Книга белой смерти

Ветер утих на мгновение, и Робби вдруг сказал, без какого-либо предисловия:

– Можно до кучи выложить и плохие новости. Лоретта собирается отправить нас домой.

– Что? – спросил потрясенный Мартин. – Мы еще не закончили здесь!

– Не вас. СИЭ остается – пока что. Лоретта отзывает РВБ.

– Бред какой-то! Моим людям одним тут не справиться. Это не наша епархия – у нас и так работы по горло. Нам нужно продолжать сбор данных, проводить исследования, но работа непосредственно с людьми… это не наше дело.

– Слушай, Марти, я полностью с тобой согласен! – Робби поднял руки вверх. – И если ты хочешь попробовать сдвинуть с места Непоколебимую, я тебя поддержу. Но Лоретта отправляет нас в другое место.

– Я могу поинтересоваться куда? – спросил Бенджи.

– В Абуджу, в Нигерию.

– Эбола?

– Она самая.

– Господи Иисусе!

– Совершенно верно. Итак, мы отправляемся завтра – опять же, при условии, если нас не отымеет в задницу непогода. В Нигерии нам предстоит только помогать ВОЗ, так что, будем надеяться, это займет лишь неделю-две, и если к тому времени это шествие еще будет продолжаться, я попрошу Лоретту вернуть нас сюда.

– Спасибо, Робби, – сказал Варгас.

Бенджи показалось, будто из-под них убирают опору. После ухода людей Робби давление на СИЭ еще больше увеличится: вся ответственность ляжет на нее. Хуже того, значительно возрастет вероятность ошибки – а как только это произойдет, как только они оступятся, у министерства внутренней безопасности появится предлог прибрать все к своим рукам. У них уже и так руки чешутся это сделать. Что, если этих несчастных посчитают угрозой? Бенджи не мог представить себе то, что он живет в стране, где могут хладнокровно убить невинных.

И все же…

История предлагала множество жестоких примеров того, как происходило именно это. Хуже того: поморщится ли хоть кто-нибудь? Или американцы стыдливо отвернутся в сторону? А может быть, они выступят в защиту стада?

Бенджи со страхом думал, что ответ ему известен.

«Но эту проблему, – рассудил он, – предстоит решать Будущему Бенджи».

И как раз в этот момент начался дождь. Сначала лишь редкие капли – холодные брызги на руках, на лице. В двери тягача опустилось стекло, Авигайль высунула голову и пожала плечами.

– Как у нас дела?

Они осмотрели прицеп, аккуратно перегородивший обе полосы шоссе и обочины. Дальше по обеим сторонам тянулись дренажные канавы – а за ними простирались кукурузные поля. Все это создавало препятствия на пути лунатиков. Проще всего для них будет свернуть на грунтовую дорогу. Бенджи надеялся, что стадо так и поступит.

– По-моему, лучше не могло быть! – Робби поднял вверх большой палец.

Выяснить это предстояло совсем скоро, потому что уже показались путники. Подобно стаду коров, идущему по полосе длинной дороги, лунатики неотвратимо двигались вперед. До перекрестка им оставалось около четверти мили. Кое-кто из пастухов покинул шествие по просьбе Бенджи – им не только угрожала опасность со стороны непогоды; хуже того, дополнительную угрозу создавали их машины. Выбитое стекло будет означать осколки на дороге – а сильный ветер поднимет их в воздух. Бенджи удалось убедить по крайней мере половину пастухов развернуться и на время отправиться в безопасное место. Однако многие остались. Они, а также путники, за которыми они присматривали, должны были с минуты на минуту оказаться здесь.

* * *

– Я никуда не поеду! – решительно заявила Шана.

Отец указал на нее, затем на сиденье рядом с собой.

– Шана, садись в машину. Поехали!

– Я остаюсь. Кто-то должен остаться.

Теперь отец собирался перегнать «Зверя» в более безопасное, более сухое место. Шане захотелось сказать ему, что он долбаный трус.

– Папа…

Но тут вмешалась Мия, стоящая рядом с ней перед фургоном:

– Мистер Стюарт, я собираюсь задержаться ненадолго, только чтобы посмотреть, что произойдет, когда стадо дойдет до прицепа. У меня здесь машина, и как только мы убедимся в том, что Несси, Маттео и остальные свернули в сторону, мы вас догоним, хорошо?

– Обещаешь? – спросил отец, глядя Шане в лицо.

– Обещаю, – солгала та.

* * *

Бенджи зашел в лабораторию вместе с Касси и Аравом. Робби, Авигайль и Мартин остались снаружи под дождем, шагах в пятидесяти от прицепа, – Робби предположил, что имеет смысл попытаться убедить путников изменить курс, крича на них и размахивая руками. Даже несмотря на то что до сих пор путники никак не реагировали на внешнее раздражение, Бенджи рассудил, что хуже от этого не будет. В крайнем случае лунатики не откликнутся на то, что им говорят.

– Они уже идут, – сказала Касси.

Теперь путники находились всего в сотне шагов. Целая толпа. Оставшиеся с ними пастухи – одни сопровождали стадо пешком, другие, кто на машинах, отъехали в сторону и остановились позади полицейских. Чуть поодаль Бенджи увидел Реми, одного из людей Робби, с тепловизором, позволяющим снимать в инфракрасных лучах. На обочине толпились журналисты, и их камеры также были направлены на стадо, снимая путников сквозь тонкие иглы дождя. Хорошо хоть, журналисты оставались в стороне. Пока что.

Путники приближались. Бенджи ощутил ногами вибрацию земли от их шагов.

У него в памяти всплыли кадры из фильма «Парк Юрского периода»: стакан воды, дрожащий все сильнее по мере приближения тираннозавра. Но путники не были одиноким чудовищем, голодным и встревоженным. Они представляли собой орду, все более безликую, шагающую не то чтобы в ногу, но вместе – подобно стае птиц или полчищу саранчи.

И тут в подсознании у Бенджи шевельнулась какая-то неясная мысль.

Что-то связанное со стаей птиц, с полчищем саранчи, с тем, как армия муравьев марширует по земле…

Бенджи мысленно поставил галочку, чтобы вернуться к этому позже.

Робби и Авигайль начали махать руками – и снова мелькнула сцена из «Парка Юрского периода»: Джефф Голдблум в роли Йена Малкольма, размахивающий факелом, чтобы привлечь внимание тираннозавра. С улицы донеслись приглушенные крики сотрудников РВБ, предупреждающих путников о надвигающейся грозе, об опасности, призывающих их свернуть в сторону.

Стадо неумолимо двигалось вперед.

– Как вы полагаете, они послушаются? – спросил Арав.

– Не знаю, – ответил Бенджи.

– Я смотрю, как они идут на нас, – пробормотала Касси, – и, честное слово, мне становится не по себе, блин!

У нее запищала рация.

– Давайте! – схватив ее, сказала Касси.