Фаталити. Цена его успеха

– А иногда с девицами в отеле.

– Ах ты об этом? – улыбнулся он.

Я пересела к нему на колени.

– Об этом.

Он приобнял меня за талию и прижал чуть ближе к себе.

– С каждым разом всё сложнее быть с кем-то. Я вижу тебя и хочу только тебя. Поэтому, если ты не заметила, я уже полгода воздерживаюсь от любых подобных встреч.

– Я решила, что ты начал их скрывать, – призналась честно.

– Мы дали клятву никогда не врать друг другу.

Я промолчала, опустив взгляд.

– Ты помнишь об этом? – уточнил он.

– Конечно, помню.

– Тогда откуда такие мысли? Не говорил, потому что не о чем было.

– То есть, ты готов оставить других ради меня?

– Самый глупый вопрос.

– Просто скажи это вслух.

– Илиана, я так тебя люблю, что порой начинаю задыхаться. Я уже сейчас не могу смотреть на других. Что будет, когда ты станешь всецело мне принадлежать? – он потянулся к моим губам.

– Я хочу, – прошептала сквозь поцелуй.

– Чего хочешь?

– Всецело тебе принадлежать.

Он остановился. Отстранился от меня и посмотрел вопросительно, очевидно, не ожидая от меня такого откровения.

– Я не планирую выходить замуж за тебя, как только мне исполнится восемнадцать. Да и ты тоже.

– А когда планируешь?

– Когда созреем для создания семьи. Я хочу раз и навсегда. Не должно быть иначе. Сколько сейчас влюблённых женятся в восемнадцать и разводятся через полгода. Нет. Мы ещё не готовы. Твой папа женился, когда встал крепко на ноги и сделал своё имя. И я не хочу, чтобы сейчас он нас содержал.

– Этого и не будет. Ты права, нужно подождать ещё пару-тройку лет.

– И что теперь? Эту пару-тройку лет мне продолжать отпускать тебя к другим? – я коснулась воротника его поло, нервно поправляя его.

– У тебя другое предложение? – он начал улыбаться.

– Чего мы ждём, если теперь хотим этого?

– Ты ребёнок.

Вскинув брови, я указываю взглядом на положение наших тел.

– Да что ты говоришь? Прям-таки ребёнок? – ухмыльнулась я.

– Давай закроем этот разговор.

– Ираклий, я больше не хочу, чтобы ты спал с другими. Я чувствую, что начинаю ревновать.

– Я тебя услышал.

– Ты не хочешь обсуждать это, не так ли? – недовольно посмотрела на него.

– Илиана, это не то, что нуждается в обсуждении, – он поцеловал меня, а после начал отталкивать. – А теперь сядь на своё место, или у меня снесёт крышу.

После этого разговора прошло три месяца. На дворе стоял февральский день – день нашего с Тиной рождения. Я ненавидела его и всегда убегала подальше к бабушке.

Однажды, после ухода папы, мама в сердцах произнесла фразу, которая разбила мне сердце:

– Твой день рождения – дата моей смерти.

С того момента я больше никогда не отмечала этот день. Эти цифры казались мне никчемными и не имеющими никакого смысла. Считала, что не родись я, родители были бы счастливы вместе.

И хоть Ираклий был не согласен со мной, но всё же уважал моё решение. И за эти годы никогда не дарил подарки в этот день и делал вид, что двадцать восьмое февраля – только день рождения его мамы.

Обычно, они с семьей уезжали на несколько дней в маленький отпуск – это была одна из их семейных традиций. Дважды они приглашали меня с собой, но я всегда отказывалась, так как не хотела портить им настроение своим угрюмым видом.

Но тот год был непохож на остальные. Их семья осталась в городе и решила отмечать день рождения Тины дома в семейном кругу. Они пригласили меня с бабушкой в гости. Пообещали, что не будут придавать значение тому, что этот день и мой тоже. Я в свою очередь пообещала улыбаться и не грустить.

Я обожала их семью, каждого её члена. Его родители стали неотъемлемой частью моего сердца. Тина окутывала меня материнской заботой. Той, о которой я даже мечтать не могла. Мы часто созванивались с ней и говорили о разном. Пару раз в месяц встречались и ходили в кино или в ресторан. Я догадывалась, что Ираклий ей всё рассказал о моей матери. Это было очевидно по их отношению ко мне. Тина с Русланом обращались ко мне, как к фарфоровой кукле, будто боялись разбить. А два старших брата Ираклия, словно были родными мне.

И по сей день я люблю их каждой клеткой души. Они заменили мне родных. Привили семейные ценности и важность любви. Дали понять, что мой опыт – это не истина в последней инстанции, и что счастье двоих может длиться вечно. Это не значило, что всегда между ними было всё гладко, но говорило о силе их любви и желании выстраивать гармоничные взаимоотношения между собой и их детьми. Они стали мне примером и путеводной звездой. Я хотела повторить с Ираклием их судьбу. Хотела построить такую же семью и любовь. А в итоге превратила в руины всё то, что мы уже успели с ним построить.

Тот день был сказочным. Я впервые за долгие годы не хотела плакать, наоборот – много смеялась. Тина учила меня готовить какие-то изысканные блюда, Руслан – стрелять из лука, один из братьев постоянно шутил и поднимал всем настроение, а другой рассказывал о своём путешествии по Саване. Ираклий же не терял надежды научить меня играть на фортепиано, но всё было чётно. В конечном итоге, мы просто наслаждались его игрой. И это была лучшая музыка для моих ушей и сердца.

На дворе стояла глубокая ночь. Мы приняли решение остаться с ночёвкой у них. Нам с бабушкой постелили в гостевой комнате, и она сразу пошла спать, так как сильно устала. Братьев пригласили друзья в ресторан, и они уехали. Ираклий с отцом играли в нарды, а мы с Тиной сидели на заднем дворе в беседке, наблюдали за ними и пили чай. Как вдруг, женщина протянула мне конверт.

– Время час ночи. Уже первое марта, а значит, этот подарок просто без повода, – хитро улыбнулась она.

– Тина, – с укором посмотрела на неё и не хотела ничего принимать.

– Мы с Русланом долго думали, что же подарить тебе. В итоге решили сделать подарок общим. Для вас с Ираклием, – мягко добавила она. – Открой, пожалуйста.

Лишать подарка Ираклия я не хотела, поэтому решила взглянуть в конверт, в надежде, что не увижу там денег на наше будущее.