Татьяна: – Расскажи лучше что-нибудь хорошее…
Роман: – Хорошее? (Пауза) Я вчера смотрел фильм “12 стульев”. Ну, я выпивши был, что естественно для меня. Ну, это не важно….А может важно, я не знаю. Ты знаешь что, я понял? Что практически все фильмы, которые существуют – это полное дерьмо. Что таких актеров, как Миронов и Папанов никогда не будет. Я понял, что весь сегодняшний кинематограф – это дешевая лотерея. Мне до слез жалко, что ИХ больше нет, зато у нас теперь куча всяких там Каниных, Угаровых и Валуевых. Как не крути, они лажовые. И фильмы, в которых они снимаются, полное говно. И режиссеры откровенно никакие. Такой массовый обман. Это покажется свинством, но я даже рад, что ОНИ этого не видят. Сижу и плачу. Давно так не плакал, так расчувствовался…
В комнату входит Петр. Он взволнован. Бледен.
Роман: – Привет, брат!
Петр: – Здравствуй, Роман! Зашел в гости? Молодец.
Татьяна: – А со мной ты не хочешь поздороваться?
Петр: – Привет.
Татьяна: – Вот так всегда, ни поцелует, ни обнимет
(смотрит на него пристально). – Ты чего такой? Случилось что? Где был?
Петр: – Я был у Бориса.
Татьяна: – И что случилось?
Роман: – Как он после отсидки?
Петр: – Нормально.
Татьяна: – Поговорили как-то не так?
Петр: – Поговорили очень даже так. Так, как надо.
Татьяна: – И что он тебе сказал, что на тебе лица нет?
Петр: – Ничего.
Татьяна: – То есть вы поговорили, но он ничего не сказал. Молча говорили?
Петр: – Нет, конечно.
Татьяна: – Ты мне рассказывать не желаешь? Я тебе, что? Чужой человек? Не жена вовсе?
Петр: – Есть вещи, которые никому нельзя рассказывать.
Татьяна: – Ну, конечно. Сходил к Борису. Ты как к нему сходишь, так все – не трогайте меня, не подходите. Он тебе семейную жизнь разрушает. Ты это-то понимаешь?
Петр: – Таня, я не хочу при Романе выяснять отношения.
Роман: – Да бросьте вы ругаться…
Татьяна: – А мы и не ругаемся.
Петр: – Это мы так разговариваем. Почти всегда.
Роман: – Да…Жопа. Правда, у меня не лучше.
Петр: – Выпить надо. Где-то у нас были виски. Вы как?
Роман: – Мы завсегда готовы.
Петр снимает пальто. Пиджак. Остается в белой рубашке и черных брюках.
Татьяна приносит рюмки, сильно начатую бутылку виски. Уходит, приходит с какой-то нарезанной закуской. Лимон, копчености.
Петр разливает на троих.
Петр: – Давайте выпьем за возвращение Бориса (громко).
Правда, я не уверен, что он где-то был (чуть тише).
Выпивают. Закусывают.
Роман: – Ну, как он? Что говорит?
Петр: – Мы только о пьесе говорили его.
Роман: – Дашь почитать?
Татьяна: – А мне?
Петр: – Конечно.
Татьяна: – А что он тебе такое сказал, что на тебе лица нет.
Петр: – Да ничего особенного он не сказал.
Татьяна: – Ну, как можно так нагло врать? Рассказал, что с ним на самом деле было в лесу? И ты обалдел. Да?
Петр: – Женщина – источник интуитивной мудрости. Рассказал.
Татьяна: – Я думаю, что ничего там особенного с ним не было, просто для тебя эти события из ряда вон. Может, он всё выдумал.
Петр: – Ну, со мной тоже многое происходило…
Роман: – Такого не происходило.
Петр (натужно): – ТАКОГО – нет.
Роман: – Ну, он же не убивал, не насиловал?
Петр: – Нет.