведение искусства. Казалось, что его снес гигантский страус. Белый, очевидно, покрытый сахарной глазурью, он был украшен всевозможными розочками, цветочками и фигурками из шоколада.