Как ко мне сватался Ветер

Дверь не успела захлопнуться, а пощёчина уже звенела в ушах. Осколок выпал из ослабевших пальцев и нырнул в темноту спальни.

– Я не дамся ему живой, мама, – бесцветно проговорила я.

Я хотела утешений. Слёз, прощаний и прощений. Но дождалась совсем иного.

– А о матери ты подумала, неблагодарная девчонка?! Что будет с городом, что будет со мной, если ты не явишься на свадьбу?!

– На свадьбу? – Я вскочила и рванула белоснежное платье с вешалки на пол. – Это не свадьба, это жертвоприношение! И кому какое дело, сейчас или позже…

Она до синяка сдавила моё плечо, оттаскивая от наряда. Бережно уложила платье на кровать, так и не расправленную с вечера.

– Никто не просил тебя совершать эту глупость, – негромко проговорила она. – Как и твоего отца. Так имей смелость ответить за неё.

Больше я не произнесла ничего. Да ей и не нужно было: причёсывая невесту, мать щебетала про красоту и вспоминала собственное празднество. А я молчала и смотрела в разбитое зеркало.

Мы с отцом и правда похожи. Светловолосые, светлоглазые… глупые и до смешного благородные. Что ж, кому, как ни мне, заканчивать его дело.

***

Он обещал прийти на рассвете. И, хоть страх перед господином Ветром был велик, он всё же был меньше любопытства: на площади собралась целая орава людей. Будто и правда провожают в новый дом невесту.

Слишком длинные, неудобные рукава ритуального одеяния подметали землю, когда я шла к помосту. Алая вышивка стекала по ткани, как кровь, которой суждено пролиться в брачную ночь. Вот только никто из «гостей» не знал, что кровь, которую прольёт невеста, будет не её. Улучив минуту, я стащила с кухни нож поострее и спрятала под платьем. Он царапал бедро, не давая забыть о себе, заставляя держать спину прямо, а шагать решительно.

Пять лет назад отец совершил ошибку. Теперь моя очередь.

Солнце полыхнуло над горизонтом, и на краткий миг я позволила себе надежду: вдруг монстр забыл про меня? У монстров ведь очень много дел…

Но потом подул ветер.

Сначала лёгкий, неуверенный. Потом порыв сорвал с голов зевак шапки. Языками пламени затанцевали свисающие из окон алые праздничные флаги. А потом небо потемнело от туч, а монстр спустился с небес.

Ветер держал слово: пять лет он не появлялся в городе, не обрушивал камни на вереницы торговцев, протискивающихся у подножия горных склонов, не отводил от наших земель дождь. А теперь явился за платой.

Шторм трепал волосы, бережно собранные мамой в скромный пучок, но я не кланялась, как остальные. Возможно, именно поэтому увидела то, о чём предпочли умолчать другие.

Спустившийся с небес мужчина был неуловимо похож на монстра. Высокий, смуглый, черноволосый. В левом его ухе болталась длинная серьга с острым наконечником – как у Ветра.

Но это был не он.

За мной явился не тот мужчина, виски которого посеребрила седина, хоть и очень, очень на него похожий. Этот был моложе. Почти болезненно худ и двигался как танцор, легко шагая по потокам воздуха.

Вот только метка, ныряющая в небрежно закатанный рукав рубашки, копировала мою – жених в своём праве.

Он ступил на помост, брезгливо поморщившись. Обвёл хмурым взглядом ошеломлённые лица людей. Страх нарастал, ещё секунда, одно слово – и напряжение взорвётся криками.

Ветер глубоко вдохнул, точно принюхиваясь к витающему аромату ужаса, припал на одно колено, игнорируя меня и рассматривая зрителей. Те подались вперёд и…

– Бу! – неожиданно припугнул их Ветер и рассмеялся.

Волна прошла по толпе. Зеваки отшатнулись, задевая друг друга затылками, охая и ахая на все лады. Кто-то ретировался, набравшись впечатлений на месяц вперёд.

А Ветер выпрямился, поправил накинутый на плечи сюртук и бросил:

– Идиоты.

А потом перехватил меня поперёк пояса и взмыл в небо.

Глава 2

Невеста

Меня били? Кажется, нет. Но рёбра болели так, что становилось трудно дышать, а голова гудела и кружилась, когда Ветер, влетев в распахнутое окно, швырнул меня прямо на пол, как тюк ненужного тряпья. Швырнул – и тут же отвернулся, копаясь в вещах на столе.

Я забилась, путаясь в длинных рукавах свадебного наряда, отползла назад, готовая защищаться.

Он тянул время: бормотал что-то под нос, наклонившись над столом, перекладывал с места на место тяжёлые книги. Когда Ветер, зажав под мышкой толстый фолиант в кожаной обложке, вновь повернулся ко мне, он вздрогнул, будто бы не ожидал кого-то здесь увидеть, но тут же насмешливо поднял брови. Насмешливо… Ещё бы! Как иначе, если не смешно, я могла выглядеть? Растрёпанная после полёта из привычного города навстречу слепящему горному солнцу, дрожащая от холода и непривычно чистого воздуха, забившаяся в угол…

– Н-не подходи… – Вместо угрозы получился умоляющий шёпот.

Ветер небрежно перекинул со стороны на сторону волосы, открывая взору серёжку с заострённым наконечником – крошечное грозное знамя, метка монстра. Он и сам был остёр, как эта серьга: острые скулы, нос, подбородок. Наверняка и слова тоже будут остры. Он развёл руками, прижав книгу локтем:

– И в мыслях не было.

И шагнул ко мне.

Я засучила ногами, силясь вжаться в стену, стать невидимкой.

Он двигался изящно и легко, словно не шёл, а плыл, танцевал по воздуху. Но оттого не менее устрашающе.

Раз, два, три – и вот он уже рядом, тянется, чтобы схватить за волосы, оторвать голову от тела и наступить сапогом…

Я завизжала, зажмурилась, слепо пытаясь нащупать под платьем нож.

– Не прикасайся ко мне!

– А это что ещё такое? – заинтересованно хмыкнул Ветер.

Я открыла глаза, чтобы тут же отпрянуть и удариться затылком: он наклонился близко-близко, я могла ощущать его дыхание на мгновенно вспыхнувших щеках. Ни один мужчина ещё не был ко мне так бесстыдно близко! Разве что… нет-нет, то лишь друг. А Ветер… Ветер – жених.

Но будь я проклята, если позволю ему свершить то, что должно мужу!

Я закусила губу и потянула юбку вверх – стиснуть спасительную рукоять. Не успела.

Толстый кожаный переплёт стукнул об пол – книга, придерживаемая мужчиной, выскользнула и упала. Ветер подхватил меня под ягодицы, приподнял и придавил к стене. Я трепыхалась, пытаясь вырваться, но он лишь теснее прижался бёдрами, не давая шевельнуться. Смуглая жилистая рука скользнула под подол, сноровисто задирая его, погладила обнажённую кожу. И нашарила нож прежде, чем это успела сделать я.

Выхватив оружие, жених отступил, позволяя мне неуклюже плюхнуться вниз. Он не злорадствовал, но и не сочувствовал тому, как сильно я ушиблась и как позорно распласталась перед ним.

Лишь язвительно протянул: