Татуировка

С правого переднего места медленно приоткрылось окно. Оттуда на меня выразительно посмотрел двойник водителя. Очень выразительно посмотрел, пустыми ясными глазами, не допускающими ответа – глазами, обещающими процедуру отрыва головы. Глазами с нездорово расширенными зрачками.

Блин, да это ж рэкетура приехала, дань брать с мебельного магазина, расположенного на первом этаже в торце нашего дома!

Были они оба коротко подстрижены по спортивно-тюремной моде тех годов. В чёрных джинсах и майках, поджарого спортивного телосложения, ростом под 180.

Меня ещё трясло от воспоминаний о Васе Канаде, блатной пехоте и бутылке пива. Не хватало ещё новых проблем с рэкетом!

Я был не самым мелким и не самым трусливым. Ростом 175 и с корочкой мастера спорта по вольной борьбе в серванте. Но я был всего лишь бывшим спортсменом, а не уличным бойцом. Я мог корчить из себя крутого в кругу своих сверстников, студентов, продавцов в палатках. Но здесь были волки, а я, увы, всего лишь овца в неправильном месте и неправильное время. Время было, кстати, 13.30, год 1996, а место – внешняя, уличная сторона дома, в котором я живу. Центр города, между прочим.

Они были готовы идти до конца, взорваться в любую минуту комом агрессии, ярости. Им было всё пох.

– Вали отсюда, баран, пока не наказали!

Я, молча пряча глаза, ускорил шаг, спеша укрыться в своём дворе. Побыстрее бы прошмыгнуть в подъезд!

Но вдруг, поравнявшись с окном переднего пассажирского места «ауди» и рэкетиром с остекленевшим взглядом за ним, остановился. Поднял голову и посмотрел в лицо сидящему. Я физически ощутил, как зрачки моих глаз сузились.

А затем произошло то, чего ни он, ни я не ожидали.

Моя левая рука дёрнулась от бедра, влетела в приоткрытое окно и плотно сжатым кулаком ударила сидевшего в нос. Голова у него дёрнулась в резонансе. Он попытался приподняться, но его цепко держал ремень безопасности. Мозг в доли секунды сформулировал аксиому на будущее: отстёгивай ремни заранее. Аксиома эта закрепилась в моём черепе в виде светящегося самолётного табло, только вместо обычной картинки «Пристегните ремни» была другая: «Не забудьте отстегнуть ремни!». Удар какой-то каратистский получился, разве что «кий-я!» я не прокричал.

В те же доли секунды левая рука повторила удар. Голова сидевшего мужика опять болтнулась, и опять его удержал на месте ремень. В это мгновение мне очень хорошо стало ясно, что обратного хода уже нет. Поэтому в третий удар я вложил вес всего тела. Башку бритого тряхануло в последний раз. Он обвис на ремне безопасности, глаза его закатились, а из носа расплылась кровь по носогубному треугольнику и ниже.

Я приподнял голову и через крышу машины взглянул на стоящего напротив водителя. Выражение его лица могло быть наглядным пособием в учебнике по психологии в разделе «эмоции» под заголовком «удивление».

– Да ты что, рамсы попутал?! – нет, всё-таки пришёл в себя.

Он хлопнул дверью и двинулся на меня. Я тоже шагнул ему навстречу. Мы сошлись перед этой злосчастной «ауди». Он махнул правым боковым, стоя почти фронтально, и я бы пропустил этот удар. Но левая рука абсолютно независимо от моего желания мгновенно взметнулась вверх и заблокировала его хук почти у локтя. Мои пальцы чуть прихватили его правое плечо около локтевого сгиба.

И тут включилась моя борцовская подготовка. Все те навыки, что были вбиты в меня с детства. Не зря всё-таки я протирал маты до 19 лет! Мастера спорта так просто не дают! Как там говорят японцы? «В жизни ты, может быть, воспользуешься мечом только однажды. Но это уже повод носить его каждый день». Мой меч всегда со мной: хочу я этого или нет. Я же борец.

Я продёрнул свою левую чуть глубже и взял оверхуком его правую руку. Она оказалась глубоко под моей подмышкой. Быстро присел и просунул свою голову под его правую подмышку. Моя правая рука прошла между его ног и ладошкой щипковым хватом (большой палец не участвует) подхватила мужика под яйца. Затем я рывком от колен выпрямился, одновременно натягивая его вниз левой и толкая вверх правой, напрягая шею. Вынес его на плечи и поднял, оторвав от земли на высоту своего роста. Коротко стриженый только ахнул и заболтал ногами в воздухе! Я же с размаху шандарахнул его амплитудной мельницей о капот его же «ауди». Она по-женски охнула под тяжестью восьмидесяти пятикилограммового тела.

Тотчас же я прихватил левой рукой ремень его штанов на животе и рывком сдернул мужика с машины. Он сильно расшибся об асфальт. Его аж выгнуло от боли. Упасть плашмя спиной и затылком с высоты капота на жёсткую поверхность – удовольствие ниже среднего! Короткий рукав майки мужика чуть задрался, обнажив наколку «ДШБ» и синий парашютик на плече.

Что-то мелькнуло под ногами! Да это мой бульдог с телом таксы, появившись из ниоткуда, с разбегу вцепился в брючину лежащего. Он меня защищал! Эта маленькая такса с физиономией бульдога, в которой еле теплилась жизнь! Я был растроган до глубины души:

– Хорошая собака! Косточку дам, две!

Я схватил верного уродца за ошейник, оторвал от корчившегося в пыли мужика, контуженного падением, и быстрым шагом заторопился во двор, пока эти двое в себя не пришли.

– Ой, да что же это делается! – заголосила какая-то бабка с авоськами. Всегда, где бы что бы ни случилось, поблизости обнаружится бабка с авоськой и этой фразой.

А что делается? – Середина 90-х делается. Тут такое сплошь и рядом! И всем на всё и всех пох!

Я закрыл дверь квартиры за собой на все имеющиеся замки и засовы. Косточки у меня не оказалось, и я дал своему таксо-бульдогу кусок курицы, которую размораживал себе на обед.

Отдышался, успокоился. Снял майку и подошёл к зеркалу. Вот она, моя левая рука. Моя – и не моя. Восставшая, непокорная. Сама совершающая поступки, диктующие мне следующие. И началось всё с татуировки. Это я понял чётко. Она – корень бед.

Я изучал её внимательно. Рисунок словно жил, пульсировал на моей коже. Если не всматриваться и издалека, он походил на чёрного паука, лежащего на спине полусогнутыми лапами вверх. И тут, к моему ужасу, показалось, что эти «лапы» шевелятся. Сжимаются. Мне стало страшно – я надел майку.

Как там запричитала эта бабка? – Ой, да что же это делается?

Книга

Пару дней я прожил по-мышиному, опасаясь выходить из дому и не отвечая на телефонные звонки. Боялся продолжения истории с рэкетирами. Хорошо хоть, что так совпало, и «мышиный» период пришёлся на выходные.

И ещё я был уверен, что мои коротко стриженые «друзья» милицию вызывать не будут. Западло это для них.

За это время левая рука, за исключением уже привычных симптомов левши и тепла в ладони, никак себя не проявляла и не беспокоила. Мой мозг усиленно работал, пытаясь найти первопричину произошедших с ней изменений. Я решил вернуться к началу – к рисунку, с которого сделал татуировку.

После недолгих поисков я обнаружил ту книгу, откуда скопировал изображение. Она принадлежала моему отцу. Когда я переезжал в эту квартиру, родители в целях разгрузки от хлама своей старой перевезли сюда часть ненужных книг.

Я стал внимательно её изучать. Называлась она «Скифские и сарматские курганы Воронежской области» и являлась сборником археологических статей. Скучная узкоспециализированная книга с детальным нудным перечнем раскопок и находок последних лет, датированных промежутком с VI в. до н. э. по III – IV вв. н. э. Так называемый скифо-сарматский период.

Перелистывая её, я наткнулся на интересующий меня рисунок и начал читать с начала соответствующей главы. Она была посвящена раскопкам чреды курганов на юго-востоке области, датируемых началом IV века до нашей эры.

В ней говорилось следующее:

«…комплекс из двенадцати курганов, расположенных очень близко друг от друга, и ещё один, под номером тринадцать на нашем плане, необычной формы, стоящий особняком к северу от них.

Раскопки двенадцати курганов выявили, что эти могилы были полностью разграблены. По редким фрагментарным находкам керамики и наконечникам стрел захоронения предположительно датируются концом пятого века до нашей эры – началом четвёртого века до нашей эры.

Стоящий особняком курган местные жители называли Кривым Курганом. По их рассказам скотина переставала давать молоко после выпаса вблизи этого места.

Высота кургана была одиннадцать метров. При обзоре сверху он был яйцевидной формы, приблизительно сто восемь метров в диаметре. При виде в профиль одна сторона кургана была пологой, а вторая – более крутой. Вершина смещена к северу.

С северного склона был виден воровской лаз, прорытый в древности. В ходе раскопок оказалось, что он заканчивался на глубине 7 метров. В нём обнаружен скелет мужчины и ряд плохо сохранившихся железных предметов. Очевидно, это были останки неудачливого грабителя могил.

По нашим предположениям, ход обвалился и придавил вора. Именно благодаря этому факту курган оказался нетронутым. Возможно, более поздние любители лёгкой наживы посчитали курган ограбленным.

Погребальная камера состояла из трёх помещений: небольшого «коридора», центральной квадратной комнаты – «зала» и отходящей от неё «кладовой».

В «коридоре» были обнаружены скелеты мужчины, очень высокого роста, лежащего в позе зародыша, и двух лошадей плохой сохранности и, уже у самого входа в «залу», третий костяк лошади большого размера. У ног мужчины находился скифский котёл среднего размера с костями барана. У левой руки – нож с костяной ручкой и колчан с 71 бронзовым наконечником стрел. Справа от тела были обнаружены два наконечника копья с подтоками и один наконечник дротика.

У плохо сохранившихся костных останков двух лошадей найдены части упряжи, ещё один колчан с 65 наконечниками стрел (60 бронзовых и 5 костяных) и четыре железных ножа.

Третий скелет лошади был чуть лучшей сохранности. Обнаружены фрагменты чёрной шерсти и полный упряжной набор. Лошадь, очевидно, была очень крупной для скифской породы. На черепе круглый след от удара чекана, ставший, по-видимому, причиной смерти.

На голове у лошади была кожаная маска, от которой остались лишь незначительные фрагменты: три рога тура и два клыка вепря. Насколько нам известно, в Европейской части скифского ареала подобных масок найдено не было.

Основная комната была в форме правильного квадрата, в каждом углу которого был найден железный наконечник копья. В центре помещения находились останки мужчины. Труп был мумифицирован и очень хорошо сохранился, за исключением лица. Он лежал на спине, в вытянутом положении, руки вдоль тела, лицом на восток. Длина тела около 175 сантиметров. На тело чёрной краской путём накалывания нанесены татуировки. Они покрывали обе руки, всю спину, грудь (грудные мышцы) и обе голени с подъёмами стоп. Возможно, что татуировано было и лицо, но его плохая сохранность не даёт однозначного ответа. В черепе было обнаружено три круглых отверстия от удара узким длинным предметом. Предположительно, от боевого топора, клевца или чекана. Очевидно, они и были причиной смерти.

Умерший был очень плотного, атлетического телосложения. Европеоидной расы, русоволосый. Возраст его, условно, 30—35 лет.

У его правого бедра находился длинный (около 90 см) железный меч и остатки кожаного кнута с рукояткой из слоновой кости. У левого бедра находился боевой топор и второй меч длиной 61 см. На поясе был найден железный нож и оселок. Чуть поодаль был обнаружено два колчанных набора с 54 бронзовыми наконечниками стрел в каждом (всего 108) и копьё с подтоком, который и позволил вычислить его размеры – 3 метра 20 см длиной.

За головой находился сложенный чешуйчатый железный доспех с рукавами и набедренниками, панцирный пояс и бронзовый греческий шлем аттического или коринфского типа со срезанной тульей и нащёчниками. В шлеме было три отверстия, идентичных по положению отверстиям в черепе. Ряд чешуек панциря были повреждены, очевидно, ударами копья или стрелами.