Зов предков

Его слова наполнили сердце Бриджит горечью, но она еще крепилась.

– Что касается меня, то в ближайшее время я вообще не собираюсь жениться, – добавил Тед. – Дело вовсе не в тебе. Это просто не входит в мои планы, понимаешь? Так уж я устроен.

Бриджит машинально кивнула. Она не могла ждать, пока Тед передумает, – еще лет пять-семь, и для нее все будет кончено. По-видимому, Тед никогда не смотрел на нее как на будущую жену и мать его детей, Тед, оказывается, видел в ней только сексуального партнера, с которым было приятно и удобно проводить время. Жаль, что она прозрела только сейчас, а ведь всего-то и нужно было – задать ему прямой вопрос. Впрочем, неизвестно, что бы он ей ответил. Шесть лет она плыла по течению, чувствуя себя в полной безопасности, и вот теперь Тед вытолкнул ее из лодки, чтобы двигаться дальше одному. В Египте Бриджит была ему ни к чему – на сей счет он высказался совершенно определенно, и она не могла его за это винить. В возникшем между ними непонимании были виноваты они оба. Тед, во всяком случае, ее не обманывал. Это она вела себя, как ей было удобно: год за годом встречалась с ним по выходным и не задала ему ни одного вопроса о будущем. И вот теперь все кончилось. Тед осуществит свою давнюю мечту, а она останется одна – тридцативосьмилетняя, одинокая, никому не нужная.

– Как мы будем до… до тех пор, пока я не уеду? – мягко спросил Тед. Ему стало жаль Бриджит – такой потерянной и несчастной она выглядела. Бриджит вовсе не радовалась его удаче, как он надеялся; пожалуй, только сейчас Тед осознал, что рассчитывать на что-то подобное было глупо. Тед никогда не задумывался о том, какие планы и надежды были у Бриджит, сама она никогда не говорила, что хочет выйти за него замуж и родить детей. А оказалось, что для нее это само собой разумелось, а теперь ее планы рухнули. Вид у Бриджит, во всяком случае, был такой, словно ее переехал тяжелый грузовик, а чувствовала она себя, похоже, еще хуже.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Бриджит и высморкалась в салфетку. Она все еще плакала, поэтому смысл его вопросов доходил до нее с трудом.

– Мне бы не хотелось причинить тебе боль, Бриг. Я уеду только через три недели, и… Будем мы в оставшееся время встречаться, как встречались, или ты предпочла бы вовсе меня не видеть?

– Если я правильно тебя поняла, – медленно сказала Бриджит, – ты говорил, что с твоим отъездом нашей… нашим отношениям конец. Дальше ты намерен строить свою жизнь без меня, так?

Он кивнул. Вид у Бриджит был несчастный: нос распух, лицо пошло красными пятнами.

– Я не смогу жить в Египте и поддерживать с тобой прежние отношения. Это было бы… глупо и нерационально. Тебе ехать со мной тоже бессмысленно – долго ты там не выдержишь. Рано или поздно мы бы все равно расстались, так почему не сейчас?

Это было что-то новенькое, но расспрашивать его у Бриджит не было сил. Удар, который она получила, был слишком болезненным.

– Да, – сказала она с максимальным достоинством, на какое только была способна в этих обстоятельствах. – Я тоже считаю, что лучше покончить со всем этим именно сейчас. Видеться с тобой до твоего отъезда я не хочу – от этого и тебе, и мне будет только хуже. – Бриджит ненадолго задумалась и добавила: – Между нами все кончилось в тот момент, когда тебе поручили возглавить эту экспедицию.

А может быть, и еще раньше, подумала она. Ведь Тед только что признался, что никогда и не собирался соединять свою жизнь с ней.

Он поглядел на нее печально.

– Поверь, дело вовсе не в тебе, – сказал Тед. – Это просто жизнь, а в жизни всякое случается.

Бриджит кивнула. Спорить или обвинять его ей не хотелось, хотя она и понимала: в первую очередь Тед озабочен собой и своей жизнью, а что? станет с ней, ему безразлично. Ну, может быть, не совсем безразлично, но… Просто о ней он думал в последнюю очередь, и так было всегда, только раньше она этого не замечала. Не хотела замечать. Работа и вправду всегда была для него на первом месте – работа, карьера, открытия, которые ему предстоит сделать.

– Да, я понимаю, – сказала она, вставая. – Поздравляю тебя, Тед, – добавила Бриджит, глядя ему прямо в глаза. – Я за тебя рада, действительно рада. Мне только жаль, что у нас с тобой ничего не получилось. – Она изо всех сил старалась быть великодушной, и Тед почувствовал себя тронутым, хотя и предпочел бы, чтобы Бриджит проявила бо?льшую радость по поводу его неожиданной удачи. Он, разумеется, понимал, что его желание строить свою жизнь без Бриджит стало для нее серьезным ударом. С другой стороны, Тед давно собирался сказать ей, что им лучше расстаться, но ему не хватало мужества. Поездка в Египет оказалась удобным поводом для решающего разговора. Так, думал он, расставание будет для нее менее болезненным, но, судя по всему, он ошибся.

– Спасибо, Бриг, – сказал он и тоже поднялся, чтобы подать ей пальто. – Хочешь, я отвезу тебя домой?

От этих слов глаза Бриджит снова наполнились слезами.

– Н-нет, – ответила она, резко мотнув головой. – Нет. Я возьму такси. Спасибо за ужин. Спокойной ночи. – И с этими словами Бриджит поспешно выбежала из ресторана, чтобы никто не видел ее слез. Спасибо за ужин и за шесть лет обманутых надежд… Всего тебе хорошего, Тедди! Единственное, о чем она могла думать, бредя по заснеженному тротуару в поисках такси, это о том, насколько слепа она была. Шесть лет, целых шесть лет она обманывала себя, закрывая глаза на очевидное. Тед не был создан для брака, он не был готов жениться и обзаводиться семьей… А скорее всего, просто не хотел. Зачем, ведь ему и так было удобно.

«Удобно» – это было ключевое слово, причем относилось оно не только к Теду, но и к ней самой. Слишком поздно Бриджит поняла, что в этот тупик она загнала себя сама. Ей тоже было удобно с Тедом, но по прошествии шести лет любовник бросил ее, потому что сбылась его давняя мечта, и он ехал в Египет к мумиям, древним вазам и пыльным мозаикам на стенах заброшенных храмов. Именно о них он грезил все эти годы – о них, а не о семейном уюте и не о детях, которых она могла бы ему родить. Да и попрощался он с ней легко и даже небрежно – так прощаются со студенткой или с секретаршей, а вовсе не с женщиной, которую любишь.

Любил ли ее Тед? Нет, скорее всего. А может, и она не любила его? С ним ей было удобно, уютно, спокойно, поэтому Бриджит и гнала от себя мысли о чувствах, о страсти, не задавала себе подобных вопросов. Не любовь – привязанность… Именно она удерживала их с Тедом вместе все эти шесть лет, и не было ничего удивительного, что его стремление сделать карьеру разрушило их отношения за считаные часы. Бриджит осталась у разбитого корыта, а самое обидное заключалось в том, что виновата в этом она была не меньше, чем Тед.

Всю дорогу до своей квартиры Бриджит проплакала, забившись на заднее сиденье пропахшего сигаретным дымом такси. Несмотря ни на что, ей было горько думать, что она, скорее всего, никогда больше не увидит Теда. Еще горше ей было от сознания того, что она этого не предвидела. Словно девчонка, она мечтала о кольцах, о свадьбе, о том, как счастливо они заживут вдвоем и как у них появятся дети, которых они оба будут обожать, но жизнь преподнесла ей суровый урок. Какая же я была дура, снова и снова твердила себе Бриджит.

Когда она вошла в квартиру, неожиданно засигналил ее мобильник. Бросив взгляд на экран, Бриджит узнала телефон Теда и решила не отвечать. Зачем? Все равно он не передумает. Она упустила свое счастье, и теперь в ее сердце были только горечь и обида.

Глава 2

Буран не прекращался всю ночь, и к утру на улицах прибавилось еще фута полтора снега. По телевизору официально объявили штормовое предупреждение, а это означало, что на работу Бриджит может сегодня не ходить. Впрочем, она и так, наверное, никуда бы не пошла – на это у нее просто не было сил. Когда рано утром Бриджит открыла глаза, все ее лицо было мокрым от слез – во сне она плакала, и сама мысль о том, что придется вставать, одеваться и куда-то ехать, была ей невыносима. Бриджит казалось, что ее жизнь кончена и что впереди ее не ждет ничего, кроме грусти и разочарований.

И еще она по-прежнему ощущала себя наивной дурочкой. Нет, Бриджит всегда знала, что Тед мечтает о собственной экспедиции, но не понимала, насколько сильно он к этому стремится. Ей и в страшном сне не могло привидеться, что он бросит ее и уедет за тысячи миль, как только ему представится возможность самому вести раскопки. Бриджит казалось, что она значит для Теда больше, чем научные открытия, больше, чем ученые степени и слава, но оказалось, что это было не так, и теперь ей оставалось только подводить неутешительные итоги. Для Теда она была всего лишь увлечением, способом приятно провести время до тех пор, пока в его карьере не наметится решающий прорыв.

Сама она за эти шесть лет мало что сделала для своей карьеры. Не спеша писала диссертацию, не спеша возилась с книгой, и вот результат. Вернее, никакого результата-то и нет. Теперь у Бриджит не было ничего, и она чувствовала себя окончательной неудачницей, когда читала присланную Тедом эсэмэску.

«Прости, мне очень жаль», – писал он. Быть может, Тед и вправду жалел. Он не был злым человеком, но у него были свои цели, свои планы, в которых для нее не нашлось места. Неудивительно, что он с такой легкостью с ней расстался. Бриджит казалось, что сама она никогда бы не поступила с ним подобным образом – его неожиданно прорезавшееся честолюбие стало для нее неприятным открытием. Эти раскопки значили для Теда все, а она – ничего. И сознавать это Бриджит было горько.

Было почти десять утра, когда она получила вторую эсэмэску, на этот раз от Эми. «Ты где? – писала подруга. – Небось еще в постели, празднуешь? Кстати, когда вы намерены объявить о вашей помолвке?»

Бриджит не знала, что на это ответить. Но отвечать было нужно – скрывать от подруги случившееся она не могла. Минут пять она думала, потом, поминутно вытирая слезы, набрала ответ:

«Помолвки не будет. Тед меня бросил. Через три недели он уезжает на раскопки в Египет. Между нами все кончено. На работу сегодня не пойду».

Просто удивительно, подумала Бриджит, как легко важнейшие события – и даже настоящие трагедии – укладываются в несколько строк сообщения. Сама она начала пользоваться эсэмэс-почтой только недавно – Бриджит научилась этому у студентов, которые даже ухаживать за девушками умудрялись посредством эсэмэсок.

А Эми, прочтя послание подруги у себя в кабинете, негромко присвистнула. Подобного она никак не ожидала, да и Бриджит, конечно, тоже. Ведь еще вчера между ней и Тедом все было прекрасно, и вот на? тебе!.. Это было ужасно. Эми Тед нравился, он был неплохим парнем. Но ему-то всего тридцать пять лет; мужчина в таком возрасте мог позволить себе потратить шесть лет жизни на отношения, которые никуда не ведут. А вот для Бриджит это был едва ли не последний шанс создать семью. Похоже, ей скоро тоже придется прибегнуть к услугам банка спермы, если она не хочет остаться одинокой до конца жизни. Есть, конечно, еще вариант с усыновлением, но Эми он представлялся чересчур сложным.

Эми тут же схватилась за телефон и попыталась дозвониться подруге, но когда та не ответила, чего и следовало ожидать, отправила Бриджит еще одну эсэмэску.

«Хочешь, я к тебе приеду?»

Ответ пришел быстро:

«Нет. Чувствую себя паршиво».

«Мне очень жаль, Бриг».

После этого Эми на несколько часов оставила Бриджит в покое, но ближе к вечеру снова набрала ее номер. На этот раз Бриджит ответила, но голос у нее был совершенно убитый.

– Тед не виноват. – Она все еще защищала бывшего любовника – то ли по привычке, то ли и в самом деле так думала. – Это я совершила глупость – никогда не спрашивала его, что? он думает насчет нас. Ну, что? мы будем делать дальше, поженимся или нет… Вчера он сказал, что не чувствует себя готовым к семейной жизни. Наверное, так и есть, но… Как я могла этого не заметить?!

– Я знаю, почему ты не задавала ему никаких вопросов, – сказала Эми, подумав, что для этого разговора ей, вероятно, понадобится все ее умение консультанта-психолога. – Вы оба были довольны тем, как у вас все складывается в настоящем, вот и не задавали лишних вопросов. А может, вы просто боялись заглядывать в будущее… – Она знала, что родители Теда развелись, развод сопровождался шумным скандалом, поэтому можно было с большой долей вероятности предположить, что именно это событие и заставило его относиться к идее брака с большой осторожностью. Эми надеялась, что со временем Тед преодолеет свою «бракобоязнь», но теперь это не имело никакого значения. Благодаря вмешательству судьбы Тед получил место руководителя египетской археологической экспедиции, о чем он давно мечтал. А чтобы устоять перед таким соблазном, нужно было быть человеком покруче, чем он. Или… или любить по-настоящему.

– И что ты теперь будешь делать? – спросила Эми.

– Не знаю. Пока я только пла?чу. Мне… мне будет очень его не хватать, – ответила Бриджит. Она, впрочем, уже заметила, что тоскует по Теду вовсе не так сильно, как ожидала. Теперь ее занимало другое. Она даром потратила шесть лет жизни, потому что боялась рискнуть и создать семью. Теперь, если она не поторопится, она может навсегда остаться одинокой. Обращаться в банк спермы, как Эми, Бриджит не хотела, поскольку это тоже было связано с риском. Нет, ее дети должны быть по-настоящему ее детьми – детьми от мужа, от любимого человека, а не черт знает от кого. И семья – ей нужна нормальная, полноценная семья. На меньшее она была не согласна. Воспитывать ребенка одна, как ее мать, Бриджит не хотела. В этом определенно было что-то неправильное, к тому же она не была уверена, что сумеет в одиночку справиться со всеми проблемами и с ответственностью. В конце концов, у каждого человека обязательно должен быть кто-то близкий, с кем можно поделиться и горем, и радостью, кто подставит свое плечо в трудный момент, кто поможет или даже просто шепнет несколько слов ободрения.

Нет, решила она, уж лучше вовсе не иметь детей, чем уподобляться матери-одиночке, которая из кожи вон лезет, пытаясь обеспечить своему чаду сносное существование, и все равно терпит поражение за поражением, потому что у нее элементарно не хватает ни физических, ни моральных сил.

Впрочем, подумала Бриджит, ее нынешнее положение таково, что этим, пожалуй, все и закончится. Она останется одна и будет доживать свой век старой девой. За прошедшие сутки ее мировоззрение существенным образом изменилось, и отнюдь не к лучшему. Ее мать, несмотря на все постигшие ее беды, никогда не ожесточалась. Бриджит этого тоже не хотелось; она понимала, что, злясь на весь мир, только ухудшит свое и без того незавидное положение, но ничего не могла с собой поделать.

– Слушай, может быть, все-таки мне приехать? – снова предложила Эми. – После работы, а? Я могу оставить парней в яслях до семи, а работа у меня сегодня заканчивается в пять.

– Я в порядке, – уныло ответила Бриджит. – Нет, правда, не переживай. Завтра я уже буду на работе, тогда и поговорим. – Она вздохнула и добавила: – Не могу же я лежать в постели и плакать до конца своих дней!

Бриджит все пыталась понять, хочет она увидеть Теда до его отъезда или нет. Скорее всего, нет. Ей было бы очень тяжело встречаться с ним, зная, что все кончено и что она никогда больше его не увидит. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов, решила Бриджит. Она уже отправила Теду эсэмэску, в которой сообщала, что с ней все в порядке, желала ему всего хорошего и благодарила за шесть отличных лет, проведенных вместе. Послание отправилось адресату, а Бриджит вдруг почувствовала себя странно. У нее даже голова закружилась. Эта эсэмэска была очень похожа на ту, что она отправила Эми: шесть долгих лет уложились всего-то в пару слов, а ведь еще вчера Бриджит назвала бы эти годы счастливыми или, во всяком случае, беспечальными. Вот только кончились они слишком быстро и слишком внезапно, оставив после себя всего несколько строк на экранчике мобильного телефона.

Неутешительный итог…

Ночью снегопад прекратился, а утром Бриджит отправилась на работу. Главные улицы были уже расчищены, и только в переулках еще была видна желтая снегоуборочная техника. Подмораживало, и Бриджит повыше подняла воротник пальто, а руки засунула глубоко в карманы, и все равно, когда она добралась до университета, пальцы у нее были ледяными, поскольку перчатки она забыла дома.