Элитное общество

Джордж Харингтон, напротив, был воплощением аккуратности и порядка. Его лицо было квадратной формы с чётко очерченными линиями, слегка округлым подбородком и коротким носом. Его карие глаза, окружённые густыми ресницами, смотрели с лёгкой, почти детской жизнерадостностью, которая смягчала строгость его образа. Светло-русые волосы всегда лежали идеально. Даже маленькие детали, как воротник идеально выглаженной рубашки под светло-бежевым джемпером с эмблемой «Хиллкреста», говорили о его педантичности. Его одежда всегда сидела идеально – ни одной складки или лишней пуговицы – и подчёркивала его высокий рост и стройное телосложение.

– Мы решили немного задержаться, – проговорила Лайза, оглядывая всех с лёгкой улыбкой.

Когда компания друзей прошла через массивные, резные двери университетского корпуса и вышла на улицу, их тут же окутало тепло весеннего солнца. Золотые лучи ласково согревали асфальт, а мягкий ветерок играл с листвой на деревьях, будто приглашая студентов наслаждаться этим чудесным днем. Повсюду на зеленых лужайках можно было увидеть группы студентов, лениво раскинувшихся на траве с ланчем в руках. Смех и разговоры заполнили пространство, создавая атмосферу беззаботного счастья, характерную для последних учебных дней перед летними каникулами. Вместо того чтобы присоединиться к остальным студентам на лужайке, компания уверенно двинулась вперёд, спускаясь по широкой каменной лестнице, ведущей к их тайному месту – старому заброшенному спортзалу.

– Сигаретку, Лайза? – предложила Инди, вытаскивая пачку из кармана своей объемной куртки и держа её перед подругой. Её чёрные волосы, отражающие солнечные блики, упали на лицо, и она быстро отбросила их назад.

– Конечно, – ответила Лайза с лёгкой улыбкой, принимая предложение. Она достала одну сигарету и, слегка прищурив глаза от солнца, поднесла её к губам. – Тебе бы стоило начать курить, Пасифика. Это успокаивает нервы, – сказала она, небрежно бросив взгляд на Пасифику, которая шла чуть в стороне.

Пасифика слегка покраснела, но спокойно ответила:

– Я думаю, у меня и так достаточно способов справляться с нервами. Но спасибо за заботу, – её голос звучал мягко, но твёрдо, хотя в глубине души она понимала, что её слова вряд ли произведут впечатление на Лайзу.

Тропинка, по которой они шли, становилась всё уже, и вскоре перед ними возникло старое здание спортзала. Оно выглядело так, будто давно должно было рухнуть: перекошенные двери, выбитые окна, через которые внутрь проникали солнечные лучи, и куски обвалившейся штукатурки придавали ему вид заброшенного и забытого места. Каменная плитка, которой когда-то была вымощена дорожка, теперь почти полностью заросла травой. Только небольшие её участки проглядывали сквозь зелень.

– Вот наше королевство, – с лёгкой иронией сказала Джини, которая, как всегда, шла сзади Лайзы.

Лайза, не дожидаясь остальных, первым делом направилась к своему привычному месту – широкому подоконнику, покрытому слоем пыли и паутины. Она беззаботно плюхнулась на него, как будто это был трон, и стала доставать из своей сумочки зажигалку.

– Так, друзья, что у нас по планам на лето? – спросила она, делая первую затяжку и внимательно смотря на друзей, собравшихся вокруг неё.

Инди, занявшая место рядом с Джорджем на старой деревянной лавке в углу, лениво подожгла сигарету и, вытянув длинные ноги, прищурилась, словно оценивая свет, который проникал сквозь дыры в крыше.

– Обсудим позже. Сейчас важная новость! У мистера Блайта новая пассия, – сказала она, словно между прочим, но с явным интересом в голосе. – Вы только представьте: этот мужчина – просто мечта, а теперь говорят, что его видели с одной из наших… – Инди сделала паузу, давая друзьям возможность осмыслить сказанное.

– Кто же она? – быстро спросила Джини, её глаза заблестели от любопытства.

– Говорят, это Эмили из его группы, – ответила Инди с хитрой улыбкой. – Представляете? Она всегда была тихоней, а тут такое…

– Тихони всегда самые скрытные, – усмехнулся Джордж, подмигнув Пасифике, которая явно стала нервничать.

– Кстати, о профессоре Блайте… – внезапно встревоженно произнесла Пасифика, – мне нужно дописать доклад по истории искусств. Я думала сделать это сегодня.

Лайза бросила на неё быстрый взгляд, поднимая бровь.

– О, да ладно, Пасифика, – насмешливо сказала она, оторвав взгляд от окна. – Может, тебя торопит вовсе не доклад, а что-то, или кто-то, другой?

Джини не упустила шанса поддеть подругу:

– Ух ты, да ты покраснела! – она хихикнула, толкнув Джорджа, который в этот момент обдумывал, как бы скрыть свою усмешку.

Пасифика, заливаясь краской, торопливо достала телефон и принялась листать что-то на экране, пытаясь спрятаться за этой деятельностью от насмешек.

– Ну и что? – продолжила Джини, не сдаваясь. – У тебя ведь точно есть какой-то секретик, Пасифика!

Но их разговор был прерван внезапным шумом из соседней комнаты. Лайза тут же напряглась, её карие глаза превратились в щелочки, а все внимание сосредоточилось на звуке. С лёгкостью, напоминающей движения хищника, она спрыгнула с подоконника, звякнув цепочками на шее, которые она носила с первого курса, как личные амулеты.

– Вы в курсе, что это наше место? – её голос раздался как эхо по коридору, холодный и безапелляционный.

Из соседней комнаты тут же выбежали две первокурсницы, держа в руках пакеты с ланчем. Их глаза на мгновение встретились с Лайзой и остальными, и под тяжестью этого взгляда они поспешили скрыться, убегая по коридору, словно вспугнутые птицы.

– Жестоко ты с ними, – заметила Джини, пытаясь подавить усмешку.

– Не преувеличивай, – ответила Лайза, пренебрежительно махнув рукой, будто разгоняя несуществующие облака. Она вернулась на подоконник, как будто ничего не случилось.

Линда Кристал, которая до этого момента стояла в стороне, поднялась с корточек, аккуратно стряхнула невидимую пыль с юбки и, словно бы решившись, взяла свою сумку Louis Vuitton.

– Куда это ты собралась? – Лайза прищурилась, в её голосе звучала явная нота приказа.

– Думаю, стоит прийти на занятие пораньше. Не хочу опаздывать, – спокойно ответила Линда, бросив быстрый взгляд через плечо, её голос прозвучал так, будто она говорила это самой себе.

– Я с тобой! – воскликнула Пасифика, хватаясь за свою сумку и устремляясь за Линдой.

– Зануды, – демонстративно закатив глаза, пробурчала Лайза, отвернувшись к окну. Её настроение явно испортилось, и она дала понять, что их оправдания ей абсолютно неинтересны.

Как только Линда развернулась на своих элегантных каблуках, её взгляд внезапно наткнулся на фигуру Донателлы Гилсон. Донателла, староста их группы и активистка всех возможных внеклассных мероприятий, словно из ниоткуда появилась прямо перед ней. Линда остановилась, едва не столкнувшись с ней, и сдержала раздражённый вздох.

Донателла, как всегда, выглядела безупречно, хотя её стиль явно был вдохновлён Лайзой. Её светлые волосы, уложенные в идеальные волны, были копией прически Лайзы, даже цвет был подобран так, чтобы максимально соответствовать. Единственным отличием оставались её ледяные голубые глаза, которые холодно блестели, как две капли застывшего льда. Линда невольно заметила, что в этот момент Донателла выглядела почти как отражение Лайзы, но с каким-то мрачным оттенком, как искажённое зеркало.

– Что ж, смотрю, вся банда в сборе, – заметила Донателла, её голос прозвучал с саркастической ноткой, словно она смаковала каждое слово. В руке она небрежно держала свой вечный блокнот, который всегда был с ней, и который она заполняла дотошными записями, как будто собирала улики против окружающих.

Вирджиния, которая до этого спокойно наблюдала за происходящим, шагнула вперёд, явно раздражённая появлением Донателлы. Её каштановые волосы развевались за спиной, когда она, прищурившись, выплюнула сквозь зубы:

– Что тебе нужно, До-оти? – голос Вирджинии прозвучал напряжённо, словно струна, готовая вот-вот порваться.

Донателла, едва подняв глаза от своих записей, сухо ответила:

– Курение на территории кампуса запрещено. Я доложу об этом директору.

Линда, почувствовав нарастающее раздражение, саркастически усмехнулась и протянула свой телефон Донателле:

– Может, ещё и селфи с нами сделаешь? – её голос был пропитан ядом. – Честно, ты уже достала всех.

Донателла, не обращая внимания на провокацию, медленно прошлась по комнате, её каблуки громко стучали по бетонному полу, раздаваясь гулким эхом от стен. Её взгляд скользил по лицам присутствующих, словно она оценила каждого из них, прежде чем произнести с едва скрытой угрозой:

– Вы столько гадостей сделали людям. Кто за это заплатит?

Лайза, которая до этого момента стояла в стороне, лениво накручивая прядь своих светлых волос на палец, наконец подняла глаза и с презрением посмотрела на Донателлу:

– Кому, например? – её голос был исполнен высокомерия, и в нём сквозило явное пренебрежение.

Донателла не выдержала и резко выкрикнула, её голос поднялся до крика:

– Это неважно… Многим!

Прежде чем кто-либо успел осознать, что происходит, Линда, движимая гневом, шагнула вперёд и резко подняла руку, показывая Донателле средний палец. Её лицо перекосилось от ярости, слова слетели с её губ как кинжалы.

– Да пошла ты, – бросила Линда, не оборачиваясь. Она уже сделала шаг к выходу, когда добавила с презрением: – Передай директору привет, подстилка.