Корона из Тьмы – Книга Первая: Возвращённый
Мерунес шёл впереди. Испытание в Сердце Зимы и последовавшая битва оставили на нём свой след. Он ощущал внутреннее равновесие между Льдом и Скверной как натянутую струну – оно давало ему ясность и контроль, но требовало постоянной концентрации. Любое сильное потрясение, любая вспышка ярости или отчаяния могли качнуть маятник и либо заморозить его волю, либо отдать её на растерзание голодному Хаосу внутри. Он научился жить с этим напряжением, оно стало частью его нового существования. Знания, полученные в Сердце, ложились в основу его стратегии, но и добавляли мрачности его взгляду на мир. Неизвестные кукловоды, призвавшие его, были теперь ещё одной тенью на его пути.
Они шли по земле, становившейся всё более странной. Ветер выл среди исполинских, обветренных скал, похожих на ребра давно умершего мира. Снег здесь был иссиня-чёрным в тени, а на открытых участках сверкал так ярко, что резал глаза. Растительности почти не было, лишь изредка встречались окаменевшие, искривлённые деревья, больше похожие на когти, торчащие изо льда.
Через два дня пути они увидели их – руины, о которых говорил Страж. Они вырастали прямо из ледника, сливаясь с ним, словно были частью ландшафта. Это были не просто развалины крепости или города. Это было нечто иное, гораздо более древнее и чуждое. Циклопические блоки из тёмного, почти чёрного камня, покрытые глубокой резьбой – не символами или письменами, а сложными, гипнотизирующими узорами, от которых рябило в глазах. Гигантские арки, ведущие в никуда, обрушенные колонны размером с вековые деревья, широкие лестницы, обрывающиеся над бездонными ледяными трещинами. Над всем этим витала аура колоссальной древности и забытой, нечеловеческой силы.
– Что это за место? – прошептала Лира, сжимая руку Тима. – Оно… давит.
– Не знаю, – ответил Варен, осматриваясь с тревогой. – Я никогда не слышал о таких руинах. Они не похожи ни на что, построенное людьми или даже древними расами Империи.
Мерунес чувствовал это место иначе. Лёд и камень здесь были пропитаны энергией, похожей на ту, что он ощутил в Сердце Зимы, но более дикой, необузданной. И под ней, глубоко внутри, шевелилось что-то ещё. Знакомое и отвратительное. Эхо Скверны.
– Здесь есть укрытие, – сказал он. – И, возможно, ответы. Но здесь опасно. Держитесь вместе и будьте начеку.
Они осторожно вошли в руины, ступая по потрескавшимся плитам, занесённым снегом. Ветер завывал в пустых арках, создавая иллюзию шёпота. Тишина была гнетущей, нарушаемая лишь хрустом снега под ногами и тяжёлым дыханием Варена.
Они нашли относительно защищённое место – полуразрушенный зал с обвалившейся крышей, но три стены всё ещё стояли, давая защиту от ветра. В центре зала зияла огромная дыра, уходящая во тьму. Оттуда тянуло могильным холодом и едва уловимым запахом… озона и гнили.
– Останемся здесь на ночь, – решил Мерунес. – Нужно отдохнуть. Варен, как твоя рана?
– Терпимо, – сквозь зубы процедил Варен, опускаясь на обломок колонны. – Но двигаться много я не смогу.
Пока Лира пыталась развести небольшой костёр из собранных обломков окаменевшего дерева, а Варен осматривал их скудные припасы, Мерунес подошёл к краю дыры в центре зала. Он вглядывался во тьму, чувствуя, как Скверна внутри него реагирует на то, что таится внизу. Оно было большим. Древним. И голодным.
Внезапно из дыры донёсся низкий, скрежещущий звук, от которого задрожали каменные плиты. И почти сразу же оттуда хлынул поток ледяного воздуха, погасивший едва занявшийся костёр Лиры.
– Что это было? – испуганно спросила она.
Прежде чем Мерунес успел ответить, из дыры начало подниматься оно.
Существо было огромным, занимая почти всё пространство провала. Его тело, казалось, было высечено из того же чёрного льда, что и башни Сердца Зимы, но лёд этот был живым, подвижным, и сквозь него просвечивали клубящиеся тёмные тени – сама суть Скверны, заключённая в ледяную оболочку. У него было множество конечностей – одни похожие на острые ледяные шипы, другие – на когтистые лапы из тьмы. В центре его массивного тела горел один-единственный глаз – сфера чистого, поглощающего свет холода, похожая на миниатюрное Сердце Зимы, но полное злобы.
– Ледяной Пожиратель… – прошептал Варен, с трудом поднимаясь и выхватывая меч. Легенды Севера иногда упоминали этих тварей – кошмары, рождённые на стыке вечного льда и прорвавшейся Скверны.
Монстр издал новый скрежещущий звук, похожий на скрежет ледников, и рванулся вперёд. Его движения были на удивление быстрыми для его размеров. Он ударил одной из своих ледяных конечностей по колонне, за которой прятались Лира и Тим. Колонна разлетелась на куски, осыпав их каменной крошкой.
– Назад! – крикнул Мерунес, бросаясь наперерез.
Он атаковал потоком Скверны, но тёмная энергия лишь бессильно скользнула по ледяной броне Пожирателя, оставив лишь лёгкие тёмные разводы. Холодный глаз монстра сфокусировался на Мерунесе, и тот почувствовал, как волна апатии и стужи, знакомая по Испытанию Льда, пытается сковать его разум.
«Лёд и Скверна… Оно – такое же порождение баланса, как и я? Только искажённое, слепое…»
Мерунес использовал свою ледяную дисциплину, чтобы отразить ментальную атаку, но это потребовало концентрации. Пожиратель воспользовался этим и ударил снова, на этот раз теневым когтем. Мерунес отскочил, но коготь всё же зацепил его плечо, разорвав одежду и оставив глубокую царапину, из которой потекла кровь, мгновенно замерзающая на ледяном воздухе.
Варен, превозмогая боль, атаковал монстра сбоку, целясь мечом в сочленение ледяных плит. Сталь со скрежетом ударила в лёд, отколов несколько осколков, но не причинив серьёзного вреда. Пожиратель взмахнул другой конечностью, отбрасывая Варена к стене. Бывший рыцарь ударился и сполз на пол, застонав от боли.
– Оно слишком сильное! – крикнул он.
Лира, увидев, что Варен повержен, в отчаянии схватила горящую головню, оставшуюся от костра, и метнула её в глаз монстра. Головня ударилась о ледяную сферу и с шипением погасла, не оставив и следа. Но это отвлекло тварь на долю секунды.
Мерунес понял: прямые атаки Скверной или физической силой бесполезны. Нужно было действовать иначе. Он вспомнил своё взаимодействие с Сердцем Зимы. Не разрушение. Не поглощение. А внесение дисбаланса.
Он перестал атаковать монстра напрямую. Вместо этого он сосредоточился на Скверне внутри твари, на тех тёмных тенях, что клубились под ледяной бронёй. Он потянулся к ним своей волей, не пытаясь их контролировать, а предлагая им… больше Хаоса. Он подпитывал их первородную сущность, раскачивая их, нарушая ту структуру, которую навязал им Лёд Пожирателя.
Монстр взревел – на этот раз в его голосе слышалась не только ярость, но и боль, и смятение. Тёмные тени под его бронёй начали метаться хаотично, лёд на его теле пошёл трещинами изнутри. Он начал терять форму, его движения стали беспорядочными. Одна из его конечностей со скрежетом отвалилась, рассыпавшись на куски чёрного льда и клубы тени.
Холодный глаз в центре бешено вращался, пытаясь восстановить контроль. Он выстрелил лучом концентрированной стужи в Мерунеса, но тот, используя обретённую ледяную дисциплину, сумел создать перед собой щит из уплотнённого воздуха и тени, который принял на себя удар, хотя и покрылся толстым слоем инея.
Пожиратель зашатался. Его ледяная оболочка трещала и осыпалась, высвобождая всё больше необузданной тёмной энергии Скверны, которая теперь обращалась против своего же ледяного «тела».
И в этот момент, когда монстр был дезориентирован, Мерунес заметил движение у основания одной из разрушенных стен. Среди обломков, придавленная тяжёлой плитой, лежала фигура. Женщина. Её лицо было бледным, одежда изорвана, но она была жива и смотрела на происходящее с ужасом и… странным узнаванием?
Пожиратель, чувствуя, что его форма разрушается, издал последний яростный рёв и попытался атаковать Мерунеса своим ядром – ледяным глазом. Он сорвался со своего места и полетел к Мерунесу, излучая волны смертоносного холода.
Мерунес не стал уклоняться. Он встретил летящий глаз обеими руками, позволяя холоду проникнуть в себя, но одновременно вливая в него всю мощь Скверны, усиленную Хаосом, который он пробудил в самом монстре. Противоборствующие силы столкнулись с неистовой силой. Руки Мерунеса покрылись толстым слоем чёрного льда, но и глаз начал трескаться, его холодный свет замерцал, уступая место тьме.
Раздался оглушительный треск, похожий на раскат грома, и ледяной глаз в руках Мерунеса взорвался, осыпав зал дождём из острых ледяных осколков и клубами рассеивающейся тёмной энергии. Оставшаяся ледяная оболочка Пожирателя с грохотом рухнула и рассыпалась в прах.
В наступившей тишине было слышно только тяжёлое дыхание Мерунеса и тихий плач Лиры.
Мерунес стряхнул осколки льда с рук. Баланс внутри него был снова на грани, но он устоял. Он подошёл к обломкам стены, где лежала женщина. С усилием он отвалил тяжёлую плиту.
Женщина застонала и попыталась сесть. У неё были тёмные волосы, собранные в растрёпанную косу, и умные, проницательные серые глаза. На её одежде из грубой кожи виднелись следы долгого путешествия.
– Спасибо… – прохрипела она, морщась от боли. Кажется, у неё была сломана нога. – Я думала… это конец. Эта тварь… она загнала меня сюда несколько дней назад.
Она посмотрела на Мерунеса, на его глаза, всё ещё хранящие отблеск недавней битвы сил, на тёмные прожилки на его коже. Страх смешивался в её взгляде с любопытством. – Кто ты? Я видела, что ты сделал… Эта сила… это Скверна? Но ты… ты управляешь ею? И… ты используешь Лёд?
– Меня зовут Мерунес Дагон, – ответил он ровно. – А ты кто? Что ты делаешь в этих проклятых руинах?
– Я Элара, – ответила женщина. – Я… учёный. Исследователь древностей. Я пришла сюда с севера, искала следы Первых… тех, кто жил здесь до Империи, до Каэла… – Она запнулась, её взгляд снова остановился на лице Мерунеса. – Ты… похож на изображения… на древних фресках… Не может быть…
Мерунес молчал, наблюдая за ней. Новый игрок на доске. Учёный. Знающий о прошлом. Возможно, полезный свидетель. Или опасный.
– Тебе нужна помощь, Элара, – сказал он, меняя тему. – Твоя нога сломана. Мы останемся здесь, пока ты не сможешь идти. А потом ты расскажешь мне всё, что знаешь об этом месте. И о тех, кого ты ищешь.
Он повернулся к остальным. Варен с трудом поднимался, Лира пыталась успокоить Тима. Руины предоставили им убежище, но и принесли новую битву, новые потери и нового, загадочного спутника. Путь на север становился всё более непредсказуемым.
Глава XXIV: Шёпот Первых и Эхо Силы
Ночь в руинах К’Тар была долгой и тревожной. Ледяной ветер завывал в разрушенных коридорах, словно плач по давно ушедшей эпохе. Они укрылись в том же зале, где сразили Пожирателя. Мерунес, используя обретённый контроль над равновесием сил, сделал то, чего не смог бы раньше: он сплёл тонкие нити тьмы и остаточной энергии холода, создав полупрозрачные, мерцающие барьеры в разрушенных проёмах, которые не грели, но отсекали пронизывающий ветер и, как он надеялся, могли бы предупредить о приближении незваных гостей.
Скудный костёр, разведённый с большим трудом из окаменевших обломков, бросал дрожащие блики на лица выживших. Лира, чьи глаза покраснели от слёз и усталости, ухаживала за ранеными. Варен лежал у стены, его дыхание было тяжёлым, ожоги воспалились, и его бил озноб, несмотря на близость огня. Эларе повезло больше – её нога была сломана чисто, и Мерунес, используя свои знания о человеческой анатомии (откуда они у него взялись, он и сам не до конца понимал – эхо прошлых жизней?), помог Лире наложить грубую, но крепкую шину. Тим сидел рядом с сестрой, по-прежнему безмолвный, но его взгляд неотрывно следил за Мерунесом, за его руками, сплетавшими тьму и лёд для барьеров. В глазах мальчика не было страха, скорее – напряжённое, пугающее любопытство.
Когда первые неотложные дела были сделаны, и раненые задремали беспокойным сном, Мерунес подошёл к Эларе, сидевшей у огня и делавшей какие-то пометки углём на куске пергамента, который она чудом сохранила.
– Рассказывай, Элара, – тихо сказал он, садясь напротив. – Кто такие Первые? И что ты искала в этом мёртвом месте?
Элара подняла на него свои умные серые глаза. Страх в них немного утих, сменившись почти лихорадочным блеском исследователя, столкнувшегося с чем-то невероятным.
– Первые… – она понизила голос, словно само имя было тайной. – Так мы их называем у нас, на Дальнем Севере. В Империи о них почти не помнят, считают сказками. Но мой народ… мы потомки тех, кто видел их закат. Мы сохранили обрывки знаний, легенды, фрагменты текстов. Они не были людьми, Мерунес Дагон. И не эльфами, не гномами… Они были чем-то иным. Существа, которые пришли… или проснулись… когда мир был ещё молод и хаотичен. Легенды говорят, они не владели магией в нашем понимании. Они… формировали реальность. Они строили свои города, подобные этому, используя силы, лежащие в основе мироздания. Силы Порядка и Хаоса, Света и Тьмы, Льда и… – она запнулась, посмотрев на него, – …и той энергии, что вы на Юге зовёте Скверной.
Мерунес слушал внимательно. Её слова перекликались с тем, что он узнал от Сердца Зимы.
– Я учёный, историк, – продолжала Элара. – Всю жизнь я собирала эти крохи. Искала доказательства. Древние тексты указывали на это место – К’Тар, Город Уснувших Звёзд, как его называли в некоторых апокрифах. Говорили, что здесь находится один из главных их… узлов силы. Я шла сюда почти год, через ледники и перевалы. Искала библиотеку или архив, хранилище знаний Первых. Но нашла только лёд, руины и… ту тварь. – Она содрогнулась. – Пожиратель… Он словно был стражем этого места. Или его узником.
– Возможно, и то, и другое, – задумчиво проговорил Мерунес. Он вспомнил, как монстр сочетал в себе Лёд и Скверну. Порождение баланса, но искажённое, безумное. Может, неудачный эксперимент Первых? Или след того катаклизма, что их уничтожил?
Элара достала из-за пазухи сложенный кусок кожи. Осторожно развернув его, она показала Мерунесу рисунок, сделанный углём – сложный символ, состоящий из переплетения острых углов и плавной спирали.
– Я нашла это на входе в долину, перед тем как меня загнал сюда Пожиратель, – сказала она, внимательно наблюдая за его реакцией. – Этот символ… он часто встречается в текстах, связанных с Закатом Первых. И… в некоторых очень древних, полузабытых хрониках Империи, где упоминается мятежный маг или герой по имени Каэрон, живший задолго до основания Каэлариуса. Говорят, он носил похожий знак.
Мерунес посмотрел на символ. Что-то внутри него – не память, а скорее фантомное ощущение, как от давно зажившей раны – отозвалось на эти линии. Он не помнил, чтобы носил такой знак открыто, но сама геометрия символа казалась знакомой, связанной с чем-то важным, с его первоначальной целью.
– Возможно, совпадение, – ровно ответил он, отводя взгляд. Но он видел, что Элара ему не поверила. Её проницательные глаза изучали его лицо.
– В этом мире мало совпадений, Мерунес Дагон, – тихо сказала она. – Особенно здесь, в К’Тар. Это место… оно само по себе – узел времени и силы. – Она помолчала. – Если мы хотим выжить и выбраться отсюда, нам нужно больше узнать об этих руинах. Где-то здесь должен быть… центр. Место, откуда исходила сила. Или куда она вела.
Несмотря на усталость и опасность, в Мерунесе взыграло не только стратегическое мышление, но и тень того исследователя, которым когда-то был Каэрон. Ответы на его собственное прошлое, на природу Скверны, на замыслы тех, кто его вернул – всё это могло быть связано с Первыми и этим местом.
На рассвете, оставив Варена под присмотром Лиры и дав ему немного одного из своих скудных целебных эликсиров (ещё один осколок знаний из прошлого), Мерунес решил исследовать руины. Элара, несмотря на сломанную ногу, настояла на том, чтобы идти с ним. Он не стал спорить – её знания могли быть ключом. Он нашёл длинный обломок лёгкого металлического сплава, который Элара смогла использовать как костыль.
Они двинулись вглубь руин, выбирая наиболее сохранившиеся проходы. Масштабы строений поражали. Они проходили через залы такой высоты, что их своды терялись во мраке, поддерживаемые колоннами, которые казались выросшими, а не построенными. Стены были покрыты всё той же гипнотизирующей резьбой, иногда переходящей в барельефы, изображавшие странных, негуманоидных существ, взаимодействующих со звёздами или потоками энергии.
– Они словно… управляли космосом, – прошептала Элара, с восторгом и трепетом касаясь одного из барельефов. – Или пытались. Смотри, эти линии… это не просто узоры, это схемы! Потоки энергии, узлы реальности…
В одном из залов они нашли нечто похожее на планетарий – огромная сфера из тёмного кристалла висела в центре, а на полу под ней была выложена карта звёздного неба, но звёзды и созвездия были незнакомыми, древними.
В другом зале рядами стояли странные устройства – конструкции из металла, похожего на застывшую ртуть, и крупных, мутных кристаллов, тихо гудевших на пределе слышимости.
– Резонаторы? Усилители? – гадала Элара, осторожно обходя их. – Легенды говорят, Первые могли изменять погоду, двигать горы, даже заглядывать в иные времена… возможно, с помощью таких вот штук.
Именно здесь, среди этих гудящих кристаллов, Мерунес почувствовал это снова. Эхо. Эхо силы Пожирателя, который они убили. Эхо энергии Сердца Зимы, всё ещё вибрирующее внутри него. И эхо самих руин – древняя, дремлющая сила Порядка и Хаоса, впитавшаяся в камни за эоны лет.
Он остановился, закрыв глаза. Он не пытался черпать силу. Он просто слушал. Используя обретённое равновесие, он позволил своему сознанию расшириться, стать чувствительным к этим потокам. Скверна внутри него зашипела, почуяв эту мощь, но ледяная дисциплина удерживала её, превращая её голод в инструмент восприятия.
И он увидел. Не глазами. Он увидел потоки энергии, текущие сквозь руины, как подземные реки. Он увидел «шрам» в реальности, оставленный Пожирателем. Он увидел тонкую, почти неразличимую паутину Скверны, пронизывающую мир – где-то густую и активную, где-то – едва заметную. И он почувствовал… своё место в этой паутине. Не как её раба или хозяина, а как осознанный узел, способный влиять на потоки.
Это не было новой атакой или заклинанием. Это было… осознание. Более глубокое понимание природы сил, с которыми он имел дело. Он словно обрёл новое чувство – способность воспринимать энергетический ландшафт мира. Он понял, что Скверна – это не просто порча, а искажённая жизненная сила Хаоса, и что её можно не только подавлять Порядком (как Лёд), но и структурировать собственной волей, если эта воля достаточно сильна и сбалансирована.
Он открыл глаза. Элара смотрела на него с широко раскрытыми глазами.
– Что… что это было? Ты… светился? Нет, не светился… вокруг тебя воздух… он дрожал иначе.
Мерунес не ответил. Он подошёл к одному из гудящих кристаллов. Раньше он чувствовал бы лишь непонятную вибрацию. Теперь он ощущал сложную структуру энергии внутри него, её связь с другими кристаллами в зале и с самим местом. Он осторожно коснулся кристалла. И в его разум хлынул короткий, чёткий образ: Каэрон, стоящий в похожем зале, но кристаллы сияют ярко, а на его руке – перчатка с тем самым символом, который показывала ему Элара, и он направляет потоки энергии, перестраивая что-то в самом пространстве…
Образ исчез так же быстро, как и появился, оставив после себя лишь головную боль и ещё больше вопросов.
– Мы нашли достаточно, – сказал Мерунес, отнимая руку от кристалла. Новое чувство вибрировало в нём, требуя осмысления и осторожности. – Нужно возвращаться. И нужно найти то, что искала ты, Элара. Хранилище знаний. Если оно здесь есть, оно может дать нам ключ к пониманию Первых. И, возможно, к моему прошлому.
Они повернули назад, к временному убежищу. Руины К’Тар всё ещё хранили свои тайны, но теперь у Мерунеса был новый инструмент, чтобы попытаться их раскрыть. И новый спутник, чьи знания и проницательность могли оказаться как бесценным даром, так и смертельной угрозой.
Глава XXV: Сердце Архива и Безумный Проводник
Вернувшись в полуразрушенный зал, служивший им убежищем, Мерунес и Элара застали прежнюю картину: Варен дремал у холодеющей стены, его дыхание было ровным, но слабым – эликсир Мерунеса, похоже, остановил лихорадку, но не исцелил ожоги полностью. Лира сидела рядом, обняв спящего Тима, и настороженно смотрела на мерцающие барьеры в проходах. Ночь прошла без происшествий, но напряжение не спадало.
– Мы нашли следы, – сказала Элара Мерунесу, понизив голос и разворачивая свои пометки. – Те кристаллы… резонаторы… они создают сеть. И судя по схемам на стенах и остаточной энергии, которую, как я понимаю, ты теперь можешь чувствовать… – она с любопытством взглянула на него, – …все нити ведут в одном направлении. Глубже. Под основание центральной структуры руин. Там должно быть ядро. Архив. Хранилище Знаний Первых.
Мерунес кивнул. Новое чувство, обретённое им, было похоже на настройку сложного инструмента. Он ощущал вибрации этого места, потоки энергии, застывшие во времени, и слабый, но устойчивый гул, исходящий из недр руин. Туда.
Оставив Варена и детей в относительном безопасности зала (Мерунес укрепил барьеры, вплетя в них не только тьму и лёд, но и частицу воли, заставляя их реагировать на любую чужеродную энергию), они с Эларой снова отправились в путь. Элара, опираясь на свой импровизированный костыль и руку Мерунеса, когда путь становился особенно трудным, двигалась с упорством одержимого. Её глаза горели азартом первооткрывателя, почти заглушая боль в сломанной ноге.
Их вёл не столько видимый путь, сколько чувство Мерунеса. Он следовал за потоками древней энергии, которые вели их через залы ещё более грандиозные и странные, чем те, что они видели накануне. Залы, где гравитация, казалось, вела себя неправильно, где свет преломлялся под невозможными углами, где воздух был неподвижен, как в гробнице, но насыщен информацией, которую Мерунес смутно ощущал, но не мог расшифровать.
Наконец, они оказались перед исполинской стеной из гладкого, бесшовного чёрного камня. Ни дверей, ни арок. Но Мерунес чувствовал – это вход. Энергетические потоки сходились здесь и уходили внутрь.
– Барьер, – прошептала Элара. – Не физический. Энергетический. Или… ментальный? Тексты упоминали, что Первые защищали свои самые важные места не стенами, а… тестами на совместимость. Или на намерение.
Мерунес шагнул к стене. Он чувствовал её – сложную паутину из силовых линий, резонирующую на той же частоте, что и кристаллы в зале резонаторов. Попытка пробить её силой Скверны или заморозить Льдом была бы бесполезна, возможно, даже опасна. Нужно было… соответствовать.
Он снова сосредоточился на внутреннем равновесии. На той точке опоры между Хаосом и Порядком, которую он нашёл в Сердце Зимы. Он не пытался атаковать барьер. Он протянул руку и позволил своей собственной сбалансированной энергии войти в резонанс с энергией стены. Он не приказывал – он просил пропустить. Он не вторгался – он показывал, что понимает язык этого места, язык баланса.
Стена перед ним не исчезла. Она… потекла. Чёрный камень стал жидким, как ртуть, на несколько мгновений, образуя плавно изгибающийся проход, а затем снова застыл, оставив арку, ведущую в темноту.
– Невероятно… – выдохнула Элара. – Ты… ты говоришь с этим местом!
Мерунес не ответил. Он шагнул в проход, и Элара, помедлив лишь секунду, последовала за ним.
Они оказались в месте, превосходящем все их ожидания. Это был не зал, а скорее… внутренняя вселенная. Огромное пространство, где не было ни пола, ни потолка в привычном понимании. Вокруг них плавали гигантские кристаллы разной формы и цвета, соединённые мерцающими нитями света. Внутри кристаллов двигались образы, символы, целые галактики. Воздух вибрировал от неслышимой музыки – музыки информации. Это и было Хранилище Знаний. Не книги, не свитки, а живая, кристаллическая память Первых.
В центре этого пространства парил самый большой кристалл – идеальный додекаэдр из прозрачного материала, излучавший мягкий, пульсирующий свет. Это было ядро Архива.
– Как… как этим пользоваться? – прошептала Элара, озираясь с благоговейным ужасом.
Мерунес чувствовал ответ. Это место реагировало на сознание, на намерение, на энергию. Он подошёл ближе к центральному кристаллу. Снова сосредоточился на равновесии, на той тонкой грани, что отделяла его от безумия Льда или Хаоса Скверны. Он знал, чего ищет. Прошлое. Каэрон. Первые. Скверна.
Он осторожно коснулся поверхности додекаэдра.
И мир взорвался потоком воспоминаний. На этот раз – не обрывков, не искажённых отражений. Чётких, ясных, последовательных.
Он видит себя – Каэрона – моложе, но уже отмеченного тенью амбиций. Он стоит в этом самом зале, но кристаллы сияют ярче, пространство гудит от силы. Рядом с ним – высокие, странные фигуры существ из света и геометрии – Первые. Они не говорят словами, но он понимает их – общение идёт на уровне мысли, энергии.
