Грань

Конечно, мир вокруг нас инертен, и инертен изрядно. С этим не будет спорить ни один здоровый психически человек. А что вообще понимается под этим словом, под инертностью? Как ни странно, то же самое, что и в физике 7-го класса, когда детишки начинают изучать самые азы механики. Ведь термин этот и пришел как раз из физики. Определение термина говорит нам, что инертность – это свойство тела сохранять состояние покоя или сопротивляться изменениям, которые пытаются произойти с ним под действием различных сил. Точно так же происходит и с нашим неповоротливым реальным миром. Заметьте, сколько труда и усилий надо приложить, чтобы изменить в нем хоть что-то, даже самое незначительное. Чтобы банально налить себе чаю, нужно наполнить чайник, и повезло, если у вас электрический! Потом нужно дождаться, пока закипит вода. Затем необходимо взять нужный пакетик с желаемым чаем или заварку для более утонченных ценителей, кинуть пакетик в чашку, а заварку, допустим, во френч-пресс, залить это все кипятком, а после этого еще и выждать мучительные 5–10 мин, пока чай заварится! Долго, если задуматься. Кстати, чтобы сейчас это все здесь описать, тоже нужно приложить какой-никакой труд!

Это банальный чай. А какие долгосрочные цепочки свершений ждут человека, чтобы взять кредит в банке или, к примеру, заработать себе на новую машину? В этом весь наш мир – огромные затраты энергии как физической, так и психической, чтобы заставить его сдвинуться, как нам угодно. И на все это, понятное дело, требуется время. Прорвы времени. И если чай можно переделать, машину – продать и купить другую, а из не понравившейся страны, в которую занес лихой туристический вояж, улететь обратно в родные края, то потраченное время уже никак не вернуть и не восполнить.

Однако сон хорош в том числе и тем, что инертности там нет, соответственно, и со временем отношения куда как проще. И если Аня в своем сне разговаривала с Зеносом довольно долго, то для Эрика, который сейчас был в своем родном мире, прошла всего какая-то минута.

В чем же тут интерес? Эрик с рождения волей-неволей был втянут в общую парадигму понимания жизни. Есть реальный мир, а есть все остальное: виртуальная реальность, сны, галлюцинации, психотропные вещества и т. п. И в разуме его, в его самой фундаментальной прошивке, БИОСе, если хотите, такое разделение на реальное и нереальное было подобно железобетонным сваям, на которых держится все миропонимание. Это реальность. Она тягуча и инертна. Чтобы ее изменить, нужно затратить много ресурсов, труда и энергии. Точка. Только так, и никак иначе.

А что же Аня? И у нее было в точности так же. Но когда дело доходило до снов, ограничения реального мира спадали, разум раскрепощался и позволял себе творить немыслимые, самые смелые дела. Немыслимые, разумеется, для «реального» мира. Но реальность, как и все вокруг, относительна. И твоя реальность – лишь сон и мечты для кого-то. Точно так же работает и в обратном направлении.

Но наши герои, а героиня уж точно, еще пока были далеки до понимания и осознания этого. И уж, конечно, далеки от постановки данного принципа себе на службу.

И вот Анна вышла из уборной и направилась обратно к столику, за которым Эрик еще даже не успел заскучать, в то время как у его собеседницы уже был целый план действий.

– Прости, если я долго пропадала, – с застенчивой улыбкой и лукавым взглядом вернулась Анна в разговор.

– О чем ты? – изумился Эрик. – Едва ли минута прошла! Я уж подумал, занято, наверно.

– Нет, я просто такая вот быстрая!

Разговор возобновился с новой, набирающей обороты интенсивностью. Аня теперь куда чаще и куда эмоциональней реагировала на собеседника – чаще улыбалась, даже смеялась. Куда охотнее и остроумней говорила сама. В общем, если бы Эрик взглянул на перемену в поведении своей собеседницы со стороны, то, весьма вероятно, поразился бы, насколько кардинальной та была. Увидел, удивился бы ей и, как человек думающий и уже давно не наивный, стал бы задаваться вопросами: а откуда, собственно, такая перемена взялась и почему? И насторожился бы.

Но Эрик был мужчиной, тем более молодым. И прямо сейчас даже помыслить не мог в подобном критическом ключе. Все, что приходило ему в голову, – это удовлетворенное самодовольство от того, что красивая девушка наконец-то прониклась его ослепляющим обаянием. Он все говорил и говорил о разном: работе, успехах компании – как они прижали к ногтю всю индустрию в области, а скоро прижмут и во всей Восточной Сибири, да что там, во всей стране! Рассказывал о своем увлечении сноубордом, о том, как круто и рискованно и где именно он катался. Уже непрозрачно намекал Ане, что ей крупно повезет, если ей посчастливится покататься с ним вместе. Тем более когда в его родном городе есть такой удивительный, прокачанный предстоящей универсиадой горнолыжный комплекс. Все, что требовалось от Ани в этой пьесе о мужском самолюбовании, – это мило улыбаться, нагнетать заинтересованность и восхищение в глазах. Ах да! Еще очень помогает смеяться всяким разным шуткам попавшего в сети твоей привлекательности бедолаги. Пусть частенько и совсем не смешным.

– А тебе не пора на работу? – весело спросила Аня.

Эрик достал телефон, быстро посмотрел на экран. Цифры на дисплее показывали 15:45. А даже самый по-джентельменски щедро растянутый бизнес-ланч просто обязан был закончиться в 16:00. Это вам подтвердит любой топ-менеджер.

– А это мы сейчас узнаем, – лихо ответил Эрик.

Он быстро куда-то нажал на экране телефона и через пару секунд уже держал трубку у уха. Еще через мгновение сказал:

– Да, Миша. Подскажи, будь добр, а что там у нас с рамочным по «Газпромбурению»? На согласовании? Юристы одобрили? Ага… А финансовый? В общем, постарайся сегодня подписать. У меня тут дела срочные нарисовались. Геннадиевич там где, не видел? А, уехал после обеда? Так и не появлялся? Ну и замечательно. И не появится, значит. Ладно, Миша, до связи. С договором не затягивай!

И нажал на красный «отбой».

– Ну вот, уважаемая, вечер полностью в нашем распоряжении.

– Замечательно! – воскликнула Аня. – Меня как раз стало уже немного утомлять это место. Предлагаю рассчитаться и пойти куда-нибудь еще.

– Полностью согласен! Есть какие-нибудь просьбы, пожелания?

– Ну, ты же здесь местный! Вот и побудь моим гидом на сегодня! – весело ответила девушка.

– Значит, в таком случае маршрут следующий, – воодушевившись, начал Эрик, – давно фильм один хотел посмотреть, и так случилось, что далеко не самый последний в городе кинотеатр как раз неподалеку! Значит, потом дойдем до работы – тут тоже рядом, заберу машину и покатаемся, посмотрим иллюминацию. Она здесь на удивление приличная.

– Отлично. Я сто лет уже в кино не была, пошли!

Они позвали официантку, та быстро принесла счет. Эрик, точно бравый гусар, ничего не захотел слушать о разделении счета и быстро чиркнул своей карточкой по банковскому терминалу.

– Познакомиться бы не мешало, как считаешь? – как бы между прочим, открывая перед Аней дверь, спросил Эрик. – Я Эрик.

– Аня.

– Очень приятно!

Девушка ничего на это не сказала, а лишь загадочно улыбнулась, быстро посмотрев на Эрика.

Пара вышла на улицу, где уже угадывались первые тона начинавших опускаться на город сумерек. Чтобы дойти до кинозала «Пионер», всего-то нужно было пару кварталов пройти по Никитина, затем вниз по Комсомольскому, повернуть на Фрунзе и через проулок на Герцена. Выйдя из проулка и повернув голову направо, ты тут же должен был увидеть огромное здание ТЦ с кинозалом.

Когда дверь кафе медленно благодаря доводчикам закрылась за ними, Аня и Эрик, никуда особо не торопясь, начали путь.

Тут внезапно Аня услышала голос Зеноса. Она не то чтобы слышала его ушами. Голос также не говорил в ее голове. Казалось, весь окружающий мир сейчас гудел низким басом смотрителя.

– Аня, слушай внимательно. Виду, что слышишь меня, не подавай и, естественно, ничего не отвечай. Иди как ни в чем не бывало. Главное, в точности сделай то, что я сейчас скажу. Ты должна заставить его свернуть раньше. Я сейчас в операторской. Перед нами карта города. Следующий поворот налево ваш. Вы должны попасть на улицу Фрунзе. Потом – я скажу когда, – свернете направо. И там мы зациклим петлю.

И все. Голос пропал. Аня снова могла слышать веселый треп Эрика ни о чем. Пара продолжала идти, вокруг них проплывали витрины бутиков, всевозможных кофеен, магазинов. На пути даже попался ларек с шаурмой. Подойдя к светофору на перекрестке и ожидая зеленый сигнал, Аня осмотрелась. Через дорогу на улице, уходящей влево, на большом приземистом здании красными буквами было написано «Фрунзенский рынок». «Вот она, эта улица, – подумала Аня, – нужно как-то заставить его свернуть».

– Эрик! Пошли перейдем здесь, пока зеленый! Это же Фрунзе, так? Помню, я тут часто из школы домой возвращалась. Хочу поностальгировать!

– Конечно, нет проблем, побежали!

И они действительно побежали, потому что на светофоре горела цифра 8, и в следующий миг уже 7.

Удачно, без потерь перебежав проезжую часть под истерические звуки светофора, на котором истекало время для пешеходов, они двинулись дальше. Аня начала вполне умело изображать ностальгию. Напустила блеска в глаза и, зачарованно подняв голову вверх, стала озираться по сторонам. Все так же магазины плыли вокруг, сменяя друг друга. Аня великолепно отыгрывала роль ударившейся в ностальгию, атакуемой флешбэками эмигрантки. Она обгоняла Эрика, указывала то на одно, то на другое место, рассказывая, мол, здесь я первый раз покурила с подружками, а здесь в первый раз поцеловалась с мальчиком.

– А кстати, – ехидно спросил Эрик, – с девочками не целовалась?

– Мужчина, вообще-то я из прогрессивной Европы! – Аня кокетливо прищурила глаза и рассмеялась.

– Из толлерастической, как здесь многие любят говорить, – внес коррективы в терминологию Эрик.

Анна тем временем продолжала свой гениальный спектакль, весело щебеча и даже изредка хватая Эрика под руку, разворачивая его и переводя внимания на нужные ей объекты. Так они и шли дальше по улице, пока вокруг Ани все опять не загудело басом:

– Аня. Ты молодец. Пока все просто отлично. Следующий поворот твой. Там, сразу, как повернете, ты должна взять его за руку. Можешь, конечно, и до поворота. Нужно это, потому что сейчас все влияние на проекцию осуществляется главным образом через тебя, – потом недолгая пауза, и бас чуть веселее добавил: – Я думаю, он будет только рад. Отбой.

– Тебе, кажется, было интересно что-то там про девочек, – как бы между прочим спросила Анна, – это рядом.

После этих слов она весьма естественно и уверенно взяла Эрика за руку и потащила в узкую улочку направо.

– О! Ты прямо читаешь мои мысли! – весело отозвался Эрик, вплетая свои пальцы между Аниных. – Это, кстати, и кратчайший путь.

Зенос был мудрым, прожившим не первую сотню лет профессионалом. Но даже он, когда узнал, что нового случайного знакомца Ани зовут Эрик, чуть не упал с кресла. Он не верил в такую удачу. В Томске на Земле-04 насчитывалось порядка 20 Эриков. Шанс, с одной стороны, невысокий, но с другой – для простого совпадения был слишком маловероятный. Карх же вживую Эрика никогда не видел, потому как не внедрялся в его родную проекцию. Да и имя его он точно не знал, а вычислил с помощью сложного анализа проекции. Проекция после сильного вмешательства, схожего по силе с тем, что учинил Эрик, оставляла сильный фон, который можно было неплохо анализировать. И все же… На простое совпадение это если и тянуло, то с очень большой натяжкой.

Ане, как мы помним, Зенос про это странное совпадение ничего не сказал, чтобы девушка не выбила сама себя из делового тонуса ненужными, неуместными мыслями.

Двое молодых людей в это время продолжали свое шествие по улочке со сплетенными руками.

– Аня. У нас все готово. Сейчас этот проулок кончится, вы повернете направо, куда и должны. Вот только кинотеатра там не будет. Вы окажетесь на очень похожей улице. Она смоделирована нашим компьютером так, что должно сложиться впечатление, будто эта улица параллельная. Дальше будет еще один поворот налево – еще один проулок. Твой спутник, логичнее всего, захочет свернуть туда. Когда вы выйдете из этого проулка, то окажетесь снова на Комсомольском проспекте. Пойдете вверх по улице и выйдете на поворот на Фрунзе, как будто обогнули кинотеатр дворами. Следовательно, дальше вы будете вынуждены повторить путь. Вот такая петля. Когда мы гарантированно вычислим проекцию, я дам тебе знать, и ты сможешь проснуться. Тронь сережку, если все поняла.