Охота на хищника

– Где эта красотка Поля? – Майор посмотрел на часы.

Тимофей стыдливо поджал губы.

– В больничке. Обкурилась, похоже. Недавно увезли.

Грановский вздохнул, обрадовавшись, что Марьяша после его звонка жене сидит под домашним арестом. Он уже допросил дочь, но узнал лишь то, что слышал от остальных.

– Евгения Юрьевича все ненавидели. Паршина этого, я слышала, тоже, – сообщила Марианна.

– А твои друзья? Что о них скажешь?

– Полю ты знаешь. Камилла хорошая, спокойная. Голос отличный, будет поступать в Римского-Корсакова. Тима добрый, отзывчивый, но немного ватный. Только за спиной отца огонь. А так-то дико боится Павла Сергеевича. Валя замечательный. Пишет стихи. Люблю его. Помню, как храбро он за Камиллу заступился, когда Ивченков набросился на нее за опоздание.

Майор смерил Шелкунова долгим взглядом.

– Валя, я знаю, у тебя произошла трагедия. Но как ты объяснишь, что два человека были убиты в день, когда умерла твоя мать? Паршин, предположительно, утонул в то же число.

Зверев слегка дернулся и остановил взгляд на лице Шелкунова.

– Я знаю. Это какое-то дикое совпадение, – ответил Валентин.

– Когда ты ушел из дома Куницыных?

– Около десяти или чуть раньше. Остальные задержались. После полуночи с Тимкой ВКонтакте немного переписывались. Он сказал, девчонки еще там.

– Про Ивченкова и Паршина что-то можешь рассказать?

– Они были гнидами. Мне их не жалко. – Валентин посмотрел Грановскому в глаза.

– Не в курсе, какие отношения с Мироновой были у Монахова и Павлова?

– Наталья Ильинична нравилась Юрию Анатольевичу, я видел по его глазам. С Павловым они не обращали друг на друга внимания.

– Валентин, я задам этот вопрос только тебе. Пожалуйста, ни с кем не обсуждать. Как ты думаешь, кто убийца?

Шелкунов ответил после долгого молчания.

– Весной я думал, что Каля. Паршин ее троллил, а она чувствительная, Ивченков накричал на нее ни за что ни про что.

– И ты молчал?

– Мы друзья. И у нее алиби на вчерашний вечер, как я понимаю. Я был с ними, видел, что она уже никакая. Сидеть не могла.

Проводив парня глазами, Грановский и Зверев переглянулись, ища, в чьих глазах больше недоверия к его словам.

– Специально спросили про подозрения? – поинтересовался Зверев.

– Совпадение дат. Ткнул на Абдулову. Алиби конкретного нет. С учителем конфликтовал. Паршина не любил. У него был час времени на убийство до возвращения домой, – заключил майор. – Смерть матери могла подтолкнуть его.

– Полина, Тимофей, Камилла и полковник были в доме Куницыных. Не все же они разом лгут. И там еще ночевала Юлия, но она утверждает, что после половины девятого вниз не спускалась и в кабинет отца не заходила, – добавил Зверев. – В общем, остались Шелкунов, Дидикин, Монахов и Павлов. Алиби от жены, сами знаете… Проблема в том, что там слепая зона как раз около дома Мироновой. Но она, соседи сказали, постороннего ночью не впустила бы.

– В других местах камеры что-то показали?

– Ничего особенного. Шелкунов засветился, но на расстоянии. Вострякову видно на соседней улице в 00:48.

– Ясно. Надо, кстати, побеседовать с этой красавицей. Я узнавал, ее увезли на улицу Художников, во второе отделение.

– Я все хотел ее спросить…

– Ну?

– Откуда у дочери грузчика и учительницы айфон новой модели? Недешевый, мягко говоря.

Ответ на этот вопрос ждал их в палате третьего этажа, накрывшись почти с головой, иначе нездорово-бледное лицо в свете больничной лампы делалось мертвенно-белым.

– Подарили, ясно? – отозвалась Вострякова с бессильной злостью.

– Тайный любовник? – Зверев иронически улыбнулся.

– Ну типа.

– Не слишком ли щедрый подарок? – спросил Грановский.

– Для меня в самый раз, – огрызнулась Полина.

– Интимные услуги? – Зверев напрягся.

Полина долго молчала, прежде чем решилась ответить, скрипнув зубами.

– Фотографии.

– Ясно, – протянул Грановский. – А теперь – имя клиента.

– Николай Дидикин, – без запинки ответила Полина.

В дверь постучали. Женщина в форме медсестры поманила следователей пальцем. Вострякова зашуршала одеялом.

– Значит, отравление? – спросил Зверев.

– Какое еще отравление? – всполошилась Полина.

– Что ты принимала в последние сутки? Ела? Пила?

– Да то же, что и всегда.

– Шевели мозгами. Три убийства. Миронова и Ивченков, без сомнения, зарезаны одним лицом. Паршин, я уверен, туда же. Ты за себя не боишься?

– А я при чем? – взвизгнула Полина, но ее глаза полыхнули осмысленным страхом того, кто знал больше, чем говорил.