Исчёрканная

– Ох, Иляна…

– Ну а что ещё делать? – очень по-взрослому спросила Иляна. – Какие варианты? Никаких.

– А если попросить твою тётю? Объяснить всё, попросить пойти с тобой.

– Ага, ага, – протянула Иляна с сарказмом. – Так она и пойдёт со мной. Заберёт деньги, и с концами!

– Ты говорила, она нормальная вроде…

– Она нормальная – в смысле, она не бьёт, не орёт и не водит домой левых мудаков, – жёстко ответила Иляна. – Но деньги она, если увидит, заберёт и не отдаст. И никакую карту на меня не откроет. Ты не представляешь даже, сколько раз к нам всякие соцработники приходили. Один раз даже директор лицея прямо домой явилась – с тортом, с какими-то бумагами… Хотела по-нормальному, а получилось как всегда, с моими-то дядей с тётей.

– Соцработники? А директор-то к вам приходила зачем?

– Хотели меня туда забрать. Чтобы я училась в лицее, – со вздохом ответила Иляна. – Бесплатно…

– И что? – спросила Маргарита, даже не заметив, что двор уже почти опустел. – А ты сама что?

– Я тоже хотела, – вздохнула Иляна, на этот раз откровенно печально.

– И?..

– И-и, и-и-и, – передразнила Иляна. – Без согласия родителей или опекунов ничего такого нельзя сделать. Как, думаешь, я в обычной школе оказалась, вся такая вундер-киндер?

– А почему твоя тётя-то против, я не понимаю? Пусть бы ты училась в лицее.

– Да ей просто пофиг. Если бы они ей дали денег или бухла принесли вместо торта – вот тогда бы, может, и прокатило.

Было неловко и почти неприятно слышать от Иляны такие выражения. Обычно вежливая, порой она резко перескакивала на дворовый язык. «От Демьяна, поди, набралась», – с резкой неприязнью подумала Маргарита.

– А так… – Иляна махнула рукой. – Безнадёга. Мне кажется, может, тётя им просто назло, из-за того, что они просто её достали своими уговорами, записала меня сюда. Это же самая убогая школа считается, да?

Маргарита подумала о том, как сама оказалась здесь, и зло засмеялась:

– Да.

***

Вечером Маргарита снова ждала Иляну – на этот раз во дворе института. Уже стемнело, к тому же похолодало, и Маргарита бродила, разглядывая окна и то и дело посматривая на часы над крыльцом.

Наконец двери открылись, и на ступени вывалила толпа – кое-какие лица Маргарита узнала: запомнила, встречая Иляну. Но самой Иляны в толпе не было. Не появилась она и спустя минуту, и спустя пять. Спустя десять Маргарита запаниковала, решительно поднялась на крыльцо и вошла внутрь.

– Девушка, вы куда? – окликнул охранник.

– Я… встречаю подругу. Она задержалась, видимо. Хочу её найти.

– Подождите тут.

– Мне надо её найти, – чувствуя, как паника набухает и крепнет, повторила Маргарита. – Я переживаю, что с ней что-то случилось.

– Да куда она могла деться из института?

– Мало ли куда! – почти крикнула Маргарита. – Ей двенадцать!

– А, это та маленькая, что ли? Ну иди, ищи. Сестра ты, что ли?

– Да, – бросила Маргарита, проскочила под турникетом и побежала по коридору к аудитории, в которой прошло самое первое занятие.

Двери были закрыты, свет горел только в конце коридора. Маргарита бросилась туда. Ещё одна закрытая дверь, пустота, гулкое эхо шагов и её отчётливое, слишком громкое в тишине дыхание.

– Иляна!

Иляна не отзывалась.

Маргарита увидела ещё одну дверь и рванула туда. Оказалось, это выход на лестницу. Между этажей горела слабая лампа; в её свете подёргивалась тень.

– Иляна! Это ты?

Маргарита принялась спускаться, наполовину ощупью – свет был совсем тусклый.