Рак золотой молодежи
На следующий день стало известно, что у Саши рак легких. Алена Сергеевна не смогла сдержать своих чувств и завыла, от невыносимой боли на душе, на всю больницу, у нее началась такая истерика, что пришлось ставить капельницу прямо в приемной. Евгений Аркадьевич внешне никаких признаков беспокойства не подавал, но внутри он чувствовал страх. Этот страх рвал его сердце в клочья, пожирал его изнутри, и это все не сравнится с тем, что испытывал Саша. На мгновение он почувствовал себя полностью здоровым и ничего не ощущал, вообще ничего. Он не понимал, куда идет, что делает, что говорит, сознание на несколько секунд покинуло его.
– Что-то еще можно исправить? – уже со слезами на глазах и с комом в горле спросил Евгений Аркадьевич, который был готов на все, лишь бы его сын был здоров.
– Что вы, не стоит вам так волноваться. У него он только начал развиваться, это начальная стадия. Конечно, можно все еще исправить. В Израиле есть прекрасная клиника, но это обойдется в копеечку, так что рекомендую нашу, отечественную, где бесплатное обслуживание, – начал успокаивать врач убитых горем родителей.
– Ха-ха-ха, про какие деньги ты говоришь?! На кону жизнь моего сына, любые деньги я готов отдать за это и, если придется, свою жизнь тоже. Звони, пиши, делай что хочешь, за любые деньги, но чтобы завтра нас уже ждали там!
– Хорошо. Но все издержки вам придется оплатить сейчас.
– Давай быстрее!
Все это время Саша ничего не слышал и ни на что не реагировал. В голове его была гробовая тишина, лишь один раз у него пронеслось что-то вроде: – «Я еще не хочу умирать». В этот момент перед глазами у него пролетела вся его жизнь
– Глупая и никчемная, – вырвалось у него.
– Что ты сказал? – судорожно спросил его отец, который, как только услышал что-то от сына, тут же прибежал к нему от кассы.
– Не волнуйся, все будет хорошо, у тебя только начальная стадия, мы тебя вылечим, обещаю, а на вечер у нас уже заказан самолет, мы летим в Израиль, там тебе помогут. Пошли заберем маму и поедем домой собирать вещи. Вся семья вышла из поликлиники в полном ужасе от такой весьма не радужной новости.
Я не хочу вдаваться в подробности его лечения, когда он испытал боль такую, что никому не пожелаешь. Я перейду на год с лишним вперед, когда Саше уже перевалило за семнадцать лет. Как он сам рассказывал, это был самый разгар весны. Как раз в это время туристы только начинали возвращаться сюда, после зимних курортов. Саше повезло, что клиника, где он проходил лечение находилась на берегу Красного моря, и он мог целыми днями наслаждаться этим видом, что он, собственно, и делал, лежа на своей кровати. С бледной кожей, исхудалым телом и абсолютно гладкой головой, что являлось побочным эффектом химиотерапии. За этот год он ни с кем не разговаривал, абсолютно, даже с родителями, которые навещали его два раза в месяц. Он постоянно о чем-то думал. Но что-то на его теле не вписывалось в образ больного. Это были его глаза. Они так и излучали любопытство, пытались докопаться до самой сути всего, что в них попадало. Его взгляд стал более пытливым.
В этот момент в палату зашел лечащий врач с родителями, на лицах которых сверкала улыбка, отражающая их неподдельное счастье.
– Привет, сынок. Как ты? Все хорошо? Как самочувствие? – начала закидывать вопросами мама.
– Да что ты начала?! Видишь, ему хорошо. Ты посмотри, как глаза-то бегают!
– Ладно, завелся с полпинка тут. Он же мой сын, и я должна все знать про его здоровье и самочувствие.
– Родители, я безумно рад вас видеть, но вы пришли сюда ссориться или сына повидать? – вполне здоровым голосом и с улыбкой на лице сказал Саша.
– Прости, сынок, мы не хотели, – хором сказали родители.
– А мы к тебе с хорошей новостью: – хватит тебе тут находиться, и так уже три недели абсолютно здоровым лежишь, завтра мы летим домой. Все уже улажено, – долго ожидая этого момента, сказал отец, после чего подошел и обнял сына, который отреагировал на это взаимностью.
Весь перелет Саша думал о чем-то, но точно не о своих «друзьях» и как он напьется, когда прилетит.
Что-то новое
Прилетев родной город, отец хотел повезти семью в ресторан и отпраздновать возвращение сына, но Саша настоял на том, чтобы они сразу поехали домой. До этого момента я рассказывал вам историю моего друга как ее помню я, но, думаю, дневник Саши, который он начал вести еще в Израиле, лучше расскажет его судьбу
«Подъезжая к дому, я увидел родной двор, в котором ничего не изменилось. Во дворе играли дети, лет шести-восьми. Они были беззаботны и абсолютно счастливы, ведь им для этого многого не надо.
И вот она – входная дверь в квартиру. Я ужаснулся, когда увидел ее, ведь я прекрасно знал, что там увижу. Войдя в квартиру, долгое время пытался не заходить в свою комнату, ведь она напомнила бы мне все то, что произошло со мной. Но, набравшись мужества, вошел в нее, заперев за собой дверь на замок, ведь я знал, что будет дальше.
Я стоял в очень мрачной, заставленной всяким хламом комнате. У меня было ощущение, что эта комната совсем другого человека. У меня возникло желание разрушить все, что в ней находилось. Я взял свою биту и начал громить. Первым под руку мне попался кальян, колба которого разлетелась на сотни осколков. Я громил все с такой ненавистью, с такой злобой на самого себя, что бита разлетелась в щепки, когда ударил по столу, с которого все разлетелось. Я начал бить руками, я бил всё: – кровать, стены, шкаф. Я выбросил все свои старые вещи в окно. Меня остановил лишь голос плачущей мамы, которая стояла за дверью и умоляла меня открыть дверь.
– Мама, все хорошо. Просто я решил сделать перестановку. Я люблю тебя, – это был первый раз в моей жизни, когда я это сказал. Голос мамы утих и, отвернувшись от двери, я увидел полный хаос и разбитые кулаки. По всей комнате валялись осколки стекла и дерева. Вся мебель была сломана и опрокинута. Вся, кроме кровати. После того как я все разгромил, на душе стало намного легче, и у меня внутри возникло чувство беспокойства и неопределенности. Меня охватила паника, я не знал, что делать дальше. Единственное желание, которое появилось, – это хорошенько поплакать. Я лег на свою кровать, накрылся одеялом, свернулся калачиком и заплакал. Душа моя разрывалась в этот момент. Мне хотелось выть, но я уткнулся в подушку, чтобы не слышали родители. Они и так достаточно вытерпели. Так прошел час. С абсолютно чистой и спокойной душой я вышел из комнаты и увидел сидящих в напряжении родителей на кухне.
– Я хочу к деду. Ты сможешь меня увести? – спросил я у отца. На что получил удивленный взгляд и кивок головой. – Отлично, утром, в семь, сможешь?! – На что снова получил лишь кивок. После чего я развернулся и отправился спать.»
В шесть часов следующего утра он уже не спал и думал, что скажет деду, когда приедет. Как он попросит его о помощи, а если тот откажет ему? Сомнения терзали его всю дорогу, он думал, что зря поехал, но потом его охватывало какое-то возвышенное чувство, которое он так и не смог описать, и вновь обретал уверенность в своем решении.
– В этот раз вы пораньше, – все с такой-же улыбкой на лице промолвил Аркадий Валерьевич, но эта улыбка было все, что от него осталось. Когда он узнал, что его внук болен, его хватил инсульт, и с тех пор его тело стало таким же худым, как и у Саши, кожа обвисла, правая рука так полностью и не восстановилась, да и ходил он с трудом. Это все сказалось на его хозяйстве, которое было сильно запущено. Он убрал всю скотину, так как не мог больше ее содержать и целыми днями лежал. Так бы он и пропал, если бы не добрые люди, которым он когда-то помог. Они по очереди приходили к нему домой и ухаживали за ним. Моя семья тоже помогала Аркадию Валерьевичу. В свое время он помог нам построить новый дом – покупал материалы и сам принимал участие в строительстве. Раз дошло дело и до меня, надо бы представиться. Меня зовут Артем. Именно в этот момент я познакомился с Сашей, с которым в будущем мы стали лучшими друзьями. Я не хочу вдаваться в подробности нашего с ним общения, которое на тот момент было непродолжительное, просто продолжу рассказывать его историю.
– А ты что, не рад видеть?! – спросил Саша, подходя к деду с намерением обнять его. Во время их объятия Саша шепнул ему на ухо: – «Мне нужна твоя помощь». «Я знаю», – Ответил он.
– Что стоите как не родные? Давайте хоть обнимемся, да в дом пойдем! – сказал, будто вернул все свои прежние силы назад. Но это было не так. – Знакомьтесь, это Артём. Он ухаживает за никчемным стариком, – произнес он, показывая на меня.
– Да, ладно тебе прибедняться, ты еще меня переживешь, – по-дружески сказал я и хлопнул его по плечу. Он не любил, когда к нему обращались на «вы», это напоминало ему службу, поэтому даже дети называли его на «ты», хоть и стеснялись этого.
В этот момент Саша посмотрел на меня и протянул мне руку: – «Саша», – произнес он своим бодрым, на тот момент голосом. – «Артем», – сказал я немного удивленный таким действием. Ведь Аркадий Валерьевич мне часто рассказывал про своего внука, хоть и по сути хорошего, но с мерзким характером и отношением к людям, тем более, если этот человек беднее его.
Эта встреча была совершенно не похожа на прошлую. Саша сам тянулся к общению с дедом и вслушивался в каждое его слово, будто пытался найти какой-то скрытый смысл. Я сидел в гостях до девяти вчера, и все это время они без устали разговаривали. Разговаривали обо всем. И продолжили разговаривать после моего расставания с ними.
Преобразование
На следующее утро Саша встал лишь в одиннадцать часов, когда родители успели уехать, а завтрак уже остыл. Встав с кровати, он чувствовал какое-то незнакомое ему чувство. Он не мог разобраться в нем, но оно было безумно приятным. Он спустился на первый этаж по уже скрипучей дубовой лестнице, и до него донесся свежий запах с улицы, которым он захотел насладиться.
– Доброе утро, что у нас на завтрак? – поинтересовался он.
– Овсяная каша и компот. Ничего особенного, – ответил старик, читая газету.
– Просто, но зато как вкусно. Мне всегда нравился твой компот, – сказал Саша, который уже сидел за столом с ложкой в руке.
– Ладно, давай сразу к делу. Для начала я бы хотел извиниться за свое прошлое поведение. Пока лежал в больнице, я понял, что был не прав. Я бы хотел, чтобы ты продолжил давать мне те наставления, которые так яро пытался в меня вдолбить с самого детства, но тогда я был глуп, а сейчас я готов, – уверенно начал Саша, репетировал он совсем иначе, всю эту речь он сочинил на ходу, что и придало ей искренности.
– А зачем мне тебя учить? Раз ты сам уже начал учиться. Я делал все это для того, чтобы заинтересовать тебя в развитии, а развиваться должен ты сам, – не отвлекаясь от газеты, сказал дед.
– Но как же? Я ничего не знаю. Я не знаю с чего мне начать.
– Ты уже начал. Любое развитие начинается с признания своей глупости, что ты только что сделал.
Саша задумался…
– Знаешь, пожалуй, ты прав, я и сам справлюсь, но прошу хоть иногда помогать мне, потому что я боюсь остановиться и вернуться к прошлому.
– Совет первый и самый главный в твоей жизни: цени то, что ты имеешь.
На этом закончился и завтрак, и все их общение в течение дня. Целый день Саша гулял по деревне, о чем-то думал. Уже потом, когда он отдал мне свои дневники и я начал их перечитывать, я нашел эту запись:
«После утреннего совета деда о том, что нужно ценить то, что уже имеешь, я начал думать и пришел к выводу: все то, что у нас есть-это небольшой отрывок времени, который мы не знаем, на что потратить. Преимущественно, люди посвящают свою жизнь поиску счастья. Они видят его где-то там, далеко или высоко над головами. Они так и идут всю жизнь, подняв свой взгляд ввысь, не замечая, что у них под ногами.
Но наступает тот момент, когда человек понимает: «всё», дальше он уже не сможет уйти и ему остается только думать. Думать о том, как он провел этот маленький отрезок времени. И у большинства людей в этот момент открываются глаза: они не находят того счастья, за которым они бежали всю жизнь, – деньги, хорошая работа и много чего еще, – они находят нечто более ценное у себя под ногами. Оно оказывается таким маленьким, что его мало кто замечал. Этим счастьем оказывается твое здоровье, о котором мечтает смертельно больной. Это твоя свобода, о которой молит небеса заключенный, чтобы вернуться к своей семье. Это твой дом (который ты так не любил и мечтал побыстрее купить новенький особняк), заветная мечта матери одиночки, живущей в подвале пятиэтажки. Каждый человек, у которого нет и половины того, что имеешь ты, написал бы целую повесть о том, что бы он сделал, если бы тобой стал. На этой почве возникают вопросы: действительно ли нужно нам то, за чем мы так усердно гонимся в течене всей жизни? Может нам и не нужна последняя модель машины, которую так нахваливают?
Но разве человек осознает это, когда всю жизнь идет с задранным ввысь носом за «счастьем», которого на самом деле нет. Вот она… Главная проблема всех людей: они не ценят того, что имеют с самого рождения. Они попросту не видят своего реального счастья в погоне за навязанным социумом стереотипом – большая машина, большой дом, последняя модель телефона и девушка с большой задницей для красивых фото.
Так что же после нас останется после смерти? Нерукотворный памятник, который мы себе воздвигнем, забыв про «я» и вспомнив про «мы» или пара железяк, про которые все забудут через пару лет вместе с тобой?»
После этих строк я серьезно задумался о наших истинных ценностях в этой жизни. На тот момент я имел старенький телефон (в деревне уже была вышка сотовой связи), жил в обычном деревенском доме, и все это время я мечтал, что когда-нибудь куплю телефон получше, не задумываясь, что и этот еще выполняет все мои требования. Мечтал о том, что когда-нибудь уеду из этой деревни в крупный город и начну жить лучше. Я все время был обижен на то, что другие могут себе позволить летать, куда хотят, делать, что хотят, а кто-то нет. Но эта запись Саши, заставила меня оглянуться и посмотреть реально на мир, в котором я живу и как я в нем живу. И оказалось, что я безгранично счастлив! – В деревне была семья, которая жила в ветхом доме, вот-вот собиравшемся рухнуть, а я в новом. В нашей школе был инвалид-колясочник, у которого не было ног, а у меня были, и я мог пойти, куда угодно. И таких примеров было сотни, но никто не обращал на это внимание.
– И что же ты сегодня понял? – спросил Сашу, уже за ужином, старик.
– Да то, что я счастлив, как никто. Я пришел на эту кухню, сел, ем, – ответил внук.
– Молодец. Ешь и иди набираться сил. Завтра преподам тебе второй урок.
После ужина Саша пошел спать. В семь утра он был уже на ногах и надеялся удивить деда приготовленным завтраком, но не тут-то было. Он обнаружил его сидящим на кухне и принимавшим пищу.
– Я думал, ты встанешь раньше, ну ладно, давай есть и начнем, – все так же с газетой в руках сказал дед.
– Но что начнем? Я буду что-то делать? – начал расспрашивать его Саша.
– Да, несколько дней я попросил никого не приходить, и ухаживать за всем здесь будешь ты.
– А чем это мне поможет? Для чего это мне?
– Когда человек ничего не делает, к нему в голову начинают лезть глупые и бесполезные мысли. Чтобы этого не допускать, нужно постоянно быть занятым каким-то полезным делом. Это нужно тебе, чтобы побороть свою лень. Иди сюда, – он встал из-за стола и подошел к окну. – Видишь? – спросил Сашу, смотря на запущенный двор.
– Кажется, я понял. Мне нужно убрать его?!
– Быстро схватываешь, но не думай, что этим все кончится, – хлопнув по плечу Сашу, сказал дед.
В обед я проходил мимо дома Аркадия Валерьевича на тренировку и увидел Сашку, который убирал двор.
– Привет, как поживаешь? – неожиданно спросил он, даже не поворачиваясь ко мне, а продолжая работать.
– Да нормально, на тренировку вот иду, а ты? – Ответил я, подойдя к ограде, чтобы пожать ему руку.
– Да что мне, помогаю вот. А ты чем занимаешься?
– Боксом. – Гордо ответил я.
– Нормально. А меня возьмешь с собой?! – Вдруг остановившись и подойдя ко мне, спросил он.
– Если хочешь, то пошли, только там на первой тренировке проверка будет – тебя поставят в спарринг с более сильным противником, – попытался предупредить я – Ну и что? Что мы не дрались что ли ни разу? Сейчас, только деду скажу.
Его не было минуты две. Появился уже переодетый и с рюкзаком с вещами для тренировки.
– Ты давно ходишь? – спросил он меня по дороге.
– Три года, недавно первый юношеский получил. – Спокойно ответил я.
– Молодец, а я ничем всю жизнь не занимался, только дурью маялся.
– Да я знаю.
– Откуда? Дед сказал?
– Да, он часто про тебя говорил.
В этот момент Саша замолчал и улыбнулся, ему стало приятно от того, что о нем говорил Аркадий Валерьевич. Ну а к тому времени мы подошли к спортпавильону, где проходили тренировки.
– Здравствуйте, Павел Геннадьевич, это Саша. Хочет тренироваться, – сказал я, выдвинув вперед Сашу.
– Ну, здорово, Саша, не боишься-то по лицу получить, а то вон хиленький какой, а у нас пацаны деревенские, здоровые.
– Чем больше шкаф, тем громче падает, – попытался пошутить он. Но это воспринялось за оскорбление.
– Ладно, Артем, покажи ему все и на разминку бегом.
– Хорошо.
Мы переоделись и пошли на разминку, где Саша уже начал задыхаться и устал.
– М-да, повозимся мы с тобой, – сказал тренер. – Ладно, давай сейчас покажешь, что умеешь, с Пашей в спарринг встанешь, знаешь, что это такое?
–Конечно.
Во время спарринга произошло то, чего никто от Саши не ожидал. Паша был самым тяжелым из нашей команды, и никто дольше трех минут не выдерживал такого натиска. А Саша гонял его по рингу, не давал попасть в себя, уходя в сторону от всех ударов, и сам не наносил их. Спустя три минуты у Паши началась отдышка и Саша пошел в атаку, хоть удары были у него плохими и по технике, и по силе, да и бил он куда попало, но они были, и было их много. Пять минут спарринга закончились технической победой Саши, который с сильной отдышкой сказал –
– Я хоть и не силен, но котелок у меня хорошенько варит.
После тренировки Павел Геннадьевич его похвалил и спросил, откуда он., Узнав, кто его дед, он разрешил ему заниматься бесплатно, только справку о здоровье велел принести. С тренировки Саша ушел раньше всех и быстро. Я думал, что ему что-то не понравилось, но, возвращаясь домой, я его увидел все в том же дворе, в котором он заканчивал уборку. Он позвал меня к себе и спросил: – Тебе бывает скучно? Бывают такие моменты, когда хочется что-то узнать, что-то новое попробовать?
– Конечно, мне кажется, у всех такие моменты бывают, без них никак, – Не понимая к чему это он ведет, ответил я.
– Вот и мне стало скучно. Всё было как-то монотонно, одно и то же, день изо дня. Мне хотелось испытать какие-то новые ощущения, открыть новые грани себя. Но что-то мешало, не давало сделать последний рывок к достижению своей цели. Это больше всего и огорчало. Но что же это? Долго думая, я пришел к выводу, что это мое окружение. Когда ты долго общаешься с одними и теми же людьми, все темы, для разговоров исчерпываются.
Казалось бы, праздники могут скрасить эти серые будни, но не тут-то было. Даже праздники стали серыми, однообразными, неинтересными. Но, неужели стоит на этом остановиться, оправдывая себя очередной отговоркой, что ты в этой жизни все пережил? Нет! Все, что большинство людей нашей планеты увидело за всю свою жизнь, – это лишь одна сотая из того, что можно еще увидеть. Но они решили остановиться, думая: на этом хватит. Только это думали не они – думало за них окружение, которое не хотело, чтобы кто-то увидел, почувствовал, пережил больше них.
Я плюнул на все: на своих друзей, знакомых, на всех, кто меня окружал, после того, как мне сказали, что у меня рак. Я отправился в свое, покрытое неизвестностью, но влекущее к себе путешествие. Почти все люди на земле хотят путешествовать. Я говорю не о тех путешествиях как, например, поехать в другую страну. Это путешествие внутри себя. Познание себя. Как я сделал это сегодня: я попробовал что-то новое для себя, за что сильно благодарен тебе. Но не все люди осознают это и готовы расстаться с привычным укладом вещей, отправиться в неизвестность. Но те, кто это сделал, действительно обретают счастье.
– Пожалуй, ты прав, но зачем ты все это говоришь мне? Ведь я совершенно посторонний для тебя человек. – Подумав, ответил я Саше.
– Ты первый человек (после родителей), конечно, в котором я разглядел доброту и чистоту сердца. Ведь кто будет возиться со стариком целыми днями, ничего за это не требуя?
– Он помог нам построить новый дом, за что наша семья сильно благодарна ему, – сухо ответил я.
– Ну и что? Вы же могли повозиться с ним пару недель для утешения совести и сбагрить другим людям, но вы же этого не сделали.
– Ты прав, но кем бы мы были после этого?
– Вот именно, В людях, живущих в деревнях, в частности, в тебе, осталась еще человечность, чего не скажешь о городских, где каждый сам за себя.
– Возможно, я никогда не был в городе и не видел людей, которые живут там.
– Даже не вздумай ехать – пожалеешь.
–Хорошо. Слушай, я бы еще поговорил с тобой, но по хозяйству надо помогать.
– Понял, спасибо, что не отказал в общении. Приходи в гости, буду очень рад.
– Хорошо, – мы пожали руки, и он вернулся к работе, а я пошел домой.
Когда Саша доделал свою работу, он вернулся в дом. Близилось уже шесть вечера, когда он обнаружил полнейшую тишину в доме. На кухне и в гостиной никого не было. Он поднялся на верх и заглянул в комнату к деду, но тот уже спал. Сначала Саша посмотрел новости, а затем сел за свой дневник, в котором он как можно четче пытался отобразить все свои чувства, мысли и события, которые с ним произошли за день. Написал: – «Сегодня утром я начал приводить свое сознание в порядок с помощью физической работы. Встретил очень приятного человека, которого зовут Артем, он хоть и прост, но зато добр. Он взял меня с собой на тренировку по боксу, где я сильно устал, но понял, что спорт закаляет мое тело и дух. Этот малый очень приятный человек, он умеет слушать, не ожидая своей очереди сказать что-либо, мне так кажется, это хорошее качество, жаль, что я его еще не обрел.
А еще я буквально пару минут назад посмотрел новостной сюжет про мужчину, который обошел всю планету пешком за сорок лет. Из его интервью мне запомнилась фраза: – «Только когда я обошел всю планету, я понял, что все это время я не только смотрел на различную природу, различную культуру других народов, не просто делал фото на память. К этому меня сподвигла моя детская мечта – быть путешественником. Когда мне некуда больше было идти, когда я побывал везде, где только было можно, я понял, что есть еще одно путешествие, еще одна дорога, которая больше всех тех тысяч километров, пройденных мной, – это дорога к себе.»
Дорога к себе, дорога к себе… Дурные какие-то слова, глупые, кажется на первый взгляд, но я немного поразмышлял и понял, что расширяться можно вовнутрь. Внутри тоже есть пути, которые просто необходимо проходить. У них много названий, например, – умение прощать, самообладание, контроль эмоций. Ведь, по сути, ребенок может сидеть и внутри взрослого человека. Этот ребенок – дух, который стоит в начале всех этих дорог, которые складываются в жизнь. И чем раньше человек начнет растить этого ребенка, тем лучше ему. На мой взгляд, нельзя умереть с маленьким ребенком внутри себя, Это же глупо, но, к сожалению, многие люди не понимают этого и больше внимания уделяют своей внешности. Ладно, что-то я написал какую-то белиберду, пора бы и остановиться.»
После этой записи Саша еще долго не мог уснуть, думал о каких-то вещах. Эти мысли привели его в состояние такой же злобы, какую он ощущал, когда вошел в свою комнату, но в этот раз он справился с гневом и благополучно уснул.
Третий день пребывания Саши у деда начался уже привычно – подъем в семь утра, спуск вниз, где его уже ждет готовый завтрак и дед с газетой.
– Доброе утро, сегодня у тебя особенный день. – сказал учитель (в своих мыслях Саша называл его именно так)
– В каком плане, ты дашь мне еще один совет?! – спросил его Саша.
– Нет, целый день ты будешь смотреть фильмы, а вечером мы их с тобой обсудим, только это будут фильмы на мой выбор, а не современный шлак.
– Хорошо.
Наступил вечер, все фильмы были просмотрены.
– Ну что, готов удивить меня? – Спросил дед.
– Не думаю, фильмов было много, и они были тяжелыми. Мне запомнилась лишь одна фраза: «Мы не можем избежать боли, но мы можем найти человека, который причинит нам эту боль».
– Хорошая фраза, давай обсудим, что ты об этом думаешь? Как ты ее понимаешь? Есть ли в ней какой-либо смысл, или только пафос?!
– Не думаю. Она заняла все мои мысли. Три фильма, я думал о ней. Мне кажется, если посмотреть подробнее, окажется, что все люди используют одно и то же оправдание: у меня еще полно времени. А время только уходит. Теперь представь, что каждому человеку на земле сказали дату его смерти. Я думаю, что человек только после этого начнет жить. Ведь пропадет его главное оправдание, и ему больше нечего делать, кроме как жить, а не существовать. Люди сразу начнут стремиться воплощать в жизнь все свои мечты и планы, станут ценить каждый день, час, минуту своей жизни. Начнут, как говорится, жить каждым днем.