Влюбленные скитальцы

– Почему? Ты не похож на тех, кому нравится убивать. А если вы – одна компания, то почему они охотятся за тобой, почему стреляли в тебя?

– Потому что я взял кое-что, принадлежащее им, Джесси, что они не хотят оставить у меня в руках, – его голос стал жестким. – И я такой же, как они, один из них. Не заблуждайся на этот счет. Убивать я могу с такой же легкостью, как они.

Джесси поежилась, холодок пробежал у нее по коже. Джосая Таккер был убийцей. А она сидела так близко от него, что чувствовала тепло его тела. Бесконечность вопросов не давала покоя. Наконец Джесси задала тот, который казался ей наиболее важным:

– А ты не собираешься меня убить?

Молодой человек смерил ее взглядом, и Джесси уидела его искрящиеся весельем глаза и широкую улыбку.

– Обычно так я не расплачиваюсь с теми, кто спасает мне жизнь.

Джесси смущенно опустила ресницы. «Стоит ему пристально посмотреть на меня – и я чувствую себя обнаженной, маленькой, а может даже беззащитной, наверное, я его боюсь, – мелькали в ее голове мысли. – Почему бы и не бояться? Ведь он сам признался, что убивал людей».

Глубоко погрузившись в свои мысли, Джесси не заметила, как он протянул к ней руку, только почувствовала, что у нее с головы снята шляпа. Волосы шелковистой волной упали на плечи совсем рядом с Джосаей. Это сразу же вернуло ее к действительности. Джесси посмотрела на него снизу вверх широко открытыми вопрошающими глазами и полуоткрыв рот. В своем неведении она была так призывно манящей, что он не устоял.

Взял легко за подбородок и приблизил свой рот к ее губам. Джесси почувствовала слабость во всем теле и поняла, что происходит. По убеждению она никогда не позволила бы этого, но оказалось, что не в силах сопротивляться. Она не стала бы отрицать, как неудержимо ее влечет к этому человеку, в ней возникает невероятное волнение от одного прикосновения и хочется узнать, что будет, если он ее поцелует.

Лишь только их губы нежно соприкоснулись, все мысли и чувства Джесси напряженно сосредоточились на главном в ее жизни событии. Они никогда не предполагала, сколько чувства в губах. И не могла представить пронзившую чувственную дрожь, когда его язык прикасается к ее губам и скользит вокруг них. Поняла теперь, что поцелуй затрагивет каждую частицу ее существа, волнует самые потаенные участки тела, даже низ живота, где возникает слабое томление, заставляющее податься вперед и продлить желанное.

Но прежде чем она успела сделать это, поцелуй кончился. Джесси медленно открыла глаза и увидела его лицо совсем рядом со своим: молодой человек наблюдал за ней, она знала это, но ей было все равно, пусть он видит, какое впечатление произвел на нее.

– Джосая, – выдохнула она, впервые назвав его по имени. Его рука все еще оставалась на ее подбородке.

– Тс-с-с, маленькая Джесси. Так я благодарю за то, что ты спасла меня, – и убрал руку.

Джесси чуть не упала, не представляя себе, что ее поддерживает только эта рука, обхватившая подбородок. Выпрямляясь, она машинально оперлась о его обнаженное тело. Джосая тоже выпрямился и протянул руку, чтобы поддержать ее.

– Они голубые! – выпалила Джесси.

– Кто голубые? – спросил Джосая, улыбаясь.

– Твои глаза. Они голубые. Раньше я не могла рассмотреть, но теперь луна светит прямо на тебя, и я увидела – они голубые.

Джесси, как ребенок, смеялась радостно и возбужденно. И вдруг – такая резкая грань отчуждения. Она не знала, что и думать, когда он отстранился, нахмурил брови, нависшие над глазами, вложил револьвер в кобуру и медленно встал, не прося о помощи. Казалось, он что-то потерял.

Оставшаяся на полу Джесси тоже поднялась, отряхивая пыль со штанов. Что такое она сказала, из-за чего у него так испортилось настроение? Почему он выглядит таким сердитым?

– Где моя рубашка? – резко спросил Джейк, это было его настоящее имя.

– Там, на кровати, но сейчас ты не можешь ее надеть, – ответила Джесси.

Увидев его поднятые брови и вопросительный взгляд, она во всем призналась:

– Мне пришлось разорвать ее, иначе никак не получалось. Вся рубашка была в крови и присохла к ране.

Парень стоял, не сводя глаз с Джесси. Как хотелось прочесть его мысли и узнать, почему он вдруг так рассердился. Его спокойный взгляд вызывал сомнение, пальцы начали беспокойно перебирать подол отцовской рубашки. И тогда она догадалась, что делать.

– Ты мог бы надеть одну из рубашек моего отца. Они все еще лежат в его сундуке, – потом добавила более мягким тоном: – Я просто не могла решиться выбросить их. Это было бы нехорошо, – горло у нее опять перехватило, как всегда, когда она говорила о родителях, но, стараясь успокоиться, отвела глаза, заметив сочувствие в его взгляде.

Джесси помедлила, шмыгнув носом, подошла к весьма потертому дорожному сундуку у кровати родителей, открыла его и, немного порывшись, извлекла рубашку, которая показалась ей подходящей. Разглядывая ее в лунном свете, она заметила:

– Да, это та самая. Она всегда была великовата отцу, а тебе придется впору, – Джесси протянула рубашку своему пациенту, но, вспомнив о его ране, встала и сама подала ее.

Несмотря на возражения с его стороны, она стала помогать или пыталась помочь, при таком высоком росте едва доставая ему до плеча. Очень осторожно вдела в рукав раненую левую руку и обошла вокруг, чтобы вдеть в рукав правую. Расправляя рубашку на плечах, пришлось встать на цыпочки. Когда она оказалась перед ним, застегивая пуговицы, он отвел ее руки. Джесси заметила, что Джосая снова нахмурился.

– Еще раз спасибо, – сказал он уже не так сердито, но без того тепла, которое чувствовалось, когда благодарил ее в первый раз. – Не беспокойся о пуговицах. Принеси оружие твоего отца и все патроны. Положи на стол и отправляйся отдыхать. Я посижу здесь, пока ты спишь.

– Но ты ранен, – возразила Джесси. – Лучше я посторожу, пока ты будешь отдыхать.

– Нет, Джесси, делай, как сказал. Я достаточно долго был без сознания, это можно считать отдыхом. А ты спи. Ты мне нужна отдохнувшая. Утром.

Джейк уселся за стол посреди комнатушки. Темнота, царившая в хижине, рассеивалась с каждой минутой. Он знал, что не потребуется много времени на проверку старой винтовки и ружья, которые ему принесла Джесси. Иногда он вставал, чтобы выглянуть в окно – в лагере все было спокойно. Джейк понимал, что этой банде воров и убийц торопиться некуда, а они знали, что он ранен и загнан в угол. Им бы следовало помнить, размышлял про себя Джейк, что раненый и загнаный зверь представляет самую большую опасность.

Однако он и вполовину так не беспокоился о людях, расположившихся снаружи, как о девушке, спящей сейчас в комнате. Джейк взглянул на Джесси, улыбнулся и покачал головой; она совсем не собиралась спать, просто решила прилечь на минуту, но заснула тут же, лишь только голова коснулась подушки. Улыбка исчезла с лица Джейка. Что, черт побери, он будет с нею делать? С собой взять нельзя, но и оставить, чтобы эта свора шакалов убила ее, обнаружив, что он ушел, а его спасительница осталась, – тоже невозможно.

Джейк знал, что сам он мог бы ускользнуть ночью в любой момент. Обойти беспечных караульных, добраться до Огонька, его верного коня, которого он разглядел в окно, увести на безопасное расстояние, а потом вскочить в седло и умчаться – все это заняло бы не больше пяти минут, даже с раненым плечом.

Вспомнив о своей ране, Джесси попробовал поднять левую руку, поморщился от боли, но с облегчением убедился, что мог бы пользоваться и этой рукой в случае крайней необходимости. Хорошо, что задето не правое плечо, иначе нелегко было бы стрелять. Джейк задумался о вчерашнем дне. Многое оставалось неясным. Как главарь банды Хайес, толстый коротышка с вечной сигарой во рту, и его прихвостень Скиннер обнаружили, кто он на самом деле, – пока оставалось загадкой. Джейк задумался, какое произошло упущение, давшее им понять, что он офицер армии Соединенных Штатов. Они собирались убить его во сне, трусы, но Джейка кто-то предупредил, подсунув записку в скатку. Он еще удивился, что в банде есть человек, умеющий читать и писать. Кто же из приверженцев Хайеса предупредил его… и почему?

Даже получив предупреждение, Джейк едва ушел живым, наверное, убил троих, уходя из банды. Он стрелял в них на всем скаку, пока конь уносил его к форту Кэмп-Николс, а Хайес с людьми преследовали его. Плохо, что он ослабел от потери крови и смог добраться только до этой фермы. Последнее впечатление – как вваливается в погреб, отогнав коня. А потом вошла Джесси.

Джесси. Джейк снова взглянул на нее. Она спасла ему жизнь. Разрази его гром, если только позволит ей погибнуть после этого. Он встал и подошел поближе к кровати, спящая девушка казалась такой маленькой. Или, может быть, сам был слишком большим. Джейк откинул волосы, упавшие на ее загорелое лицо. Сколько же ей лет? Четырнадцать? Пятнадцать? И одна работала на этой ферме? Телом она, может быть, и слаба, но не духом. Джейк тихо засмеялся – Джесси была готова убить его безо всяких раздумий. А как важничала, приказывая ему стоять или лежать, когда пить и что надевать. Он окинул ее взглядом. Девушка лежала на боку, свернувшись калачиком. Даже в больших не по размеру штанах и мужской рубашке она казалась стройной, но Джейк знал также, что она сильная и в то же время женственная, ведь довелось ему уже дважды держать ее в своих объятиях.

В душе Джесси появилось желание защитить эту маленькую девчушку, но он понимал, что это новое чувство таило в себе не только стремление уберечь от опасности. Разве не взволновало его ее прикосновение, когда она проверяла повязку или помогала надеть рубашку? В том чувстве не было ничего покровительственного. Джейк решил, что чувства, которые Джесси вызывала в его душе, объяснялись скорее всего тем, что он давно не видел женщин, а не ее особой притягательностью, и выругал себя за тот поцелуй. Получилось так, будто воспользовался удобным случаем.

Хотя нельзя сказать, что ей это не понравилось. По лицу было видно, какое наслаждение ей доставил поцелуй, а ее сияющие глаза привели его в смущение. Тогда он понял, что девушка всерьез заинтересовалась им. Этого ему только не хватало – связаться с ребенком, влюбленной девчонкой. Джейк знал, что не может быть и речи о близких отношениях между ними в дальнейшем, при его работе это исключено. Он офицер, выслеживающий банду, промышляющую контрабандой оружия, то есть ездит всюду один и полагается только на себя. Так надежнее для него и для тех, кто каким-то образом связан с ним, в том числе и для этой девушки. Она уже привыкла к мысли, что он, Джосая Таккер, убийца и контрабандист, а также вор, что-то укравший у других воров. Не мог же он ей сказать, что украл улики. Сказать ей сейчас, что на самом деле он, Джейк Колтрейн, помощник шерифа, – значило бы нанести настоящий удар. Джейк решил, что его обязательства по отношению к этой девушке кончатся, когда благополучно доставит ее в Кэмп-Николс. А пока малышке без него никак не обойтись, и он позаботится о ней.

Джейк знал, что скоро придется ее разбудить, но решил дать еще немного поспать. В последний раз взглянув на сонное лицо Джесси и снова коснувшись ее волос, он вернулся к столу. Не успел Джейк сесть, как раздался выстрел, и в окно влетела пуля. Обрывки ситцевой занавески и осколки стекла разлетелись по комнате. Джейк инстинктивно упал на пол, но успел увидеть, как Джесси в испуге проснулась, села на кровати, прижала руку к животу и вскрикнула. Между пальцами у нее текла кровь.

Глава 3

– Таккер! Мы знаем, ты там. Лучше выходи по-хорошему. Нам известно, что ты ранен! Нас тут девять человек, мы поймали твоего коня. Уйти – не сможешь. Давай выходи, и мы не тронем мальчишку. Слышишь, ты, хорек?!

Пока Хайес говорил, Джейк добрался до стола, взял все приготовленное оружие и подполз к Джесси. Он надеялся, что бандиты не слышали, как раздался женский возглас. Грубо стащив ее с кровати на пол, он заслонил девушку своим телом и закрыл ей рот рукой. Джейк заглянул в карие, ничего не понимающие глаза. Неужели пуля.? Он быстро распахнул ее рубашку, чтобы посмотреть, не ранена ли она. Полные ужаса глаза девушки безумно смотрели в его глаза, но времени для нежностей и объяснений не было.

– Это твой последний шанс. Если сейчас же не выйдешь, мы сами за тобой придем. И за мальчишкой тоже!

Джейк слышал, что Хайес выкрикивает угрозы, но все его внимание было обращено на Джесси, пока не удостоверился, что она ранена не пулей, – кусок стекла поцарапал кожу под грудью.

Какая-то часть его сознания отметила, что Джесси в самом деле вполне зрелая женщина с упругими пышными грудями, увенчанными розовыми сосками. Это впечатление возникло как-то само собой. В тот момент он беспокоился за ее жизнь.

Порез оказался не слишком глубоким, но немного кровоточил. Свободной рукой Джейк зажал рану и стал успокаивать испуганную девушку, говоря, что с нею все в порядке и кричать не надо. Когда ее грудь перестала судорожно подниматься и опадать, а безумное выражение исчезло из глаз, Джейк снял руку с ее рта и застегнул как мог на ней рубашку. Он погладил ее по волосам, чтобы помочь справиться с испугом. Ему отчаянно нужно было успокоить ее, прежде чем придется иметь дело с Хайесом, собиравшимся штурмовать хижину.

Наконец Джесси кивнула Джейку, давая понять, что успокоилась и владеет собой. Он убедился в этом, когда через несколько секунд она перекатилась к нему и протянула руку за винтовкой, так как увидела, что ранка больше не кровоточит, и заправила рубашку.

– Скажи мне, что делать? – прошептала она.

Джейк слегка пожал ей руку и бегло улыбнулся. Потом быстро объяснил еле слышным голосом: