Неверный. Ты нас предал

Картинка перед глазами плыла, волны ледяной дрожи обездвиживали меня, утаскивая на дно какого-то ада.

Они были так сильно увлечены друг другом, что не сразу меня заметили.

Муж ухаживал за любовницей с трепетом. Ножки ей массировал, кормил кусочками фруктов, окружив заботой и вниманием.

Я не могла в это поверить, просто не могла!

А она, довольная, чувствовала себя королевой и наверняка радовалась, как ей повезло охмурить такого обеспеченного, опытного, привлекательного мужчину.

– Я люблю тебя!

– Цветы красивые?

– Очень! А вот крем для рук и пижамка на любителя. Размерчик не мой!

– Понял, исправлюсь, – подмигивает и целует пигалицу в губы.

Я отворачиваюсь. Как от выстрела.

Их поцелуй просто выстрел в упор, на поражение!

– Купи мне лучше какое-нибудь красивое бельё. И сумочку новую хочу, можно?

– Когда всё это закончится мы вместе поедем по магазинам и ты выберешь сама, что захочешь.

– А потом в ресторан!

– И в отель…

– Хватит!

Не могу больше всё это терпеть, толкаю дверь и вхожу к ним.

Оба вздрагивают, оборачиваются, уставившись на меня.

У Александра по лицу проносится мрачная тень, а Кристина, наоборот, краснеет.

Она не пытается даже отодвинуться, в сторону отползти, тем более прикрыть свои голые ноги в ультра коротких шортиках.

А муж, наоборот.

Делает вид, что он ни при чём.

– Валя?!

– Ничтожество… – говорю одними губами, наблюдая за тем, как его левая рука вылазит из-под шорт любовницы. Он попытался убрать её незаметно, но не вышло.

Трогал её там… Трусики мял. Как же это противно!

Я улетаю в такой шок, что не могу поверить в реальность.

Она же совсем ещё глупая, безмозглая малолетка! Как они могли?

Подхожу к Александру, чтобы посмотреть в бессовестные глаза предателя, но он холоден и непреклонен. Напоминает тяжёлую, бронзовую статую.

– Как ты мог! Саша! Кааааак? – голос надрывается, ком стоит в горле, а ноги подкашиваются.

Я понимаю, что мне нужно успокоиться и лучше уйти, чтобы сберечь нервы, иначе мне опять станет плохо.

Я не хочу скандалов, не хочу истерик только ради ребёнка.

Я несу за него ответственность и должна во что бы то ни стало держать себя в руках.

– Валя, выдохни, пожалуйста. Только давай без истерик, будем разговаривать спокойно. Ради ребёнка…

Ладонью тянется к моему животу, но я уворачиваюсь – не позволю больше гаду к нему прикасаться.

Он изменил мне, а значит изменил и ему тоже.

Не любит, не уважает нас обоих.

Превратил нашу любовь, нашу семью в груду осколков.

– Не трогай меня! Я видела, где твои руки были минуту назад!

– Это ещё ничего не значит. Нам надо поговорить, наедине. Пошли в твою палату.

– Давно ты мне изменяешь? – киваю в сторону этой невинной, на первый взгляд, профурсетки, что сидит сейчас с ровной спиной, с гордым видом победительницы. – Давно трахаешь на стороне малолетних шалав, пока я нянчусь с нашей трёхлетней дочкой и мучаюсь от токсикоза?

– Эй! Ты кого шалавой назвала??

Хитрая стерва. Змея!

Она знала, знала, что Саша женат, что у него скоро будет двое детей!

Как только такие люди спокойно спят по ночам? У них вообще есть совесть? Сопереживание? Чувство вины?

Если не к жене, то к маленьким детям, у которого ты уводишь отца.

Таких людей даже людьми не поворачивается язык назвать.

– Крис, тише! – остановил свою соску жестом. – Выйди, проветрись.

– Но…

– Выйди, ну!

Фыркает, сползает с кровати и, виляя задницей, которая едва не вываливается из шорт, проносится мимо меня. Хлопает дверью недовольно.