Этот странный мир. Сборник
– Сейчас? Ваш муж… – мямлю я. – Он всегда первый здор…
– Ах, так! – Она быстро одевается. – Ну, ты еще пожалеешь, жалкий совок! – И бежит дальше вокруг дома.
М-да, разозлилась… Продолжаю копать и чувствую, что действительно пожалею. Можно сказать, уже начинаю жалеть. Надо было ее уважить, а с другой стороны, обычный наглый напор. Делаю механически еще несколько движений лопатой и соображаю, что надо поменять место. Аккуратно закапываю пустую коробку и волоку бедную животину в противоположный угол двора. И там снова принимаюсь за работу…
На следующий день вечером выхожу во двор. Люблю сумерки. Особенно процесс перехода от света к тьме. Вася включил свет. Он экономит и освещает жилище в числе последних. Подъезжает "BМW". Из него выходит, не знаю, как ее зовут, живет в последнем подъезде. Я всегда ей любуюсь, роскошнейшая женщина. Роста с меня, не меньше, волосы, ноги, все остальное… да что там говорить! Все шикарно! Я ее рассматриваю как… произведение искусства! Чтоб представления разные, как мы с ней и так далее, такого нет, хотя некоторые мужики именно так себя мысленно и ведут. Я же понимаю, что это невозможно и поэтому не занимаюсь этими глупыми фантазиями. Она смотрит по сторонам, будто кого-то ищет, и идет к столику, за которым я сижу. "Видимо, хочет узнать, который, час", – приходит мне в голову нелепое предположение. За ней из авто выходит ее приятель, амбал с короткой стрижкой, настоящий комод, такому убить – раз плюнуть! Терпеть не могу эту публику!
– Привет, старина! – говорит она дружелюбно.
– Точное время – восемь часов двенадцать минут! – говорю голосом телефонного автоответчика.
– Ну, вы даете! Класс! Мне Линда про вас все рассказала, – улыбается приветливо своим сумасшедшим ртом.
– Линда? – не понимаю я.
– Линда. Физкультурница! Мы с ней живем на одной лестничной площадке. Она мне все рассказала!
– Что все? – уточняю я.
– Что все? – не понимает она. – Ладно, неважно. Вы смелый человек! Я уважаю смелых людей.
– Вы, простите, кем работаете? – интересуюсь я. Вопрос, конечно, глупый. Но, чтобы выбрать правильную линию разговора, необходимо обладать кое-какой информацией, а профессия говорит о многом, о социальном положении, например.
– Я – менеджер в отделе продаж. Парфюмы разные, косметика, инофирма. Про образование интересуетесь? – ехидно спрашивает она, отворачивается и кричит своему вышибале: – Джо! Подожди меня у подъезда!
– Да, было бы неплохо, если, конечно, не секрет!
– Высшее, экономическое! Два года назад закончила. Специалист по строительству. Стажировка за границей, в Париже. Работаю, увы, не по специальности, – смеется насмешливо.
– Вы шикарная женщина. Это совершенно честно! Не комплимент! – говорю я. – Когда не ладится, ну, фишка совсем не идет, надо принять позу эмбриона, под одеяло и носом к стенке!
– А вы занятный… Все вокруг только про бабло долдонят. Духовности – ноль!.. А если вдвоем принять эту позу… ну, как бы два эмбриона… – задумчиво произносит она. – Я, пожалуй, вас навещу, попозже, принесу яблок! Пока! – Поворачивается и, отходя, бормочет: – Какой, однако, любопытный совок… – И кричит повелительно: – Джо! Поезжай! У меня изменились планы!
Вижу, что Джо недоволен и готов двинуть ее по роже, но не смеет. Я же не понимаю, с чего это я стал вдруг пользоваться таким бешеным успехом и когда она хочет зайти, сегодня, завтра? Или когда? Или это все розыгрыш? Не понимаю. Но на всякий случай надо двигать домой, немного прибраться, подмести пол и прочее.
Выходит Вася.
– На, держи! – достает пачку "Мальборо". – Сегодня дымим мои! – Он горд неимоверно.
– Это ты зря! Ты же бросил! – говорю в ответ, но сигареты беру. Если вдруг все же зайдет менеджер, хотя вряд ли конечно, надо будет пустить пыль в глаза. А точнее дым.
– Чего это к тебе Анька подходила? – интересуется Вася. – Я в окно видел!
– Забыла, который час.
– А-а, – говорит он. – Что-то долго выясняла.
Видно, что не верит. Но мне все равно.
– Ладно, Вась, пойду. Макароны надо варить на ужин, – закругляюсь я. – Давай!
– Давай! – прощается Василий. – А может по чуть-чуть?
Видимо, крепко любопытствует, иначе бы не предложил. Скряга, каких мало! С деньгами у всех туго. Но он – натуральнейший Плюшкин, каких свет не видывал!
– В следующий раз, Вась. А сейчас не могу.
Дома беспорядок. Как раз сегодня должна Валентина прийти. Надо давать отбой. Вдруг это не шутка, и менеджер на самом деле заявится. Конечно, Валентина мне не жена, но внутри что-то скребет, когда набираю ее номер.
– Валь, сегодня что-то не получается. Голова чего-то вдруг разболелась.
– Что случилось? Давление? – В ее голосе слышу искреннее беспокойство. Муж у нее пьет, и мы уже с ней лет пять. Человек она замечательный! Сын взрослый, живет отдельно, своя семья, но тоже попивает, видать, в батюшку.
– Да ничего серьезного. Просто, наверное, не выспался.
Валентина молчит.
– Молоденькую завел? – наконец выдавливает она.
– Да не сходи с ума! Откуда ей взяться? Я что, похож на такого? – чувствую, получается не очень натурально.
– Все вы, мужики… не похожи… Паразиты! – неожиданно заканчивает разговор Валентина.
"Ничего страшного… – успокаиваю себя. – Это она сгоряча. Настроилась уже, а тут отбой! Любому будет обидно… Но все же неприятно. Валька – хорошая баба и хороший человек. Такую найти нелегко". Быстро навожу порядок. И ставлю варить макароны. Придет, не придет, а поужинать надо.
Звонок в дверь. Открываю. Настоящий сюрприз! Джо собственной персоной!
– Слушай! Ты чего, не понимаешь?! Не дергайся, бнять, когда с тобой говорят!
– Я не дергаюсь, у меня макароны горят, – объясняю ему свою нервозность.
У меня для таких гостей припасен баллончик от вредных насекомых, аэрозольный. И потом, конечно, у меня на них накипело. И по телевизору, и в газетах, ну никто с ними справиться не может. Брызгаю ему в лицо. Вреда большого не принесет. А дверь закрыть успеваю. Разумеется, для такого бугая моя дверь – ничто! Слышу рев, мат, потом грохот, похоже, упал, и тишина. В глазок ничего не видно. Может быть, хитрит, пытается меня выманить наружу… Набрасываю цепочку, приоткрываю чуть-чуть дверь, лежит голубь, не шевелится. Неужели притворяется? Вроде бы нет. Выхожу осторожно. Похоже, поскользнулся и ударился головой. Ого! Так и есть! Виском саданулся о ступеньку! Проверяю на шее пульс. Так всегда в кино делают. Не бьется… Ну и дела! Ухожу к себе. От греха подальше. Надо срочно обдумать ситуацию. Снова звонок. В глазок никого не видно. Звонок повторяется. После некоторого колебания решаюсь. Резко открываю дверь и прыскаю из баллончика. Это Анна, менеджер. Она сильно вопит:
– Ты что?! Сука! Дурак! Идиот! Умираю!
Сразу видно, что с высшим образованием. Тащу ее в ванную. Промываю глаза.
– Мне плохо, – тихо шепчет она. – Я умираю… Нервнопаралитический?
– Да нет… от тараканов!
Она сразу приходит в себя.
– Ты мне всю косметику нарушил! Балбес! Гадина! – заявляет обидчиво. – Не смотри на меня! Гадина!
Быстро восстанавливает утраченное.
– Это ты так Джо приложил? – В глазах любопытство.
– Он сам… Поскользнулся и упал! Стукнулся и, кажется, готов! – стараюсь доступно объяснить происшедшее. – Был до этого чем-то недоволен.
– Чем?
– А кто ж его теперь знает?!
Мне кажется, что если б не анализы, то я бы вел себя во всей этой истории как-то иначе.
– А был такой крутой, дальше некуда… – Менеджер задумчиво морщит гладкий лобик. – А в результате крутым оказался никому неизвестный совок… Как в кино… Что-то меня знобит. Надо выпить и под одеяло… Поза эмбриона? Это ты верно заметил. Это, пожалуй, то, что надо!
Достаю бутылку водки, хотел немного с Валюшкой расслабиться, но жизнь вносит свои коррективы. И это нормально. На то она и жизнь. Иначе было бы неинтересно…
Выпивка снимает напряжение. Достаю сигареты.
– Почему не "Беломор"? – ехидно интересуется она. – Твоя водка – настоящее говно! Только понос заработаешь! Самую дешевую выбирал? Крохоборствуешь? Но стресс сняла, что есть, то есть … – задумчиво говорит Анюта.
– Дорогая, дешевая – это все интеллигентские глупости! Главное, чтобы хорошо воздействовала на организм, – возражаю я.
– Под одеяло, пожалуй, рановато, – продолжает она рассуждать. – Легко можем обрести под ним вечный покой. Надо с Джо решать!
– Для начала оттащим его этажом ниже, – предлагаю я. – А потом будем думать.
Мы выходим и без особого труда стаскиваем эту громадину на этаж вниз. Прислоняем к стене. Придаю ему естественную позу, будто устал и сел отдохнуть. Пусть теперь соседи голову ломают, что с ним делать. А то привыкли по ночам музыку на полную катушку врубать. Ну ничего, теперь им не до музыки будет. На цыпочках поднимаемся обратно и тихонечко захлопываем дверь.
– Вот теперь можно и под одеяло… – говорю робко, оглядывая внимательно менеджера и в который раз убеждаюсь, какая превосходная она все же девица. Прямо, не верится в подобное везение. Мираж рассеется, и… Ладно, давайте-ка, сударь, без пессимизма!
– Знаешь, а я ведь не знала, как от него избавиться? Надоел ужасно. А откажешь, пристрелит или по кругу пустит! Кстати, у него же полно баксов! Пошли быстро! Ну, мы и дураки!
– Я не буду, – отказываюсь я. – Еще не хватает мародерством заниматься!
– Ладно, чистоплюй! Подстрахуешь и все! – соглашается менеджер.
Выходим, а он уже опять на старом месте.
– Это неприятно… – говорит Анюта. – Не поленились наверх тащить, вниз-то было бы логичнее. Нехорошо это… Она достает из кармана Джо пачку долларов.
– Здесь две штуки! Пополам! Не возражай, а то уйду! Жаль, костюм будет тебе великоват, а то видок у тебя, прямо скажем! А вот туфли, кажется, твоего размера.
– Меня по ним сразу определят. Я не сумасшедший! – заявляю решительно и для убедительности повторяю: – И не мародер!
– А у тебя голова варит, – мимоходом замечает Анюта. – "Пушку" возьми, бельгийский браунинг! – Она извлекает из наплечной кобуры покойника пистолет и протягивает мне. – А то нас обоих… определят, как ты выражаешься.
Я беру пистолет, и мы затаскиваем Джо в квартиру. Главное, чтобы соседи не заметили. Вроде пронесло, тишина.
– Нам надо его спустить в машину. И куда-нибудь отвезти. Они его хватятся только завтра. Весь дом на уши поставят и выйдут на тебя!.. Я имею в виду, на нас! – поправляется она.
Это мне нравится, что не бросает в беде. Но не люблю, когда бабы командуют. Хотя рассуждает она очень здраво, тут ничего не скажешь. Не зря стажировалась за границей.
– Ты машину водишь? – интересуется она.
– Вожу. В армии немного шоферил, правда, было это сто лет назад. Потом на "Москвиче" немного поездил, пока тот не сгнил, В общем, кое-какой опыт имеется.
– С бмвешкой справишься? – смотрит оценивающе. – Ладно, подскажу, если что. Давай, кобуру у него отстегнем, она тебе пригодится.
Достаю у него из кармашка запасную обойму. И подгоняю под себя наплечную кобуру.
Дружно вздрагиваем от звонка в дверь. Быстро оттаскиваем Джо в комнату. Снова нетерпеливый звонок. Выхожу в прихожую. Привычно смотрю в глазок. Какие-то люди. Не разберешь! Неужели уже пронюхали?! Взвожу затвор. Открывать или нет? Снова смотрю в глазок. Кажется, дружки покойного. Нет, все же не они. Решаю открывать, и в последний момент соображаю надеть пиджак.
Две бабы и мужик.
– Я ваш техник-смотритель! – заявляет агрессивно одна. – Поступил сигнал! На территории нашего РЭУ вы закопали собаку! Знаете, что за это полагается?!
– Собаку? – притворно удивляюсь я.
– Трупный яд попадет в водопровод и погибнут люди! Вы подумали о последствиях? Вы подумали или нет?! – без труда заводится вторая. – Нет, скажите, вы думаете чем-нибудь или нет?!
– Что случилось, дорогой? – неожиданно из комнаты в трусиках и короткой маечке выходит менеджер.
У баб и молчаливого мужика отвисают челюсти.
– Сам не понимаю, чего им надо? Собака, какой-то водопровод. Ничего не понимаю. Полный бред! – полный ложного недоумения восклицаю я. – Может, выгнать их к такой-то матери? – размышляю вслух.
– Пойдемте с нами! – уже менее уверенно говорит техник-смотритель.
– Сходи, дорогой. Только не задерживайся. А то я уже настроилась. Ты же видишь, что это за публика! Не отстанут!
Место во дворе уже отмечено палкой с красной тряпицей. Мужик, поплевав на ладони, начинает сноровисто копать, у него отличная титановая лопата, и быстро наталкивается на картонную коробку. На лицах баб злобное ликование. Мужик открывает коробку. Пусто!..
– Ну, ладно! Продолжайте свои раскопки, может, и найдете что-нибудь ценное. Главное, не отступайте от намеченной цели. А я пошел. Бессовестные! И как только не стыдно людей от дела отрывать! – укоряю я представителей власти.
– Но был же сигнал, – слышу растерянный голос техника-смотрителя.
– Ну что? Нашли? – любопытствует менеджер,
– Нашли… Уши от доисторического осла! – и уточняю: – Пустую коробчонку!
– Ладно, проехали. Надо незаметно вытащить Джо. Твои предложения?
– Какие тут предложения? Пойду искать очередную подходящую коробку. Нужна из-под холодильника. Здоровый бугай твой Джо! Нам вдвоем не справиться, – сомневаюсь я.
Все беды от женщин. Ну зачем, спрашивается, мне все это было надо? Можно, конечно, Васю попросить помочь, но чем меньше народа в курсе, тем лучше. Наконец около помойки нахожу то что нужно. Большая, от холодильника фирмы "Бош". Люди живут в свое удовольствие. Покупают хорошие вещи. И им не надо выносить в коробке Джо…
Коробку нести крайне неудобно. Открываю дверь квартиры. Очередная неожиданность. Валентина!
– Ты что вообразил? Ты умный или нет? Ты ей что, нужен? "Потом расскажу!" – передразнивает она. – Мне твои рассказы не нужны! Заболеешь, кто тебе стакан воды подаст? А? Ты об этом подумал?! – горячится она.
Чувствую, что она права, И еще очень привлекательна. Очень! Несмотря на возраст. В литературе много пишут, что женская сексуальность резко возрастает к сорока годам и далее. И это чистая правда!
– Я в ее годы была лучше! – неожиданно заявляет Валентина Григорьевна, приосанившись.
– Вы напрасно наезжаете! У нас с вашим приятелем чисто товарищеские отношения, – пытается успокоить ее Анна. – Мы товарищи по работе. И больше ничего!
Менеджер, видимо, уже смекнула, что Валюша сможет нам помочь погрузить Джо в машину. Валентина обладает большой физической силой… от природы.
– По работе? – усмехается Валентина Григорьевна. – А может, по постели?
– Постель, товарищ, та же работа! Отстаете от жизни, товарищ! – парирует Анюта. Ее голыми руками не возьмешь.
Валентина отворачивается, смекнув, что на этом поле может запросто проиграть.
– Ты понимаешь, Валь! Я же тебе говорил про собаку. Помнишь?
Я легко входил в образ. Настраивался, буквально, за секунду. Там не было нудных мелочей. Не надо было умываться, чистить зубы, завязывать шнурки да просто забивать голову всякой ерундой. "Удивительная органика!" – часто повторял худрук нашей студии. Потом народный театр. Бац! Армия, и закрутилось, завертелось… На сцене важно другое. Интонация. Нужная мина. Я тоже сначала не понимал, про какую мину идет речь. Потом худрук разъяснил. Та, которая на лице. И пройти необходимо строго по маршруту. Большое значение имеют костюм, свет и тому подобное. Но выбиваются в люди единицы! Так что, не о чем жалеть… Конечно, в типографии все по-другому… А, ладно, ерунда все это! Что было, то прошло… Экология эта, чертова! Пока всех не переморят, не успокоятся. И меня, единственного и неповторимого, туда же…
– Про собаку? – не может скрыть изумления Валентина и, увидев бутылку на столе, понимающе качает головой.
Я вспоминаю, что про собаку ей ничего не говорил. Захожу в комнату, где лежит Джо. Снимаю с него ботинки. Меряю. Чуть велики. Это ничего. Главное, что не малы. После дембеля купил как-то в "комке", по случаю. На ранту. Темно-вишневые. Итальянские. Как радовался! Подошве хоть бы что. Верх раньше развалился. Вот пиджак этого бугая оказывается несколько мешковат.
Возвращаюсь к дамам. Замечаю одобрительный взгляд менеджера:
– Сейчас на пару размеров больше, то что надо!
– Ладно! Счастливо оставаться! – заявляет Валентина Григорьевна.
– Погоди, Валь! Не горячись! Поможешь ящик стащить. И не забивай себе голову. Мы с ней товарищи… по несчастью, – пытаюсь ее остановить.
– Противно слушать! Всю эту ложь! – отзывается она неуверенно.
– Ладно, не будем, – предлагаю я. – Тут парень один упал. Убился. Можно сказать, несчастный случай. В общем, его надо в коробку. И побыстрее на воздух! В машину! Это ее дружок, – киваю в сторону менеджера.
– Пусть она его и тащит! – логично рассуждает Валентина.
– Верно, – подтверждаю я. – Но ей одной не справиться. А лежит он у меня. В маленькой комнате.
Валентина осторожно туда заглядывает.
– Это ты его? – уточняет шепотом.
– Сам.
– Нет, это ты! Я всегда чувствовала, что ты… тот еще фрукт, – неуверенно говорит Валентина. – Сам… Ладно, пусть будет сам. Ты хоть понимаешь, с кем связался? – интересуется с сочувствием. – Зачем пиджак-то его надел? Совсем рехнулся?
Менеджер с безучастным видом наливает себе немного водки и закуривает сигарету.
– Ты с ней спал? – полуутвердительно произносит Валентина.
– Ну опять ты за свое! Нет, пока ничего еще не было. Кстати, – неожиданно мне в голову приходит гениальная мысль. – Мы могли бы втроем… А?
– Фу! Грязь… – неуверенно отвечает Валентина Григорьевна.
– А меня вы спросили? Секс-революционеры! – смеется менеджер. – Ладно, ладно, шучу. Я – за! Молодежь ведь такая распущенная!
Чувствуется, что мое предложение всех заинтересовало. Напряжение немного спадает. На сцене все плотно следует одно за другим. Выскакиваешь из нудного тягучего серого, где за завтраком следует обед, за обедом – ужин, за ужином – старость… За секунду проходят века! Даже погибель и та не та…
– Нужны плетки, наручники! И прочее секс-снаряжение. Гулять, так гулять! – увлеченно произносит менеджер.
– Ишь, разошлась! Распутная! Привыкли там у себя! – обрывает ее Валентина, но видно, что и у нее заработало воображение.
– Не надо ссориться, – предлагаю я. – Пойду, посмотрю, какая обстановка на дворе.
За столиком сидит Вася.
– Ты чего-то припозднился, – говорю я, достаю пачку "Примы", из старых еще запасов, и предлагаю ему закурить.
– Я же бросил! Но от "Примы" не откажусь, умели раньше делать, не то, что сейчас. – Он берет сигарету. – Макароны приготовил? Тут к тебе твоя прошла, злая, даже не поздоровалась!
"Тебе что, делать нечего? – еле удерживаюсь я. – Пинкертон хренов! Просто шагу нельзя сделать, все под контролем! Может, он видел, как я нес коробку?"
– Народ шикует… Дорогие телевизоры, стиральные машины покупает, – начинаю я издалека проверку.
– А холодильники! – неожиданно воодушевляется Вася. – Видел, кто-то коробку выбросил? Из-под "Боша". Такой не меньше штуки стоит. В баксах, естественно. На помойке валяется. Пойдем, глянем!
Идем к помойке.
– Кто-то уже приватизировал, – разочарованно говорит Вася. – Как я, дурак, сам не догадался ее забрать!
– Ну и зачем она тебе?
– Да мало ли зачем. Сначала вроде и не нужна. А потом – раз и пригодилась! В хозяйстве все сгодится, не сразу, так потом. Сколько в нее сложить-то всего можно!
– Чего всего?
– Да мало ли чего!
– Небось не было никакой коробки, – предполагаю я.
– Что я врать буду? – обижается он.
"Вроде не видел… – решаю я. – А может и хитрит. С него станется…"
– Ты спать не идешь? – интересуюсь я
– Да уж пора.... Может, по чуть-чуть на сон грядущий?
Что-то он заладил про "чуть-чуть"? Подозрительно…
– Нет, устал, пойду. Да и Валька еще обидится.
– Ну, ты и подкаблучник! – напоследок припечатывает меня Вася.
Джо идеально помещается в коробку. Меня же одолевают сексуальные фантазии. Придется покупать новую тахту. На этой и вдвоем-то узко. А втроем, то и говорить не о чем. Новые расходы, а где деньги взять… Совсем вылетели из головы доллары этого рэкетира Джо.
– Все мечтаешь? – возвращает меня к действительности Валентина. – Заносите свой конец, уроды!
Она непринужденно держит один край коробки, мы же с менеджером кряхтим вдвоем у второго. Мне же нужно проявлять особую осторожность из-за радикулита. Уже бывало после подъема тяжестей. Тогда все, сливай воду!
Приспосабливаем ящик на тележку. Пару лет назад приобрел, по случаю. На двух хороших колесах, прочная! Второй раз уже выручает. Выкатываем, стараясь не шуметь на лестничную площадку. Я с коробкой спускаюсь в лифте, а девчонки идут пешком.
В дверях на выходе опять сталкиваюсь с этой парочкой идиотов. Сопляк смотрит на меня исподлобья. Снова застреваем. Ну не могут ни на секунду расстаться. Просто безумная любовь. Не иначе. И ведь видят же, человек с грузом. Пропустить, конечно, ума не хватает. Все-таки следовало бы им дать обоим по шеям! Наконец, слава богу, удается разойтись.
– Уже на холодильники перешел, – комментирует Семенова. – Крутеет не по дням, а по часам!
– Люмпен! – констатирует Малыш. – Сейчас пришло их историческое время. Торжествуют!
Еле сдерживаюсь. Нельзя связываться, нельзя! И так плохо, что видели с коробкой. Как назло!
Хорошо, что темно и фонари не горят. С трудом загружаем коробку в багажник, который оказывается неожиданно вместительным. Даже еще немного места остается. А по виду не скажешь. Вот что значит иномарка! Спасибо Валентине Григорьевне, иначе бы не справились.
Только успеваю захлопнуть крышку багажника, и на тебе! Вездесущая Линда, ночной забег. Демонстрирует, непонятно только кому, свои прелести в коротких шортах и футболке с большим вырезом. Надеется, видимо, кого-нибудь все же закадрить. Какая неугомонная бабенка! Бедный муж!
– Привет! – бросает она Анюте, нарочито не замечая нас с Валентиной.
– О! Линда! Как ты кстати! – оживленно отвечает ей менеджер. Горят адским любопытством глазки Линды. Чувствует она, что опять ей повезло на ночную добычу. – Мы тут организуем семью… ну по шведскому сценарию, ты понимаешь? Может, присоединишься к нам со своим кандидатом наук? А?
Линда выразительно смотрит на меня.
– Ты не представляешь, как он жалеет о том случае! Весь извелся, что упустил такой шанс! – точно играет менеджер, переключая внимание Линды.
– А где твой? – интересуется Линда, но уже как бы по привычке.
– Сейчас спустится.
– Заманчиво, конечно… Ладно, побегу, надо все обдумать. Очень заманчиво, очень… – говорит Линда и быстро исчезает в темноте.
– Кажется, пронесло, – высказывает предположение Анна. – Но ее тоже будут трясти.
– Я им не завидую, – замечаю я и отхожу немного в сторону с Валентиной Григорьевной.
– Я тебе очень благодарен. Очень! Ты меня сильно выручила. Видишь, как все получилось. На тебя можно положиться! Ты не представляешь, как я это все ценю. А сейчас поезжай домой. Тебе незачем рисковать. Если что, ну спросят чего, ничего не знаешь! Мы его в лесу выгрузим…
Я крепко ее целую. Опасность придает поцелую особую остроту.
– Как там в типографии? Все в ажуре? Никанор не ленится без меня? – интересуюсь по привычке.
– Как в аптеке! Не волнуйся!
– И выбрось из головы! Ничего у меня с ней не было! – пытаюсь успокоить ее напоследок.
– Мне-то что! – вяло отзывается Валюша.
– Ну скоро вы там? Молодожены! – торопит нас из машины менеджер.
– Сейчас, сейчас! – отвечаю я ей и снова обращаюсь к Валентине Григорьевне. – Вот еще что! Купи себе хорошее белье. Французское! – достаю стодолларовую купюру и протягиваю ей.
– Я тебе не какая-нибудь там… – слабо возмущается Валя, кивая в сторону менеджера, берет бумажку и засовывает ее в лифчик.
Такая аккуратность мне нравится. Видно, что человек знает цену деньгам.
– И присматривай тахту, широкую, в пределах шестисот баксов. Ну, пока! – глажу ее ласково по мощному заду.
Сажусь в тачку. Оглядываюсь. Вижу, Валька идет к метро. Целую менеджера. Получается также хорошо. Та в ответ смеется. Кажется, втроем нам будет неплохо… Анна объясняет, как управлять этой хреновиной. Не зажигая габаритных огней, с трудом выезжаю на дорогу.
– За город не поедем, бензин на нуле, – говорит менеджер, тыкая пальцем в индикатор на передней панели. – В парке выгрузим.
Вальку отпускать было нельзя. Надорвемся и все дела! Начинаю потихоньку осваивать аппарат. Машинка, конечно, классная, нет слов! Неожиданно, как из-под земли вырастает гаишник. Машет своей палкой.
– Документы в пиджаке. Там двадцать баксов. Такса! – успевает сказать Анюта.
– Нарушаем? – любезно осведомляется гаишник. – Ездим, как хотим, а не как положено?
– Не как хотим и не как положено, а как получается, – честно признаюсь я.