Покер с акулой

Нет ничего гаже, чем вставать в выходной день около шести. Но у меня просто не было другого выхода. Селихово расположено на краю света. Сначала два часа на электричке до Коломны, а потом бог знает сколько на местном автобусе до некоего Ромашина, далее следовало передвигаться пешком либо на попутном транспорте.

В электричке стоял зверский холод. Не успела я развернуть только что купленный журнал «Мир криминала», как над головой раздался громовой бас:

– Граждане пассажиры, вашему вниманию предлагаются качественные газовые зажигалки по типу «Ронсон». Невероятно удобная вещь, элегантно оформленная, можно переделать клапан, и она станет многоразовой. Цена намного меньше, чем в ларьках и магазинах.

Я обернулась. Тощий парень с испитым лицом держал над головой дешевую зажигалку черного цвета с белой надписью «Ronson». Пассажиры тихо дремали, уткнув носы в воротники. Продавец не спешил уходить, с надеждой оглядывая потенциальных покупателей, но никто не торопился обзавестись огнивом «по типу Ронсон». Мне стало жаль неудачника, и руки сами собой раскрыли кошелек. Но не успела я, пощелкав зажигалкой, убедиться, что та после исчезновения «дилера» моментально перестала работать, как над ухом зачастил высокий женский голос:

– Граждане пассажиры…

На этот раз моему «вниманию предлагалась» всякая мелочь – набор ниток, клеенки, кипятильники и жуткие китайские фломастеры. Торговала этим хабаром неопределенного возраста женщина с безграничной тоской в глазах. Рядом стоял белобрысый мальчишка в девчачьих сапогах. Возраст примерно Кирюшкин, но школу не посещает, таскается коробейником по вагонам. Одна из пассажирок, старушка в грязноватой китайской куртке, протянула пацану сдобную булочку, явно купленную для себя в дорогу. Мальчишка вежливо поблагодарил и тут же вцепился зубами в мякиш.

– Господи, твоя воля, – вздохнула бабка.

Я почувствовала, как к горлу подступает комок, и поманила представительницу малого бизнеса пальцем. На этот раз в руках оказались ножницы, которые не хотели резать.

Через полчаса сумка ломилась от ненужных предметов. Коробейники тянулись нескончаемой чередой. У всех был тоскливый вид, всех было жутко жаль. Примерно через час ассортимент сменился. Теперь предлагали газеты, домашние пирожки, отварную картошку… Пару раз пробегали тетки с огромными термосами, вопя:

– Чай, кофе, какао…

Потом появился тихий мужик и проникновенно зашептал:

– Кто желает согреться? Имеем ассортимент с закуской.

Мужская часть вагона крайне оживилась и стала вытаскивать кошельки. Продавец подходил к скамейке и раскрывал сумку-холодильник. Оттуда выглядывали бутылки с водкой. Из другой тары извлекались одноразовые стаканчики и нехитрые бутер-броды, правда, целомудренно замотанные пленкой.

– А минеральная вода есть? – спросила я.

– Не держим, – вежливо ответила «рюмочная», – щас после Кратова Танька побегет, у нее все в наличии – «Спрайт», «Пепси» и «Буратино».

Так и вышло. На следующей станции в вагон вскочила толстощекая девчонка с рюкзаком, набитым пластиковыми бутылями. Я купила «Святой источник» и бездумно уставилась в окно. Там проносились заснеженные поля и какие-то полуразрушенные конструкции.

Наконец спустя два часа я оказалась в Коломне и чудом успела на отходящий в Ромашино автобус. Народу в небольшой желтый ящик на колесах набилась тьма. По Москве давно не ходят такие машины, но в области они, очевидно, единственный вид транспорта. Вниз по шоссе автобусик бежал довольно ходко, вверх еле полз, тяжело фыркая.

Через каждые три-четыре километра он останавливался возле очередной деревеньки, и пассажиры менялись, оставаясь парадоксальным образом внешне такими же – бабы в мохеровых шапках и пальто с «норкой», мужики в старых куртках. Одновременно с людьми в салоне мирно покачивались кролики, собаки и куры.

Только когда на остановке с милым названием «Крысово» сухонькая бабка стала затаскивать по ступенькам упирающуюся козу, водитель заорал:

– Вылазь, тетка, ты бы еще с крокодилом ехать надумала.

– Так какая от крокодила польза, – резонно ответила неконфликтная бабулька, втянув животину в салон, – ни молока, ни творога, а Машка – моя кормилица.

– Слазь, говорю, – вопил шофер, – вчерась одна такая с козлом ехала, так он все вокруг заблевал!

– Тише, тише, сыночек, – просила бабка, – моя Маня к машине привыкшая, тихонечко в уголку примостится.

– Слазь, – не успокаивался водитель, – пока не слезешь – не поедем.

Пассажиры загудели. Бабулька затряслась и чуть не плача спросила:

– Граждане, делать-то что? С собакой можно, а с козой нет?

– Слышь, парень, – буркнул огромный красномордый мужик, – хорош над людями измываться, давай ехай!

– А ежели коза всех перепачкает, обосрется, мне убирать? – злился шофер.

– Давай ехай, – хором закричали селяне, – сами разберемся.

– Ну, как хотите, – присмирел парень и, выплескивая злобу, резко рванул вперед.

Стоящие люди попадали, как груши. Лишь одна коза удержалась на ногах. Наверное, на четырех конечностях удобнее стоять, чем на двух.

– Спасибо, граждане, – с чувством произнесла бабка, устраиваясь в углу, – кабы не вы, переть бы нам с Маней пехом.

– Отчего же пехом? – удивился тонкий парень в рваной кроличьей шапке, – ты бы, бабуся, на козу села и галопом домой!

Автобус грохнул от хохота, даже водитель засмеялся. Так, хихикая, мы добрались до церкви. Народ потянулся на выход. Ромашино, конечная.

– Где Селихово? – спросила я у шофера.

– Туточки, – ответил тот, пиная скаты, – через лесок, недалеко, километров пять будет.

– Доехать нельзя?

– На попутной только, – сообщил водила и закурил.

Я уныло оглядела пустое шоссе. Никаких признаков автомобилей, только где-то далеко-далеко тарахтит мотоцикл. Минут через пять звук приблизился, и стало понятно, что это не мопед, а совершенно диковинный вид транспорта, никогда ранее мной не виданный. Впереди один мотор без признаков капота, от него тянется длинная ручка к небольшому железному ящику на колесах. Перед ящиком на скамеечке, держась за повод, сидела баба в резиновых сапогах.

– Чего маешься? – крикнула она мне. – Подвезть?

– Спасибо, – с чувством произнесла я, устраиваясь возле водительницы.

– Не за что, – ухмыльнулась тетка, ловко управляя таратайкой, – не на плечах несу. Колеса везут. В Селихово?

Я кивнула.

– Докторша, что ли, новая?

– Нет, к Фединым, по делу.

– А-а, – протянула баба и потеряла ко мне всякий интерес.

Мы мирно тряслись по колдобистой дороге, до носа долетала вонь, очевидно, в кузове лежал навоз. Наконец тетка притормозила у пригорка и ткнула черным пальцем вбок:

– Гляди, Селихово.

– Спасибо, – вновь сказала я, одурев от тряски и запаха.

– Ступай себе, – вздохнула добрая самаритянка и добавила: – Ты там у Фединых поосторожней.