– А что ты предлагаешь? – спросил Кортнев.
– Объединиться и… Нужно создать ополчение и направиться непосредственно в район боев.
– Что? – Кортнев опешил.
– Шутка. Метафора, я бы сказал. Более того, я уверен, что ты хотел предложить мне то же самое. Поэтому ты тут и сидишь один. Я прав?
– А ты много чего видишь, – заметил Кортнев. – Ты прав. И возникло это желание еще там, в магазине. Поэтому мы и бросились за вами. Не знаю, как и почему, но так вышло.
– Это огонь, – промолвил Андрей. – Он бьет прямо в голову.
Вячеслав снисходительно посмотрел на Андрея.
– Нам будет сложно, – произнес он.
– Сбежавший зек, сидевший за убийство, с сообщницей, два убийцы и грабителя и сумасшедший писатель. Кто бы подумал, что нам будет легко?
– Это не смешно, – серьезно произнес Вячеслав.
– Я не смеюсь. Но нам нужен план. А разработать мы его сможем только в том случае, если будем доверять друг другу. И ничего не утаивать. Итак, я слушаю.
– Хорошо, – проговорил Вячеслав. – Значит так. – Он на мгновение задумался и продолжил: – Есть в стране банда, именующая себя Черными псами. Я не оговорился, именно в стране. Это не мафия, это некое сообщество воров, да и не только, скорее всего, объединенных общей идеологией, я так думаю, отличающейся от обычных группировок. В чем это заключается, я не знаю. Возможно, они просто дали клятву, расписались кровью и на этом все закончилось. Это кружок взаимопомощи с уникальной материальной базой и связями. И это только мое предположение. На самом деле, я понятия не имею, что это такое.
– И ты сидел с ними? – спросил Андрей.
– С одним из них. Чужих в этот кружок не пускают под страхом смерти, грозящей и пустившему и вошедшему. Я бежал с одним из них. Я помог ему, без меня бы у него ничего не вышло. Могила его звали.
– В прошедшем времени? – поинтересовался Андрей.
– Да, – ответил Кортнев, – я убил его. И знаешь почему?
– Он хотел убить тебя.
– Верно, и знаешь почему?
– Ты оказался в кружке.
– Почти, – согласился Кортнев. – Далее. О материальной базе. Есть у банды тетрадь, довольно объемная, в которой расписаны все их возможности с указанием адресов, имен и координат.
– Координат чего? – спросил Андрей.
– Тайников. Это может быть оружие, деньги, да что угодно. Что нужно, то и есть.
– И эта тетрадь попала тебе в руки?
– Да. Поэтому у меня и паспорт, и ствол, и деньги. Денег не так много, их почти не осталось. Но, есть другие тайники.
– Кстати, денег и у нашего писателя не так много, – заметил Андрей. – Карты он обнулил, а счета, похоже, закрыть не сможет. Уже. Нет, я не собирался его использовать в этом ключе…
– Да я понимаю.
– Кстати, – подумав, сказал Андрей, – нужно было в Ростове обналичить счета…
– Андрей!
– Гипотетически. Ладно. И что дальше? – спросил Андрей.
– Нам всем нет пути назад, – сказал Вячеслав. – Мы можем только сопротивляться.
– Я об этом и говорю, – согласился Андрей.
– Оружие, нам нужно оружие. Три ствола с початыми обоймами нас не спасут.
– Ты не просто так приехал на море, верно? – спросил вдруг Андрей.
– Карачаево-Черкесия, там должен быть тайник. Их много на Кавказе, но я выбрал этот. Сам не знаю, почему. Наверное, опять же, море. – Вячеслав ухмыльнулся. – Вообще, их и по пути было достаточно, но… не знаю, этот я выбрал…
– Отлично! – не дослушав, воскликнул Андрей. – Но этого не достаточно. Мы не спецотряд, и всю жизнь так не протянем, даже, если, как ты, сделаем себе паспорта.
– Верно, но мы можем покинуть страну, – тихо проговорил Кортнев.
Андрей внимательно посмотрел на Вячеслава.
– Это грустно, – проговорил Андрей.
– Ты хочешь сесть за двойное убийство и ограбление.
– Ну, двойное убийство еще доказать нужно.
– Для этого нужно достать из башки пулю и провести экспертизу. Тех чудиков, думаю, раскололи, и вся полиция страны знает о похищенных трех стволах. Так что, будь спокоен, все докажут.
– Приятно слышать, – выдохнул Андрей.
– Ты сам влез в это дерьмо, – спокойно проговорил Андрей. – Она тебя так зацепила?
– Оксана?
– А кто еще?
– Сначала нет, вроде бы, – нерешительно начал Андрей. – Было что-то другое. Я увидел в ней себя и решил помочь сам себе. Может, так будет правильнее сказать. А может, это я так пытаюсь объяснить то, чего не могу понять. С помощью относительного цинизма. Черт, я не знаю. Так вышло, и все. Просто в какой-то момент становится тяжело смотреть, как кто-то оказывается под катком этой жизни. В рабстве. И тут возникает желание всех освободить. Но, как я могу кого-то освободить, если сам я прикован к позорному столбу, я на дне, в бездне. Я сам прибываю в рабстве. Начать нужно с себя. Вот я и начал таким образом… наверное. Не знаю, понимаешь ли ты то, о чем я говорю, но я стараюсь быть искренним. Во всяком случае, сейчас.
– Думаю, у нас будет еще много времени для таких бесед. Дорога может оказаться очень длинной.
– Как скажешь. Так как ты хочешь покинуть страну?
– Потом. Сейчас об этом говорить рано. Нужно достать оружие. Пора спать. Хочешь погреться у костра?
– Сейчас пойду.