Летят мои кони…

И вновь я в шоке. И вновь я в растерянности. И вновь я в восторге. Но обо всем по порядку. И вновь я в шоке от того, как Б. Васильев смог сплести судьбы такого огромного количества героев. Причем не изложить, а именно сплести, как вологодская кружевница, у которой в руках десятки коклюшек, а в голове необыкновенной красоты узор, все великолепие которого открывается только когда увидишь его уже законченным. Так и Б. Васильев плетет свой роман, в котором до середины практически нет никакого действия, но оплетается край повествовательного узора, а затем делаются наметки на каждого героя, постепенно внося новые обстоятельства, новые черты характеров, делая узор все сложнее, и лишь в последней трети книги круто поворачивая их степенную привычную жизнь на 180 градусов, переворачивая все с ног на голову. А в растерянности я пребывала добрую половину романа. Я пыталась найти Олексиных. Ведь это же очередной роман о русском дворянском роде Олексиных. Но в повествовании появлялись поляки, евреи…Далее

Начиная читать книгу, я недоумевала, насколько она не похожа на все предыдущие из Истории рода Олексиных. Какая-то полусказка-полубыль, фантасмагория, притча.. Можно назвать как угодно, но это не классический роман, нет. Но постепенно вчитавшись, я поняла, как это прекрасно! Васильев умудрился в небольшом объеме текста уместить всю боль российской истории. Революция 1905 года представлена как погромы, восстания, немыслимая страшная жестокость в вымышленном городе Прославле. Это время разделило людей, но не только и не столько по идейным соображениям, но по принципам добра, достоинства, сострадания и (ну вот опять,ни одна рецензия на книги Васильева у меня не обходится без этого понятия) конечно, чести. И понимаешь тут,что не сказка это, а если сказка,то страшная. Но жизнь страшнее сказки, как ни крути. И не стоит искать в этой книге Олексиных. Они, конечно, есть (точнее она - дочь Федора Олексина), но роль Олексинская тут не главная. Здесь на сцену выходят другие герои, простые масте…Далее

"Прожитая жизнь — одеяло, которым тебя когда-нибудь закроют с головой. Оно может оказаться теплым, коротким или подмоченным, а у меня — лоскутное. Ничто не вечно, но если хоть один лоскутик мой понадобится людям через четверть века, я буду иметь все основания считать себя счастливцем."Книга-воспоминание, книга-размышление. Здесь больше мыслей и идей, чем отдельных сюжетов. Бедное, но такое прекрасное детство, не замутненное завистью или заботой."Человек живет для себя только в детстве. Только в детстве он счастлив своим счастьем и сыт, набив собственный животик. Только в детстве он беспредельно искренен и беспредельно свободен. Только в детстве все гениальны и все красивы, все естественны, как природа, и, как природа, лишены тревог. Все — только в детстве, и поэтому мы так тянемся к нему, постарев, даже если оно было жестким, как солдатская шинель." И родители, которыми можно по праву гордиться. Особенно много Борис Васильев пишет о своем отце, о том как много в нравственном плане он …Далее