Тушканчик в бигудях

– Слушаю вас. К чему интерес имеете? Столовая, гостиная или, может, детская комната?

Я улыбнулся:

– Думается, в детских вы сейчас особенно хорошо разбираетесь. Кстати, поздравляю вас с внуком.

– Спасибо, – зарделся, аки маков цвет, Приходько, – такой пацанчик! Узнаёт меня, улыбается, просто душа радуется.

Потом он спохватился:

– Простите, разве мы знакомы?

– Нет.

– Тогда откуда вы про Феденьку узнали?

– Газета ваша попалась, корпоративная, там фото.

Федор Максимович ткнул пальцем в стол.

– Эта?

Я увидел под стеклом знакомый снимок.

– Точно. Очень хорошая фотография.

– Всякому приятно внимание, – гордо сказал Приходько, – вот прислали журналиста, прямо праздник мне устроили. Народ до сих пор поздравляет. Даже кое-кто из постоянных клиентов позвонил.

– Вы всех на снимке знаете? – спросил я.

– Конечно, – удивился вопросу Федор Максимович, – семья же, жена, зять, дочь моя, а это свекровь ее. В общем, все свои, посторонних не звали. Вы к какой мебели интерес имеете?

Я снова улыбнулся:

– Федор Максимович, мне ваша помощь нужна, вот, смотрите.

Приходько уставился на мое удостоверение.

– Из милиции, что ли?

– Нет, из частной структуры, агентство «Ниро».

Продавец снял очки.

– И что?

– Вот на фотографии сбоку мужчина с букетом.

– Вижу.

– Он кто?

– Понятия не имею.

– Как это? – изумился я. – Он же снят вместе с вашей семьей. Сами только что сказали: никого посторонних не было.

– Верно, – кивнул Приходько, – только этот тип в кадр случайно попал. В родильном доме всех в одно время выписывают, с двух до четырех. Комната маленькая, медсестра одна туда-сюда ходит, младенцев выносит. Народу много набилось, этот мужчина кого-то другого встречал. В газете тоже решили, что он из наших, раз близко стоит, я не стал их разочаровывать. Так уважили, репортера прислали, ну попал чужой в кадр, и что теперь? Возмущаться? И почему он всем нужен!

– Кто? – удивился я.

– Да мужик этот. Про него меня уже расспрашивали.

– Кто? – снова, еще более изумившись, повторил я.

Федор Максимович пожал плечами:

– Пришел ко мне покупатель, кровать он смотрел, все матрасы перещупал, а потом воскликнул: «Откуда мне ваше лицо знакомо. Эй, постойте, это же вы!» И газету протягивает!

Федор Максимович уставился на издание.

– Верно, – кивнул он, – в родильном доме снимали. Это моя дочь, Алена, теперь по фамилии Сытник.

– Зять у вас красавец, – улыбнулся покупатель, тыча пальцем в мужика с букетом.

Приходько улыбнулся и объяснил, что это посторонний человек, случайно попавший в кадр. Родственник какой-то другой роженицы, не имеющий никакого отношения к семье Приходько–Сытник.

Я улыбнулся:

– Люди порой бывают очень глупы! Ясно же, что молодой отец держит ребенка! Значит, вы не знаете имени мужчины на фото?

– Откуда!

– А где именно ваша дочь рожала?

– Здесь недалеко, – махнул рукой Федор Максимович, – роддом в двух шагах. Налево свернете, вдоль зеленого забора…

– Какого числа внука забирали?

– Шестнадцатого февраля, – отчеканил Приходько, – такую дату не забыть.

Я попрощался с ним и пошел к эскалатору, на глаза попался тот же столик из стекла с пластиком. Посередине столешницы красовался ценник: 150 600 рублей.

– Федор Максимович, тут ошибка, – не выдержал я, повернувшись к Приходько.

– Что такое? – насторожился продавец.

– Столик…

– Хорошая вещь, качественная.