И, выпив крови, дохли комары.
Жила среди изношенных вещей,
Хранившихся под толстым слоем пыли,
И женихи, наверно, тоже были,
По слухам: – как-то сватался Кощей…
Заглядывал к ней в гости Водяной.
Пиявки приносил да мухоморы,
Про жисть велись пустые разговоры,
Но проще жить Кикиморе одной:
Закрутит, замотает до зари: -
Куражиться над путником охота…
И посредине топкого болота
Взорвутся из метана пузыри.
Проходят годы и летят века.
Тут сильный пропадёт и сгинет слабый,
А что ещё ждать от зловредной бабы,
Коль сотни лет живёт без мужика?!.
***
Себя мы сохранили для других
За пеленой прошедшие года
Туманной нашей юности крылатой.
Забылись имена, поступки, даты,
Но ты была беспечно молода.
Размолвки наши из-за пустяка.
Вновь ожидал свиданье на углу я,
Где краткая небрежность поцелуя
И лёгкое воздушное «Пока!»
Наверное, всё было так давно,
Что я забыл, как пахли твои руки,
Как мы с тобой, бежавшие от скуки,
Смотрели чёрно-белое кино.
А от случайных (неслучайных) встреч
Остался только горечи осадок.
Нас не спасли Есенин и Асадов,
И сам собой весь мир свалился с плеч.
В годах ушедших, тем и дорогих,
Что слишком долго тлели наши чувства…
Теперь там просто холодно и пусто -
Себя мы сохранили для других.
***
Сенокосная страда.
Летний зной – жара несносная,
Жарит солнышко с утра.
Эх, страда ты сенокосная,
Сенокосная пора!
Мухи, слепни, жалят оводы,
Жаждут крови комары.
Но в луга не долги проводы -
Косы были бы остры.
Оттого и встали засветло,