Царевна-целочка

– Кто ж от такого отказывается?

– Ты врёшь, наверное? – спросила Наталья Викторовна с сомнением.

– Вру, – хмыкнул Яков.

– Зачем?

– Само как-то получилось, хэзэ,

– А мать у тебя красивая?

– Трудно сказать, она ж моя мама. Раньше вроде ничего была. Так, обыкновенная.

– Я красивее?

– В разы!

– Спасибо… Ещё лет десять тому назад я вообще как фотомодель выглядела. Красивая, стройная… – молвила Наталья Викторовна печально. – Как миг жизнь проходит. Дай сигареты, пожалуйста.

– Вы и сейчас ничего! – Яков передал ей пачку и зажигалку. – И сисяндры у вас зачётные!

– Они искусственные.

– Я знаю. А какая разница? Главное, что красивые.

– Разница есть…

– Кому как, по-моему.

– А я тебе вообще нравлюсь, Яша? – женщина закурила. – Только честно, я не обижусь.

– Что вы, Наталья Викторовна! Нравитесь, конечно! Я же с вами девственность потерял, и я вам очень благодарен! – Яков повернул голову, посмотрел на массивные груди под полупрозрачной тканью пеньюара, и его ужик зашевелился. – Нравятся мне ваши сиськи, Наталья Викторовна, спасу нет!

– Я заметила, – усмехнулась она.

Длинный и тонкий орган стремительно выпрямился.

– Сегодня ты на кураже, Яша, как я погляжу. Четвёртая палка наизготове, – сказала женщина. – Дай пепельницу.

Юноша поставил пепельницу на кровать, перевернулся на бок и ладонью левой руки охватил великолепную грудь немолодой подруги.

– Яш, я больше не хочу сегодня, – сказала она. – Извини, вообще охоты нет.

– Эх, жаль! Я что-то в настроении сегодня!

– Извини. Не совпали мы сегодня в азарте, – Наталья Викторовна сделала глубокую затяжку и ввинтила тонкий окурок в пепельницу. – Вообще знаешь, Яков, наверное, мы видимся в последний раз.

– Это почему?.. – расстроился он.

– Кроме секса нас ничего не связывает. Тридцать пять лет разницы, это не шутки. А секс меня окончательно перестал волновать, сейчас я чётко это осознала. Я не получаю ни малейшего удовольствия.

– Уж ни малейшего?..

– Именно так, Яша. К сожалению.

– Печалька.

– Не такая уж и печалька. Я и в молодости не ахти какая охотница до этого дела была. Так что в моём возрасте это нормально и закономерно.

Длинный юношеский кий не расслаблялся.

– Наталья Викторовна, а может, напоследок всё-таки?.. – с робкой надеждой осведомился Яков. – Последний разочек?

Женщина тяжело и печально вздохнула.

– Ну хорошо. Давай лубрикант.

Наталья Викторовна откинула пододеяльник, задрала до пояса пеньюар и обильно смазала апатичное влагалище…

Яков, грустный и непричёсанный, уехал через час. Вечером Наталья Викторовна выпила две бутылки недорого крымского сухого вина и осталась ночевать на даче.

Февраль 2023.

14

Распаренная, румяная после горячего душа, Аделаида шагнула из джакузи. Приоткрыла дверь, чтобы выпустить пар. Вытерлась широким свежим махровым полотенцем. Тщательно, в несколько слоёв смазала бальзамом с алоэ и эвкалиптом только что выбритые подмышки, лобок и ноги. И для кого только старается?.. Скорее, по привычке, так комфортнее. Да и праздник как-никак, всё-таки… Протёрла ребром ладони запотевшее зеркало. Слегка подкрасилась: ресницы, лёгкие тени, мазнула бледно-розовой, с блёстками помадой губы. Приблизила лицо почти вплотную к зеркалу. И чего мужикам не хватает?.. Не фотомодель, конечно, но и не страхолюдина вовсе. Она принялась не спеша расчёсывать влажные тёмно-русые волосы. Кожа свежая, гладкая, без родинок практически; дойки упругие, большие – четвертый размер без малого.

Аделаида облачилась в светлый шелковый сильно декольтированный пеньюар и прошла в комнату, где был накрыт небольшой круглый стол на трёх ножках. На столике стояла свеча в высоком серебряном подсвечнике, откупоренная, но непочатая бутылка полусладкого белого бордо FontVillac (её любимое вино), хрустальный фужер на длинной ножке и лёгкая закуска: севрюжина холодного копчения, нарезанный тонкими кусочками пармезан, яблоки; белая мраморная пепельница, узкая пачка сигарет и маленькая изящная многоразовая зажигалка.

Аделаида зажгла свечу, и комната озарилась мягким мерцающим светом. Наполнила бокал, закурила ультратонкую сигарету с ментолом; пригубила вино. Вкусно.

Интимная жизнь не задалась у неё с самого начала; теперь, в свои неполные 28 лет, она была совершенно одинока. Невинность Аделаида потеряла в 22 года, на последнем курсе института. Постоянных любовников у неё было всего двое; несколько раз ей удалось совокупиться одноразово. Найти мужика являлось для неё серьёзной проблемой; возможно, причиной тому было полное отсутствие друзей и даже близких знакомых. Она пробовала знакомиться через интернет, но парни, казавшиеся милыми в виртуале, в жизни оказывались полнейшими уродами и мудаками. Аделаида допила вино, налила ещё и закурила новую сигарету. Несправедливо устроена жизнь; шустрые страхотии её возраста уже давно замужем и с детьми, а у неё и просто потрахаться не выходит. А ведь она живёт одна в просторной трёхкомнатной квартире с профессиональным евроремонтом; Аделаида даже вполне могла бы содержать мужчину – деньги у неё имелись – она работала руководителем (причём с весьма реальными карьерными перспективами) в одной из крупнейших российских компаний по производству стиральных машин.

Фужер опять опустел. Всё, пока хватит. Остальное потом.

Затушив сигарету, Аделаида легла на непокрытую кровать с массивной стальной спинкой; матрас чуть ли не в половину стоимости каркаса. Шёлковое бельё с изображением пейзажа Клода Моне. Задрала пеньюар; секунду подумав, стянула его совсем и бросила в изножье кровати. Гладить свежевыбритый, смазанный бальзамом низ живота было очень приятно.

Между подушками лежал мультискоростной вибратор (19.7 см длина, 4.3 см диаметр) и тюбик лубриканта с клубничным ароматом и возбуждающим действием; но сегодня смазка не понадобится. Она ввела кончик дилдо в сильно увлажнившееся, алчущее влагалище.

Во время сексуального акта Аделаида оргазмировала всего лишь раз в жизни. Это произошло на отдыхе в Турции и осталось самым счастливым (пожалуй, и единственным) переживанием в её никчёмной жизни. То был не мужчина – сказка. Высокий, атлетичный блондин с соломенной бородой-эспаньолкой, низким бархатным голосом и лицом голливудской звезды. И звали его удивительно – Аристокл. Может, и соврал (паспорт, разумеется, она у него не смотрела), но Аделаида так не думала.

Они познакомились во время завтрака, на шведском столе; всё получилось как-то само собой. Сначала он бесконечно долго, умело и страстно ласкал языком и пальцами её тело – от шеи до щиколоток – потом любил во всевозможных позах. У него был восхитительный уд – не очень длинный, достаточно толстый и безукоризненно прямой.

В завершение акта Аристокл поставил её с краю кровати на четвереньки, а сам встал на пол. Вошёл в неё сзади, средним и указательным пальцами стал мастерски стимулировать клитор. Аделаида мощно кончила с хриплым вскриком; полуминутой спустя он выпростался сам. Вечером Аристокл улетел, а она даже номер телефона у него не попросила, дура безмозглая. Быть может, что-то у них и вышло бы – обратил же он на неё внимание…

Аделаида кнопкой включила вибрацию; этот фаллоимитатор примерно размеров Аристокла, только чуть длиннее. Она начала двигать кистью активнее, сначала вводя дилдо сначала совсем немножко, а потом всё глубже и глубже. Какая разница, собственно говоря, настоящий фаллос или искусственный, думала она, глядя в натяжной потолок, этот даже лучше – всегда твёрдый – и пользуйся, когда захочешь.

Поставив максимальный уровень вибрации, Аделаида смежила веки, засадила пластиковый приап до упора, сдвинула ноги и сильно, до дрожи, напрягла бёдра. Левой ладонью гладя обе груди попеременно, подушечкой указательного пальца левой руки стала жёстко тереть одеревеневший клитор. Оргазм буквально сотряс её тело; раскинув руки в стороны, она обмякла.