Краснодар: годы испытаний 1942-1943 годы. Книга первая
48летняя Брескивер, беспартийная, домохозяйка;
24летний Алиев Семен, инвалид Отечественной войны.
В акте №4 «О злодеяниях фашистов» от 20 июня 1943 г.257 говорилось: «часть захваченных краснодарцев привозились во двор дома пл ул. Красной, 111 и запирались в комнату №5 (со стороны ул Красной) Здесь размещалась ГФП312 Гестапо. На следующий день, после допросов, арестованные раздевались до нога увозились душегубкой ко рву. Эти показания дали жители соседнего дома Желтобров Леонид Иванович и Соколовская Александра Александровна, проживающие по адресу ул. Шаумяна (Рашпилевская) 109.
Список части жертв полевого гестапо удалось собрать из предсмертных записок оставленных арестованными. Можно предположить, что не всем удалось оставить весточку о себе. Судя по документам архива жертв гестапо было значительно больше.
Краснодарская тайная полиция ГФП «Гехайме фельдполицай» делилась на четыре группы, каждая из которых занималась своим делом. Что же представляли собой эти нелюди? Группу специальной проверки русского населения возглавлял унтерштурмфюрер Пашен – старый разведчик, который в довоенные годы был резидентом чуть ли не во всех западноевропейских странах. Он хорошо владел французским, английским и итальянским языками. Хвастаясь перед сослуживцами, он уверял присутствующих, что к каждому человеку при желании он может подобрать ключик, надо только знать, какую человеческую эмоцию следует при случае использовать. Однако этот «опытный» и хитрый контрразведчик не смог распознать русскую душу, разоблачить наших разведчиков Тейлора, Аркадия и др. Справедливости ради следует отметить: Пашен убедился, что проверенная на Западе теория неприменима к русским ввиду их интеллектуальной «отсталости».
Унтерштурмфюрер Кирмер, в прошлом дипломированный полицейский сыщик, возглавлял группу из 12 офицеров. Эта группа занималась выявлением советского актива. Учитывая составленные ими три списка, эта «работа» не составляла особого труда.
Унтерштурмфюрер Сарго отвечал за борьбу с партизанами. Его группе доставалось больше всего. Причиной было то, что злополучный вояка не имел боевого опыта: до войны он был крупным виноделом и теперь тяготел больше к коммерции, нежели к службе, присматриваясь к краснодарским виноградникам, мечтая прибрать их к рукам.
Перед бегством из Краснодара фашисты в спешке заметали следы своих преступлений. Одним из них были советские военнопленные – те, кто не пошел на службу к врагу. На допросе военного трибунала, проходившего в нынешнем Дворце бракосочетаний, в октябре 1963 года вахман, каратель зондеркоманды СС 10А Еськов поведал следующее:
«…Расстрел военнопленных возглавлял немец, офицер, лет 40–45. Роста он был среднего, коренаст, широк в плечах, крепкого телосложения. Широкое лицо, тяжелая нижняя челюсть. В его движениях и взгляде было чтото звериное. В моей памяти этот человек остался как самый страшный из всех виденных мной палачей. В этот день нас было выставлено больше обычного. Как правило, на душегубку выставлялось человек 4–6, а здесь была организована вся команда, все принадлежащие ей машины. Кроме того, были выставлены машины и люди из немецких войсковых частей. Как только оцепление было выставлено, военнопленным приказали вылезти из машин и садиться в одном месте, метрах в пятидесяти от ямы… Мне кажется, что офицер, командовавший операцией, делал это, чтобы насладиться муками людей, которым надо было проходить такой большой путь к смерти. Приказали проходить по одному. Расстрел начался. Обреченные по одному, кто медленно, кто бегом, подходили и становились по колено в воду в ров. Офицер не торопился. Он даже указывал рукой, где стоять. Стрелял одиночными выстрелами в затылок, трупы падали в воду, мутная вода окрашивалась кровью. Так прошло примерно около 15–20 человек. Военнопленные уже стали без команды подбегать по два и по три человека сразу. Еще стоявшие на коленях не были расстреляны, как подбегали новые, поэтому некоторые успели упасть в воду, не замеченные палачом. В это время один из военнопленных, дойдя до ямы, не прыгнул в нее, а пробежал сзади офицера, перескочил через насыпь и скрылся в винограднике. Увидев это, палач зарычал, посмотрел на нас и побежал следом за ним. В эту минуту, когда расстрел временно прекратился, из ямы на другую сторону рва стал вылезать человек. Ктото крикнул: «Стреляй!»; я вскинул винтовку и выстрелил в этого человека. Он осунулся и упал в ров…
В другой раз мы прибыли к месту казни. Арестованные вышли. Больная женщина сказала: «Расстреливать привезли, гады». Мать громко рыдала, обнимая и целуя дочь. Женщина крепко прижала к груди ребенка. Больная, сбросив платок, сошла в окоп и, повернувшись, сказала: «Придет и ваша смерть, выродки!». Офицер выстрелил в нее и закричал: «Шнель!». Мы тоже кричали: «Быстрее! Быстрее!», подталкивая арестованных. Дочь вырвалась из объятий матери, громко крикнула: «Да здравствует Ленинский комсомол!». Прыгнула в окоп – ее застрелили. Мать побежала следом, ноги ее не слушались, она спотыкалась и падала. Добежав до окопа и крикнув: «Доченька!» – упала, обняв окровавленный труп дочери. Очередной выстрел оборвал ее рыдания, и они остались лежать, обнявшись, обливая друг друга кровью. Последней спрыгнула женщина с ребенком, закрывая его своим телом. Офицер стволом автомата повернул женщину и выстрелил в ребенка. Мать вскрикнула, крепче прижала ребенка к груди, но следующий выстрел разделил их: труп ребенка упал из рук матери и откатился в сторону. Мы закопали еще истекавшие кровью трупы. На обратном пути один из карателей нашел бутылочку с молоком и, смеясь, выпил: не пропадать же добру!»258.
Гитлер, ставя задачи перед абвером, заявил: «Словно тифозные вши, наша агентура должна насытить фронт». Для этого в Краснодаре было размещено несколько разведывательных и контрразведывательных органов врага.
Абвергруппа 102 размещалась на улице Седина, 7, 11, 29, 10, а с конца января 1943 года – на ул. Комсомольской, 58. До этого здесь находилась их конспиративная квартира. Действовала она под видом рабочей команды № 43043. Эти абверовцы формировали группы из числа военнопленных по 25–30 человек в каждой, а через 10–15 дней после ускоренной подготовки агентов забрасывали в тыл Красной армии. Выпускники этой же «школы» готовились к захвату города Туапсе. В руководстве этой группы стояли только немцы, такие как подполковник Пауль фон ГопфГоерг, а вот его заместителем был «русский» немец Рудель Карл Иванович. На руководящих должностях фашисты использовали махровых украинских националистов, таких как следователи Самутин Петр Зотович – бывший петлюровский ротмистр, ГартманШевченко – махровый украинский националист, «переправщик» (через линию фронта) Лысый Роман Ильич – член организации
ОУНУПА. Это говорит о том, что фашисты тесно сотрудничали с националистическими элементами Украины.
Краснодарскую оперативночекистскую группу 4го отдела УНКВД возглавлял лейтенант госбезопасности Дмитрий Федорович Снаговский. За время его боевой деятельности через линию фронта было переброшено 50 человек с разведывательными и диверсионными заданиями. С 8 по 14 сентября 1942 года его группой было завербовано и переброшено через линию фронта в тыл к немцам 14 агентов
Для противостояния вражеской разведке органы государственной безопасности противопоставили деятельность 4го отдела УНКВД, которым руководил
Д. Ф. Снаговский. Перед уходом из города он с группой оперативных работников выполнял специальное задание по эвакуации населения, промышленных предприятий и государственных ценностей, а также уничтожению или выводу из строя остающихся объектов промышленности и транспорта, которые могли бы быть использованы фашистами в своих целях. По улицам города уже лязгали гусеницами вражеские танки. Шли уличные бои. Отстреливаясь от преследующих немецких солдат, чекисты на подсобных плавсредствах переправились через Кубань (мосты в Яблоновском направлении уже были взорваны) и отошли в сторону Горячего Ключа, а затем в Сочи, куда было эвакуировано Управление НКВД. Там ему поручили задание по противодействию вражеской разведывательнодиверсионной сети врага.
Советский разведчик Петр Иванович Прядко в январе 1942 года был внедрен в немецкий разведорган – абвергруппу102. За полтора года пребывания в абвере добыл и передал в центр подробные данные на 101 агента и 26 официальных сотрудников немецкой разведки. Многие из агентов были обезврежены ещё до того, как приступили к выполнению задания
Хорошо законспирированные сотрудники НКВД с первых же дней оккупации приступили к работе в глубоком тылу врага. К примеру, такие разведчики, как Александр Козлов – прототип разведчика Крылова в художественном фильме Валерия Азарова «Путь в «Сатурн», «Конец «Сатурна». В Краснодаре активно действовал в тылу врага П. И. Прядко. С освобождением города от немецкой оккупации изменники Родины, осевшие для долговременной разведывательной и подрывной работы, были изобличены и понесли заслуженную кару259.
Советская разведка держала под контролем все абверовские структуры и стремилась их же руками уничтожать самых активных сотрудников. Так, по «подставке» советского разведчика фашисты сами расстреляли махрового палача ГартманаШевченко.
Советские разведчики сообщали, что по состоянию на 15 января в городе насчитывается 10–12 тысяч немецких и румынских войск. Среди них много горных стрелков, и большое количество машин с характерными опознавательными знаками: «перо» (197 гсд), «лук со стрелами» (101 гсд), «прыгающий олень» (46 пд), «ель» (52й строительный батальон) и т. д. На южной окраине Краснодара сосредоточено 8 тяжелых танков. На окраине сада в поселке Яблоновском сложены штабеля боеприпасов. В связи с тем что Яблоновский мост не восстановлен, из Краснодара поезда идут через
Тимашевскую, Крымскую, ГеоргиеАфипскую и т. д.
Одним из таких советских разведчиков был сотрудник контрразведки НКВД П. И. Прядко, имевший псевдоним Воробьев260.
Пользуясь легендой немца по национальности, уроженца Башкирии, в декабре 1940 года переехавшего в Краснодар, в мае 1942 года Управлением НКВД по Краснодарскому краю он был переправлен в район Таганрога за линию фронта под видом перебежчика с заданием сбора сведений разведывательного характера и внедрения в разведывательные органы противника.
Учитывая тлетворность фашистского идеологического влияния на население города, советская контрразведка считала это направление одним из важнейших в борьбе с фашизмом. Поэтому на подпольную работу в качестве резидента советской разведки в Краснодар 4м Управлением НКВД был направлен Михаил Семенович Волобуев (Артемов), который под псевдонимом Тейлор был внедрен в редакцию газеты «Кубань»
Удачно преодолев линию фронта, он, находясь в лагере перебежчиков города Сталино (Донецк), после соответствующей обработки был завербован в абвершколу, а в августе с группой агентов в количестве 10 человек переброшен в тыл Красной армии в район дислокации 56й армии.
Вся группа с помощью Воробьева была задержана без оказания сопротивления и передана в особый отдел 56й армии. При допросе в особом отделе агент заявил о своей принадлежности к органам НКВД, и после тщательной проверки передан в распоряжение Управления НКВД, которое в то время находилось в городе Сочи.
Помимо разведчика Воробьева в этой абвергруппе успешно действовали разведчики Потапов и Гальченко. Ими было выявлено более ста немецких агентов и 26 официальных сотрудников разведывательного органа261.
Вторая абвергруппа102 под командованием майора Вайнерта располагалась на улице Ворошилова. Эта школа спешно готовила агентов из числа доведенных до отчаяния после многодневного голода советских военнопленных. После 10–15 дней ускоренной подготовки их также забрасывали в тыл Красной армии. Эффективность этих «агентов» была низкой. Как правило, они сразу же сдавались СМЕРШ. Шансы на спасение этих людей были невелики, но агенты все равно предпочитали смерть на родине от своих, нежели унизительную гибель в фашистских застенках.
Среди агентов, кроме тех, которых готовили на поток, была сформирована группа в 30 человек, наиболее рослых и крепких предателей, для отправки в офицерскую школу, размещавшуюся в Берлине.
Кроме того, в школе готовилась специальная группа из 300 человек для прорыва советской обороны в районе города Туапсе. Операция назначалась на ноябрь 1942 года. Размещалась группа в пос. Яблоновском, а тренировки по штурму города отрабатывались за станицей Ильской.