Толстушка под прикрытием

Арина подняла бровь, и я, улыбнувшись, пояснила:

– Там же обещают похудение «до десяти кило», а не «на десять килограммов».

Обнорская рассмеялась:

– Странно, что я, профессиональный журналист, никогда не обращала внимания на предлоги. Извини, кто-то меня разыскивает…

Я отошла на пару шагов в сторону, а Арина замерла, держа трубку возле уха. Потом сказала звонившему:

– Да. Договорились.

Сунув телефон в карман, она схватила со стола Эдуарда Семеновича бутылку с минералкой и сделала пару глотков прямо из горлышка. Тыльной стороной ладони вытерла губы, судорожно вздохнула, поежилась, сгорбилась и нервно буркнула:

– Черт, вечно я успокаивающие капли в кабинете забываю… Сколько раз говорила себе: «Носи лекарство в кармане» – и опять забыла положить.

– Неприятное известие? – осторожно поинтересовалась я.

– Да уж, без них не обойтись, – грустно ответила Арина. – Некоторые люди совершают ужасные поступки, и им все сходит с рук, а я… Мне судьба ничего не прощает, приходится платить за любую ошибку, в том числе совершенную в юности. Этот звонок… Простите, Танечка, придется вас оставить. Не обидитесь? У нас начинается планерка.

– Конечно нет, – заверила я, – работа превыше всего.

Обнорская выпорхнула из кабинета.

Я посмотрела ей вслед и решила соединиться с Трояновым. Арина замечательно владеет собой. Сейчас ей сообщили некую очень неприятную, встревожившую ее до глубины души новость, а она сумела сохранить безмятежный вид и продолжила разговор со мной недрогнувшим голосом. Но давайте вспомним, как она, прекрасно воспитанный человек, пила воду из бутылки, утиралась рукой, вздыхала, а потом неожиданно пожаловалась мне, незнакомой женщине, на судьбу!

– У аппарата… – откликнулся Роберт.

– Сейчас скину тебе номер, выясни, кто по нему звонил. Срочно! – быстро сказала я и тут же отключилась.

– А вот и жиромер! – объявил Эдуард Семенович, входя в кабинет.

Я, запихнув телефон в сумочку, осведомилась:

– Что?

Доктор плюхнул на стол небольшую коробочку. Из нее тянулся шнур с прикрепленной к нему никелированной штучкой, напоминающей «крокодильчик», на который хозяйки цепляют занавески.

– Жиромер, – повторил диетолог. – Сначала определим размер беды, а уж потом начнем с ней бороться. Готова?

– Это больно? – на всякий случай уточнила я.

– Ну почему все задают один и тот же вопрос? – нахмурился врач. – Нет бы поинтересоваться, точны ли измерения? Нам нужна складка на теле. Полагаю, их у тебя много, а самая толстая на брюхе, вот за нее и схватимся. Садись и расслабься. Наклонись чуть вперед. Начинаю!

Диетолог пытался прикрепить к моему животу «крокодильчик», но тот соскальзывал. Когда незадача случилась в пятый раз, Эдуард Семенович возмутился:

– Черт побери, эффект неущипаемости! Дорогая, ты – как баварская сарделька, круглая и упругая!

Я молча отобрала у врача зажим и прикрепила его в нужное место. Эдуард Семенович и не подумал сказать «спасибо». Просто ткнул пальцем в коробочку, и та запищала, потом приятным женским голосом продекламировала:

– Сыр «Российский», сорок пять процентов жирности.

Я опешила, а доктор воскликнул:

– Совсем с ума съехала? При чем тут сыр? Таня, перемести измеритель на ногу.

Я молча повиновалась. Эдуард снова нажал на кнопку. На сей раз аппарат загудел и выдал:

– Сосиски молочные. Двадцать процентов свинины, жирность семьдесят два процента.

– Хорошо хоть, что моя нога не показалась жиромеру похожей на сардельку, – пробормотала я. – Или на тамбовский окорок.

– Хватит болтать! Передвигай электрод на руку, – скомандовал диетолог. – И не смей со мной спорить.

– И не думаю, – смиренно сказала я.

– Пока – да, – хмыкнул лекарь, – но я прямо носом чую, что ты выжать хочешь, прекрасная моя Пизанская башня. Лучше тебе хранить молчание, как маленькому Буратино.

– На мой взгляд, деревянный мальчишка как раз отличался редкостной болтливостью, – не выдержала я и перетащила датчик на предплечье левой руки.

– Сливочное масло! – заверещал аппарат. – Вологодское, восемьдесят пять процентов жирности.

Эдуард Семенович сел за стол и скрестил руки на груди.

– Положение, моя дорогая, аховое. Жиромер от тебя взбесился, за человека не считает.

– Встречаются люди и потолще, – обиделась я. – У меня всего-то десять лишних кило. Недавно смотрела по телевизору программу «Здоровье» с Еленой Малышевой, там рассказывали о тех, чей рост совпадает с весом!

– Если не изменишь режим питания, то скоро станешь в упомянутой передаче главной звездой шоу толстяков, – отрезал диетолог. – Прибор не ошибается. Человеческого в тебе не осталось, один жир, как в масле. Понимаешь? Тебя можно на хлеб намазывать!

Я хотела сказать, что три раза в неделю занимаюсь в тренажерном зале и обладаю хорошими мускулами, но вовремя прикусила язык.

– Сейчас выясню, какой вес для тебя является оптимальным, – пообещал Эдуард Семенович, пряча прибор в ящик.

Я преданно заглянула в глаза Орнели:

– Делайте что считаете нужным.

Глава 8

– Вычислять будем по лично мною придуманной формуле, – воскликнул врач. – Сейчас измерю твое запястье, объем шеи, талии. Где сантиметр? А, да вот же он…

Мой мучитель – или лучше сказать «спаситель»? – схватил с подоконника тонкую пластинку со множеством кнопок и приблизился ко мне.

– Это же калькулятор, – удивилась я.

– Спасибо, дорогая! – язвительно воскликнул доктор. – Уж прости дурачину темную, перепутал. Давай сюда ногу и молчи. В век электроники нам ленты с делениями не нужны, техника нынче на уровне фантастики. Подносишь измеритель к щиколотке и – вот в окошечке цифра. Восемь сантиметров!

– Сколько? – подскочила я.