Афон

Предисловие к книге знакомит с писателем так: В сознании читателей русского зарубежья писательское имя Зайцева связывалось, прежде всего, с двумя главными темами: биографическим жанром (книги о Тургеневе, Жуковском, Чехове) и темой “Святой Руси”, охватывающей “неожитийные” произведения (“Преподобный Сергий Радонежский”, “Богородица Умиление сердец”), и книги путевых очерков (“Афон” и “Валаам”), Последняя тема даже преобладала. Бориса Зайцева (наряду с Иваном Шмелевым) справедливо считают основоположником новой религиозной прозы в эмиграции.В то время как в советской прозе был взят курс на атеистическую идеалогию и описанию человека нового коммунистического формата, Борис Зайцев стоял у истоков релизиозной эмигрантской прозы. Эта небольшая книга, как продолжало меня зазывать предисловие - путевые записи путешествия автора к Святой Горе в 1927 году. Дневник более чем двухнедельного путешествия по Афону написан в жанре старинных “хожений”, популярных на Руси (начиная со знаменитого “Хоже…Далее

В этой книге художник Борис Зайцев рассказывает о своем двухнедельном пребывании на Афоне, пытаясь передать свое ощущение этого святого места он описывает острова и монастыри, приводит исторические сведения, диалоги, "жития святых", разговоры с насельниками, также здесь есть и лирические отступления и обращения к читателю. Как художник он передает мир Афона с поистине первозданной яркостью: лиловые сумерки и изумрудно-зеленое море, нестерпимая синева острова в блеске молний, белоснежная пена прибоя и хрустальная голубизна неба, синевато-златистые тона ночной службы в соборе, сказочная феерия заката при отплытии с острова. Очень своеобразный язык, благодаря которому суровая атмосфера Афона не кажется мрачной. Тысячелетнее монашеское царство! Напрасно думают, что оно сурово, даже грозно. Афон – сила, и сила охранительная, смысл его есть “пребывание”, а не движение, Афон созерцает, а не кипит и рвется, – это верно. Но он полон христианского благоухания, то есть милости, а не закона, любви…Далее