Отдел «13»

Архипов подробно описал окрестности, отметив что, по сути, там кругом недострои. И едва удержался, чтобы не добавить ядовито – почему бы вам не проверить самим.

– А кладбище? – повторил вопрос Бергман и буквально впился глазами в следователя.

Архипов никогда не был ссыклом, но тут вдруг почувствовал нечто, подозрительно напоминающее страх. Да что за ерунда такая? Бергман был ниже его на голову. Круглый колобок, которому под полтинник. Прямо скажем, тридцативосьмилетнему бывшему спортсмену под два метра ростом (пусть и не в лучшей на данный момент форме) Бергман был не соперник. А вот, поди ж! Архипов буквально кожей чувствовал исходившую от Бергмана угрозу. Но взгляд Павел Петрович все же выдержал и ответил после некоторых раздумий:

– Кладбища нет.

– Это точно?

– Точно.

Бергман медленно кивнул и спросил вдруг:

– Что думаете обо всем этом?

Павел Петрович не стал издеваться и спрашивать "вы о вашей клоунаде, уважаемый?" и ответил:

– Я уже излагал свою точку зрения вашему коллеге, Сафронову. Вы ведь знакомы?

Бергман снова кивнул, но как-то машинально:

– Повторите, будьте любезны.

Архипов начал не на шутку свирепеть. Что за ерунда здесь вообще творится?

– Если считать сегодняшнюю жертву, то в этом районе, это пятый случай за последние два года.

– Полагаете, серийник? – спросил Бергман и тут же добавил. – Я был в длительном отъезде, и не владею полной картиной событий.

"А информацией в вашем секретном отделе коллеги не делятся?" – едва не сорвалось с языка Архипова, но он снова сдержался и ответил:

– Полагаю. Были и юноши, и девушки. Внешность разная, но сходства, без сомнения, есть. Во-первых, молодые. Во-вторых, бездомные, наркоманы. В общем, те, кого не будут искать. И, конечно, внешний вид жертв. Их явно долго держали взаперти, не кормили. Они все сильно истощены… словно из них высосали все соки. При этом отсутствуют следы побоев или ран. То есть, их не пытали и не истязали. Только, морили. Но вам должно быть известно гораздо больше. Вскрытия проводили ваши люди.

– Верно, наши, – Бергман снова кивнул, блеснув стеклами круглых очков. В них да еще с такой фамилией он стойко ассоциировался у Архипова с каким-нибудь доктором – смерть из концлагеря. Неприятнейший тип. Абсолютно во всех смыслах. – Что ж, благодарю вас, господин Архипов. Вы снова нам очень помогли. В случае новых данных, прошу связаться по имеющемуся у вас номеру. Это все. Всего доброго.

Лысый и очкастый доктор-смерть направился в сторону выхода. На сей раз Павел Петрович не удержался:

– Не могу и надеяться, что вы поступите также, если сведения появятся у вас.

Бергман замер и медленно обернулся. Низкий и плотный, серый и безликий тип, которого, раз увидев, вряд ли запомнишь. Зато стекла очков под светом неоновой лампы прямо сияют, словно два прожектора, готовых испепелить Архипова. Засунув руки в карманы кожаной куртки, с совершенно бесстрастным лицом, Бергман ответил:

– Теперь это дело в нашей юрисдикции, господин Архипов. Вам больше не стоит забивать голову, думаю, у вас и без того работы полно.

И, развернувшись, он нырнул в темноту, покинув освещенный участок коридора.

Архипов долго пялился ему в след и, наконец, мрачно хмыкнул:

– И вам всего хорошего, уважаемый.

Он тоже развернулся, но направился обратно в кабинет к дежурному патологоанатому. Уходить, не попрощавшись, было невежливо, а Павел Петрович был, к счастью, хорошо воспитан.

Глава 2. Тринадцатый отдел

В общей сложности аналитикам Особого тринадцатого отдела понадобилось двадцать четыре часа, чтобы окончательно определить место, где скрывается предполагаемый преступник. Эти гении давно уже сплели свои сети и им не хватало всего лишь детали – еще одного трупа – дабы подтвердить, что сети эти раскинуты верно. Теперь подтверждение было. Неприятно, конечно, что на одну жертву стало больше, но это было неизбежное наименьшее зло, необходимое, чтобы предотвратить наибольшее.

Когда, спустя двадцать четыре часа, на стол к Руководителю легла папка с делом, Бергман был практически убежден в том, что они, наконец, изловят эту тварь. Охота должна была вот-вот возобновиться.

В кабинете было тихо и темно. Только свет от настольной лампы, лежавший идеальным кругом на стерильно-чистом столе, за которым, как обычно, в столь же идеальном костюме заседал нынешний Руководитель.

Давненько они не виделись. Несколько лет прошло. Пока Бергмана не было в стране, этот человек из «зама» поднялся до Руководителя и, по всем параметрам, соответствовал своей должности. Узнав об этом, Бергман мысленно поздравил нового Руководителя с назначением. В Особый отдел они попали одновременно, и если уж кто и мог занять столь ответственный пост и, что важнее, удержаться на нем, так это его давний товарищ.

– Алекс, я позже ознакомлюсь с делом, а пока – твое резюме? – лица Руководителя видно не было, только туловище и лежавшие на столешнице руки. Голос словно рождался самой тьмой. Казалось, если приподнимешь лампу выше шеи, головы там не будет вовсе, но это, конечно же, бредни…

Бергман ответил:

– Мы установили личность убийцы с вероятностью в девяносто пять процентов. Предлагаю собрать оперативную группу и немедленно выдвинуться на объект.

– Я поразмыслил над твоим предложением, Алекс.

– И что вы решили?

– Ты и впрямь этого хочешь?

Бергман нахмурился и кивнул. Да. Он действительно этого хотел.

– Хорошо, будь по твоему. Назначаю тебя Куратором этой операции. Но помни – вся ответственность на тебе. Раз решил привлечь к делу их – отвечать будешь ты.

– Согласен. Разрешите приступать?

– Разрешаю. Обо всем докладывать лично мне. Все ясно?

– Так точно.

Бергман поднялся со стула.

– Удачи, Алекс, – сказала темнота.

– Благодарю, Руководитель, – ответил тот и вышел из кабинета.

Как могло показаться, несколько поспешно. Тьма вместо головы… хм, а может и не бредни.

На часах было «2.58» ночи.

Телефон зазвонил так внезапно, что он подхватился и тут же выругался – только, мать его, задремал, называется. Соня заворочалась и оторвала голову от подушки:

– Милый… что такое?

Смахнув со стола надрывающийся сотовый, мужчина сел в кровати. На дисплее высветился номер Особого отдела, и он снова тихо выругался.